– А эти с тобой? – строго спросила Мариша у перепуганной девушки.

Та молча потрясла головой.

– Тогда вы, господа, пешком! – сказала Мариша и вытащила из сумочки газовый пистолет.

Пистолет был в самом деле газовый, но выглядел почти как настоящий. Во всяком случае, Мариша надеялась, что эти двое не поймут, настоящий он там или нет, и рисковать не станут. Так оно и оказалось.

– Борька, у нее ствол! – заорал один из них. – Ноги!

И они оба унеслись прочь большими скачками. Похоже, не так уж они были и пьяны. Просто невоспитанные животные. Что пьяные, что трезвые. Зимой и летом одним цветом.

– Привет! – произнесла Мариша, обращаясь к девушке, когда хулиганы убежали. – Прости, что вмешалась.

– Очень хорошо, что вмешались! Спасибо!

Слова прозвучали искренне. Но при этом девушка косилась на оружие в руках у Мариши с большим испугом.

– Не бойся! – засмеялась Мариша. – Он газовый. Оружие самообороны. Но против таких придурков отлично срабатывает.

Девушка перевела дух и сказала:

– Мне бы тоже хорошо купить такой.

– Всем хорошо, – наставительно произнесла Мариша. – Ну, и куда тебя везти?

– К метро!

– А потом тебе куда?

– На Просвещения.

– Так нам в одну сторону!

На самом деле Мариша изрядно покривила душой. Но кому какое дело? Она же самостоятельная личность. Ее муж – горячо любимый Смайл – ищет Ноев ковчег. Ему нынче не до нее. Придется справляться своими силами. И раз уж она такая самостоятельная, то и ехать может, куда ей хочется. Отчитываться ей не перед кем.

Что-то в этом было не вполне правильное. Мариша и сама понимала, что семейная жизнь так не строится. Муж не должен быть от жены за тридевять земель. Если уж женишься, то подразумевается, что теперь жена будет всегда рядом с тобой. Как там говорится? В горе и в радости? В болезни и в здравии? Очень правильные слова, если призадуматься.

Марише снова неожиданно взгрустнулось. Даже аутотренинг о том, какая она волевая и самостоятельная, не помог. Ей отчаянно хотелось, чтобы Смайл звонил бы ей на трубку и допытывался, почему она задерживается, где и с кем болтается. А ему, похоже, плевать! Так же, как и Бубенцову плевать на то, как его подружка доберется до метро и до дома.

– Я тебя подвезу, – сказала Мариша, с сочувствием глядя на девушку. – Раз уж нам по пути.

– Спасибо! Только… нет.

– Почему?

– Не надо!

– Почему же не надо! Смотри, опять какие-нибудь хулиганы пристанут!

– У меня денег нет.

– Мне и не надо. Все равно еду в ту сторону. А в компании веселей.

– В самом деле?

– Да.

– Ну тогда спасибо. Только боюсь, что я буду плохой компанией.

– Что так?

– Настроение у меня такое… Плохое.

– С мужем поссорилась?

– Нет. Нет у меня мужа.

– Тогда с любимым повздорила?

– Нет, не повздорила, – покачала головой девушка. – Мы никогда с ним не ссоримся. Я всегда уступаю. Но вот только…

– Что?

– Почему он меня не проводил?

Эти слова вырвались у девушки, словно крик о помощи, из самой глубины ее души. Кто-то другой бы ужаснулся, но Мариша возликовала. Вот оно! Подружку Бубенцова наконец-то потянуло излить кому-то душу. А тут она, Мариша, так кстати!

– Рассказывай! – велела ей Мариша. – Рассказывай все как есть!

И девушка, которую звали Наташей – Натой, начала рассказывать. Да и кто бы на ее месте не излил душу приветливой попутчице, вызволившей ее к тому же только что из весьма опасной ситуации?

Натка почувствовала к своей спасительнице не только благодарность, но и безграничное доверие. И выложила Марише все подробности своих отношений с Бубенцовым.

Оказалось, что встречаются они уже почти год. Никаких перерывов или ссор в их отношениях не наблюдалось, главным образом благодаря тихой и покладистой Натке. Иные девушки в такой ситуации начинают задумываться о свадьбе или хотя бы о том, чтобы перебраться под одну крышу и иметь не только общую постель, но и кров, и стол. Однако Натка чувствовала: ее любимый к подобным разговорам совсем не готов.

Встречались они раз или два раза в неделю. Всегда в те дни, когда это было удобно Бубенцову. Он звонил и всегда говорил одно и то же:

– Привет. Как дела? Что делаешь?

Это означало, что он хочет ее видеть. В другие дни Бубенцов не звонил ей сам никогда. Зачем? Просто для того, чтобы услышать ее голос? Чушь какая-то! Этих сентиментальных глупостей он не понимал. Он и Натку от них отучил. И она приняла правила игры, которые продиктовал ей ее любовник.

Если Бубенцову звонила Натка, то он снимал или не снимал трубку. В зависимости от настроения и от ситуации. А вот Натка снимала трубку всегда. Не могла иначе. Хотя и понимала, что такие отношения не ведут ни к чему хорошему. И унизительны в первую очередь для нее.

Тем не менее если Бубенцов ей звонил, она сразу же по первому зову мчалась к нему. Сама. На перекладных. Через весь город. Такси Бубенцов не оплачивал ей никогда. Точно так же, как не оплачивал их мобильные телефонные разговоры, предпочитая, чтобы Натка звонила ему сама.

– Он такой у тебя скупой? – удивилась Мариша.

– Просто экономный.

«Экономный» Бубенцов не водил свою любовницу ни в кафе, ни тем более в ресторан. Даже в кино ходить вдвоем избегал. Да что там кино! Он даже диски не покупал, считая это чрезмерной тратой. К чему брать диск, если можно отлично посмотреть по телевизору какой-нибудь фильм? То же самое, но совершенно бесплатное.

Так что встречались любовники не в общественных местах, а всегда у Бубенцова дома. Он готовил какую-нибудь нехитрую закуску, покупал недорогое вино в картонных коробках и так принимал Натку. Но она не роптала. Она была готова жить с любимым Бубенцовым и без кафе, и без ресторанов. И дорогие вещи из бутиков ее тоже не волновали. Она не была капризна в еде и готова была довольствоваться покупными пельменями в качестве главного блюда вечера.

Волновало ее другое. В доме Бубенцова она регулярно обнаруживала следы присутствия другой женщины или даже нескольких женщин. Почему нескольких? Да потому что волосы на расческе или в решетке стока раковины оказывались разного цвета и длины. Были короткие рыжие. Были длинные темные. Были вьющиеся каштановые. Были еще многие другие.

– Это ко мне приятель заходил, – на всякий случай говорил Бубенцов. – Ты его знаешь – это Валера.

Натка кивала головой. Да, Валеру она знала. У Валеры была красавица жена и маленький очаровательный сынишка. И зная, что Валера бессовестно изменяет жене, заходя к Бубенцову со своими бесчисленными любовницами, Натка очень жалела жену Валеры. Вот не повезло же ей, бедняжке!