свою очередь, говорило о том, что планируется еще один штурм и, вероятнее всего, поляки ждут подкрепления.

Вообще же, сейчас и осаждающие, и осажденные оказались в ситуации, близкой к патовой. Поляки не могли вломиться в город. Русские не могли из него выйти. Более того, даже полноценную вылазку организовать не получалось – слишком мало среди защитников имелось профессионалов, а гнать в атаку ополченцев – это все равно, что просто отправить их на убой. Стоит признать, со стен обороняться у них неплохо получалось, но в открытом бою с серьезным противником никаких шансов не то чтобы победить, даже просто выжить не имелось.

Разведчики, правда, и заходили в город, и выходили из него. Лагерь противника обползали едва не в полуметре от часовых. Учитывая подготовку и знание местности, разведчики были грозной силой, но для организации чего-то серьезного их было просто мало. Учитывая, что гетман после удачных диверсий усилил караулы, рисковать без крайней нужды не стоило. Один черт заметят – и тупо задавят массой.

Вот и бурчал лейтенант, по поводу и без. Да и вообще, он сильно устал – в отличие от Семена, на него еще и немалый груз ответственности давил. Правда, на его склонности к снятию стресса это не повлияло. Ох, подскочит в городе демография через девять месяцев…

Семен даже устал шутить по этому поводу, тем более что лейтенант был малым куда более языкастым и отлуп давал мгновенно. В основном по поводу его монашеских привычек. Получалось едко, и Семен как-то, не выдержав, блеснул знанием психологии:

– Знаешь, судя по твоему поведению, внутри тебя сидит маленький, не наигравшийся в детстве и обиженный на весь мир ребенок.

Лейтенант с интересом посмотрел на него, склонив голову к плечу и став от этого похожим на экзотическую птицу. Ухмыльнулся и выдал:

– Aгa, ты еще скажи, что я его съел. Потому что это единственный вариант, как он мог попасть внутрь.

Парировать не получилось – честно говоря, свой «экспромт» Семен подготовил заранее, и продолжение в голову разом не приходило. Так что пришлось в очередной раз смириться с поражением. А на следующий день снова началось веселье.

Они как раз сидели с лейтенантом, предаваясь легкому расслабону. Местные, казалось, без дела не сидели вовсе, постоянно что-то обтесывая, поправляя, забивая… Трудоголики все, как один, хотя это как раз понятно. В такой период другие, как правило, и не выживают. Люди двадцать первого века на их фоне сами себе казались жуткими лентяями, но поделать ничего не могли. Воспитание не то.

Впрочем, к ним претензий как раз не было. Семен, помимо возни с Матреной, учил и других ополченцев. Ну, как учил – показывал самые простые действия с длинноклинковым оружием, заставляя отрабатывать их до автоматизма. Как говорил в свое время Лапшин, лучше знать немногое, но хорошо, чем много, но кое-как. С этим было сложно не согласиться, особенно учитывая, что в текущих условиях, имея невеликий запас времени, да еще и с не самым лучшим тренером серьезно обучить вчерашних крестьян и мастеровых казалось просто нереальным. Так что учил, чему мог и как умел. Для местных и это казалось откровением.

Лейтенант как раз вернулся из очередной прогулки по вражеским тылам. Был он зол, имея на то причины. Поляки (а может, немцы или еще кто – собрался-то за стенами полный интернационал), разозленные неудачами, оторвались на тех жителях посада, которые еще оставались в живых.

Добро бы просто вешали – это в нынешние времена выглядело делом, можно сказать, житейским. Но эти уроды развлекались с чувством. Так что содранная заживо кожа выглядела мелочью, не стоящей особого упоминания. Семен, откровенно говоря, был рад, что ему не пришлось этого видеть. Если уж привычного, кажется, ко всему лейтенанта мутило до сих пор, так что взять с глубоко гражданского человека, пускай и обученного стрелять да махать железом?

На фоне этого постоянно со злостью вспоминались доморощенные всепрощальщики, опять в последние годы лезущие изо всех щелей и утверждающие, что там, за кордоном, такие же люди. Хорошие, добродушные… Их бы сюда, чтоб сами посмотрели. А еще лучше поучаствовали. Чтоб мужиков запороли до смерти пьяные шляхтичи, а баб дружно разложила не менее пьяная солдатня, желательно всей ротой. Вот тогда они, может, и поймут, что за кордоном у русских друзей нет. И вообще! Кто забывает историю – тому поправляют географию.

На этой мысли Семен и лейтенант сошлись без каких-либо споров. А сейчас сидели, пили сбитень – вкуснейшая все же вещь – да смотрели на затянутое низкими тучами небо. С утра периодически брызгал дождик, грозящий перейти в снег, однако потом распогодилось. Так что сейчас посидят, а потом лейтенант уйдет отсыпаться, а Семену предстоит очередной урок со строптивой, но все же одаренной ученицей, после чего, немного отдохнув, опять придется заниматься с сельскими олухами…

А на вечер будет салат – здесь их не то чтобы не знали, скорее, не совсем понимали смысла, предпочитая всевозможные каши. Но Семен как-то рассказал пару рецептов, и хозяевам зашло. Вот и сейчас кухарка возилась, чтобы заранее все подготовить. Если конкретно, то ингредиенты к салату, который Семен в шутку назвал «Сборная России по футболу». Почему именно так? Да просто в него входят только отборные овощи.

Именно в этот момент все и началось. Совершенно неожиданно и столь же страшно. И, честное слово, оба они в тот момент предпочли бы оказаться как можно дальше от эпицентра событий.

Выглядело это так, словно в недрах земли проснулось и зарычало какое-то первобытное чудовище. Какое именно? Ну, скорее всего, гигантский крот, потому что именно с кротовиной в первую очередь ассоциировалась вставшая дыбом земля. Стена крепости, под которой она, собственно, и забурлила, изогнулась немыслимым, совершенно противоестественным образом. Затем по каменной кладке пошли трещины, и все это безобразие с грохотом рухнуло, рассыпаясь на отдельные глыбы камня и кирпичи.

Мина, пронеслось в мозгу Семена, работавшем на удивление четко. Подкопались-таки поляки, нашли способ. Не сами, разумеется, как инженеры они особо не блещут, но среди наемников, может статься, нашлись умельцы. Или помогли те, кто за происходящим стоит. Неважно, главное, все у них получилось.

Стоит признать, выглядело это куда более жутко, чем в голливудских блокбастерах. Там вспышка, грохот, неподъемные каменные глыбы разлетаются на сотни метров. Здесь и сейчас – лишь глухой рокот, стена рушится, а камни просто раскатываются, сметая заборы и людей, что попадаются им на пути. Не так и велика их сила, даже стены вроде бы не самых