Восхищенная собственной предприимчивостью, она заплатила на кассе за отобранный товар. И, совершенно забыв про заказанные ею розы, абрикосы и инструкции к выращиванию черешни, потащила добычу в свою машину.

Искать адрес Алексеева пришлось снова через его одноклассников. Но вот незадача – парень пришел к ним лишь в выпускном классе. И толком подружиться ни с кем не успел. Как с самого начала пересел к Леночке за ее парту, так до самых выпускных экзаменов никого своей дружбой не одарил. Да еще и его фотографии в выпускном альбоме не нашлось. Странно, но факт.

И все же кое-какая зацепка у Мариши имелась.

– Алексеев математикой увлекался, – вспомнила Наташа – одна из бывших Тасиных одноклассниц. – А у нас в школе математический факультатив был. Так он туда ходил. И помнится, даже первое место для нашей школы на городской олимпиаде выиграл.

– Ого! – обрадовалась Мариша. – Выходит, он – гений?

– Не без способностей паренек был. Правда, странный какой-то. Но только такой и мог Леночкой увлечься. А вот что она в нем нашла, в толк взять не могу. Впрочем, она и сама далеко не красавица была. Так что со стороны они смотрелись очень даже оригинально. Она маленькая и тонконогая. А он длинный здоровяк.

Теперь путь Мариши лежал в ту школу, которую окончила Тася. Она была уверена, что педагог, который вел математику у выпускников, должен помнить юношу, завоевавшего для их школы золотую медаль по математике на городской олимпиаде.

«Золотая медаль – она не так часто случается, – бормотала Мариша себе под нос, выруливая на стоянку возле школы. – Алексеева тут помнят. Должны помнить».

Алексеева тут помнили. Его не только помнили, но и соорудили нечто вроде мемориальной доски в кабинете алгебры и геометрии.

– Хочу, чтобы новые ученики видели и знали лица наших героев! – пояснил Марише сухонький старичок – педагог по математике.

– Так уж и героев, – усомнилась Мариша.

– Да! Да! Алеша Алексеев был нашей гордостью! И я рад, что вы наконец решили написать о нем самом и о его жизни статью. Получится очень поучительно… Хотя и немного печально.

– Печально?

– Вы правы! Печально, это не то слово! Такой трагический конец для столь одаренного юноши – это уже не просто печально, это грустно.

– Он умер? – ахнула Мариша.

– Погиб. Совершенно точно – погиб!

– Катастрофа, – прошептала Мариша.

Последний свидетель той давней истории погиб! Что же ей делать дальше? В каком направлении двигаться?

– Погиб как математик, – продолжал тем временем старенький учитель, тряся седой головой. – Погубил и себя, и того гения, которым создал его господь бог. Спился. Погиб. Уничтожил своего гения!

– Так он жив? – осенило Маришу.

– Физически да. Но…

– Где мне его найти? – перебила учителя Мариша.

Может, она поступила и невежливо, пожилой учитель явно обиделся, у него даже губы задрожали. Но, честное слово, сейчас Марише было не до реверансов. Она шла по следу. И, как всякая хорошая гончая, больше всего боялась, как бы ее с него не сбили.

Адрес Алексеева Мариша получила без проблем. Учитель полез в свою записную книжку, которая за долгие годы поистрепалась у него до такого состояния, что листочки выпадали из нее, стоило лишь открыть обложку. Да и сама кожаная обложка давно потеряла первоначальный вид.

Мариша рассеянно смотрела, как учитель копошится в своих записях. Подарить, что ли, ему новую записную книжку? Жалко старика. Вон и руки у него слегка дрожат, явно от волнения. Похоже, бедняга действительно переживает из-за того, что стало с его любимым учеником, подававшим такие надежды.

– Сходите к нему, – протянул педагог листок бумаги. – Но, уверяю вас, лучше вам этого не видеть.

Но Мариша уже бежала к дверям.

– Спасибо! – крикнула она уже из коридора. – Огромное вам спасибо. И извините!

Что ей ответил учитель, она уже не слышала. Она торопилась к последнему человеку, кто мог помочь ей в ее расследовании. К счастью, Алексеев жил всего в нескольких шагах от своей бывшей школы. Так что Мариша не потеряла много времени на его поиски. Пересекла двор, завернула за угол и оказалась перед типовым девятиэтажным домом.

Под одним из окон на первом этаже находился мусоропровод. Дворникам полагалось ежедневно чистить его. Но как бы старательно ни выполняли они свои обязанности, Марише не хотелось бы жить в такой квартире. Сознавать, что ты постоянно находишься рядом с чужими отходами, – немалый стресс.

Войдя в дом, Мариша убедилась, что квартира Алексеева находится на первом этаже. И, судя по расположению, как раз выходит на мусоропровод.

– Так я и знала, – мрачно произнесла Мариша. – Бытие определяет сознание. Ничего хорошего в квартирке над мусоросборником вырасти просто не могло.

Она надавила на кнопочку звонка и прислушалась. Никакой реакции. Ни шагов, ни звука, ни звонка. Мариша нажала еще раз. Ну, точно! Звонок-то не работает. Она постучала. Сначала деликатно – костяшками пальцев. Потом погромче – кулачком. И наконец разошлась и забарабанила в дверь ногами. Судя по состоянию дверного полотна, ему такое обращение было не в диковинку.

– Ну и квартира. Нехорошая какая квартирка.

Устав стучать, Мариша подергала дверь за ручку. Удивительное дело – она открылась.

– Ой, не нравится мне это. Зайти или не стоит?

Опыт и все обострившиеся чувства подсказывали Марише, что заходить ни в коем случае не стоит. Но, с другой стороны, что еще ей было делать?

– Зайду! Эх, была не была!

Мариша толкнула дверь и оказалась в чудовищно грязной прихожей. Тут стояла мебель, место которой было уже даже не на помойке. Нынче на помойки люди выносят очень даже приличные вещи. Ну а эти выглядели так, словно их в свое время притащили с мусорной свалки, долгое время активно использовали, а потом так и оставили, поленившись даже выбросить.

Основное место в прихожей занимал шкаф. Но что это был за шкаф! Таких уродов Мариша не видела… да никогда она таких уродов не видела! Описать его не хватило бы слов. Дверца на шкафу висели на одной петле, сам шкаф был скособочен и перекошен. Зеркальное стекло отсутствовало. Вместо него была вставлена уродливая фанера, покрытая то ли грибком, то ли плесенью, то ли чьей-то блевотиной.

Пахло в квартире соответственно. Давно не стиранными носками, перегаром, тухлятиной и, как ни странно, хорошим дорогим одеколоном. Мариша принюхалась, втянув ноздрями воздух. Нет никакого сомнения, это пах «Black XS» от Пако Рабанн. Не может быть. Мне это чудится.

Мариша осторожно двинулась дальше. И запах туалетной воды стал еще ощутимее.

«Невозможно. Откуда тут это?»