Лёха подцепил обшитый тканью «браслет» кандалов. Удобно. Вряд ли поднебесники, не страдающие гуманностью, думали о здоровье пленных. Скорее просто озаботились собственным комфортом, не желая обжигаться всякий раз, когда нужно заковать или расковать пленника.

Стражники молча наблюдали за его действиями, не пытаясь вмешаться или завязать разговор. Было видно, что им скучно тащить рутинную службу и они рады любому развлечению, даже такому пустяковому.

Теперь нужно было сковать Мию без посторонней помощи, при этом не дав ей возможности нанести удар. А в том, что она воспользуется любым шансом, он не сомневался.

Лёха покосился на стражников. Те с интересом следили за развитием событий, причём с явным злорадством, даже не думая помогать. Всегда приятно смотреть, как взлетевший высоко пикирует мордой в грязь. Вон, даже палач свою рожу в маске из-за двери пыточной высунул и тоже во все глаза пялится.

Стриж рывком развернул Мию, одновременно прикрываясь ей от троицы, сидящей у двери в город и вбил колено в живот девушки, остановив удар в считанных миллиметрах от её тела, как на показательных выступлениях перед публикой в «дни открытых дверей».

К счастью, Миа поняла его задумку. Захрипев, она сползла на пол и свернулась в позу эмбриона, хватая ртом воздух. Шок от удара в солнечное сплетение она имитировала блестяще, так, что Стриж едва сам не поверил.

Теперь разрезать верёвку и замкнуть на запястьях пленницы кандалы не составляло труда. Увы, замки на оковах пришлось запереть по-настоящему, чтобы не удивлять наблюдающих стражников внезапной дуростью телохранителя, не способного заковать опасную добычу. И чтобы Миа не оказалась совсем беззащитной, Стриж сковал её руки не за спиной, а спереди, перевернув для этого хрипящую девушку на спину и аккуратно наступив ногой на живот.

Убрав ключ в карман, пустотник за шиворот вздёрнул пленницу на ноги и сымитировал удар кулаком в печень, демонстрируя, что будет в случае неповиновения. Миа и в этот раз правдоподобно отыграла роль, вскрикнув в тот момент, когда должен был раздаться глухой шлепок врезающегося в тело кулака.

Не дав ей упасть, Стриж поволок сипящую, соксобочившуюся пленницу к выходу. Сидевший рядом с дверью стражник молча отодвинул засов и толкнул тяжёлую створку, открывая проход. По его разочарованному взгляду было видно, что воин очень бы хотел продолжения спектакля, скрасившего скуку опостылевшего дежурства.

— Извини, — едва слышно сказал Лёха, когда они вышли в коридор, уже считавшийся улицей пещерного города.

— Всё нормально, — так же тихо ответила Миа. — Главное — мы выбрались. Как думаешь, сколько у нас времени прежде, чем они найдут труп?

— Вряд ли много, — мрачно бросил Стриж, вспоминая дорогу к верхним уровням Поднебесного.

Рожу он состроил высокомерно-деловитую, всем своим видом показывая, что очень спешит и не расположен к досужим разговорам. Как показывает опыт обоих миров, если идти с уверенным выражением на лице, всем будет казаться, что тебе тут самое место.

Лишь бы не встретить знакомых…

Повезло. Редкие встречные кланялись важному воину, с интересом поглядывая на его пленницу, но дальше этого не заходило.

Стража, стерёгшая вход к лестнице, что вела в древнюю пирамиду, молча расступилась перед Стрижом. Это простым смертным нечего делать в обиталище Древних, а теперь и их избранных потомков, а покойный телохранитель тут если и не жил, то всяко постоянно работал.

А вот на лестнице Лёха призадумался. Идти в зал, где они разговаривали со старейшинами, смысла не было, а дорогу к покоям старейшины в чёрном он не знал. Зато он примерно представлял как устроены пирамиды Древних.

В горной крепости над портальным залом располагался арсенал, выше — казармы, а уже над ними — ангар с летающей техникой и террасами. Венчал всё это штаб, тут отведённый для заседаний старейшин.

В водной лаборатории, несмотря на существенные отличия, комната для руководящего состава тоже располагалась на вершине, аккурат над жилым уровнем.

Стоит рискнуть.

Где-то рядом будет и арсенал где, с большой вероятностью, и хранятся эгиды, но там и охрана будет соответствующая. Знай Лёха язык, он может и нашёл бы повод пройти туда, но сейчас… Без слов его впустят только на жилой уровень, куда он, вероятно, и должен привести пленницу.

Лишь бы не ошибиться…

Уже знакомой дорогой Стриж поднимался по лестнице, с мрачным видом толкая перед собой пленницу. Тут свидетелей недавнего «развлечения» не было и Миа могла не строить из себя комок злобы и ярости, а просто шла с понурой головой.

Нос уловил приятный цветочный аромат и Лёха засомневался, не ошибся ли. Может, тут была какая-то оранжерея? Но у двери, за которой, по рассчётам пустотников, должен был располагаться жилой уровень, стояла охрана, без слов расступившаяся при виде знакомого лица.

Выходит, они по адресу. Осталось понять как отыскать нужные покои.

Но стоило войти в широкий коридор древней казармы, как задача решилась сама собой. Всё, от пола до стен, пестрело от украшений. Слева красовались гирлянды из свежих белых цветов, доставить которые сюда требовало, вероятно, немало усилий. Справа стены декорировали яркой синей материей, искусно расшитой золотыми нитями.

Похоже, цвета одежды старейшин имели какое-то глубоко символическое значение. Разделение на древние и знатные рода? Символ занимаемой должности? Признак профессии?

Не важно. Сейчас требовалось найти выделенную чёрным часть жилого уровня.

Подумав, Стриж свернул в синюю часть коридора. Папаша Кьеля сейчас должен быть зол и взвинчен. Мало того, что получил весть о гибели сына, так ещё и в плену у презренных низших, выдав важные тайны. Это если не вспоминать об артефакте, что явно не должен был попасть в руки людей.

Кто знает, что будет, столкнись он с ним? Вдруг ушастый пожелает перехватить столь удачно подвернувшуюся пленницу и поговорить с ней по душам лично?

Среди дверей в кубрики особенно выделялась одна, расписанная затейливой золотой вязью. Было это просто украшение, или охранная магическая печать — выяснять не хотелось. Зато пара воинов в кольчугах Древних ясно говорила, что за этой дверью располагаются покои старейшины.

Не нужно обладать острым аналитическим умом чтобы понять: тут место лишь небожителям, но даже среди своих старейшины предпочитали держать ухо востро и не оставлять жильё без охраны.

Воодушевляющее единство, как у пресловутых пауков в банке.

За синим сектором оказался зелёный, украшенный изделиями из древесины амброзии. Резные наличники на дверях, статуэтки из нежно-зелёной, с золотыми прожилками древесины, гирлянды из свежей зелени. Видно, рабы и прислуга вкладывали немало сил на поддержание имиджа своих хозяев.

Встреченные слуги почтительно кланялись и торопливо пробегали мимо, стараясь не привлекать лишнего внимания. Наверное характер у покойничка был