Девочка моя...

Малышка...

– Успокойся, все позади! Этот ублюдок больше тебя не тронет! Почему сразу не сказала, что тебе кто-то угрожает? Я ведь мог и не... – Стиснул зубы от накатившей бессильной злости на самого себя.

Слова так и застряли в горле. Только сейчас понял, что, если бы не случай, если бы этот урод решил поехать другой трассой или догадался отобрать, выключить телефон Ксении, хрен бы мы его отследили.

Не стоял бы я здесь и сейчас счастливым идиотом, обнимая Ксюшу. Не наслаждался близостью ее тела, вдыхая любимый аромат желанной женщины.

И еще неизвестно, что этот урод планировал сделать с ней! Бывший муж, твою мать!

– Я не думала, что он найдет меня. Никто не знал, где я.

Святая наивность!

Захотелось встряхнуть ее хорошенько, чтобы поняла, открыла глаза, осознала, какие акулы кружат рядом, готовые сожрать в любой момент.

– Сегодня переезжаешь ко мне.

Это спонтанное решение, созревшее в голове за считаные мгновения, показалось самым правильным шагом за последнее время.

– Как к тебе? – подняла она удивленно голову, заглядывая в глаза.

– А завтра идем подавать заявление в ЗАГС. Мне надоело тянуть.

– Но...

– Что?

Ксюша замялась, кусая губы.

– Дим, мне нужно тебе кое-что сказать. И я не знаю, как ты к этому отнесешься.

– Может, отложим все разговоры до вечера? Дома, за ужином? Тогда и поговорим? – предложил, улыбнувшись.

Черт, я впервые за долгое время пришел к согласию с самим собой. Привел в порядок мысли, сделав из произошедших событий определенный вывод, признал свои ошибки, свою слепоту и сейчас точно знал, чего хочу, а главное – с кем!

Выяснять и ломать ощущение внутреннего равновесия лишними выяснениями не было никакого желания.

– Это важно.

– Прям срочно?

– Н-не совсем, но... ты должен знать.

– Я много что хочу знать, – провел пальцем по ее губам, обведя контур, – особенно теперь. И очень надеюсь получить ответы. Но позже.

– Хорошо, – шепнула она, затаив дыхание, когда мой палец скользнул ей в рот.

Облизнула подушечку, вобрав губами фалангу, и тут же выпустила, продолжая поигрывать языком.

Твою налево, в жизни бы не подумал, что в пальцах так много эрогенных зон!

У меня член налился кровью, тут же отреагировав. Дернулся, упираясь в тугую ширинку. Желание мощной волной окатило с ног до головы.

Я снова просунул ей палец в рот, двигая им взад-вперед, скользя по языку и имитируя движения другого органа, который уже с готовностью рвался из штанов.

Перед глазами поплыло, осталась только одна пульсирующая яркая фантазия: закрыть дверь палаты и оттрахать мою малышку так, чтобы она забыла, как ее зовут. Чтобы в ее взгляде с поволокой не осталось никаких разумных мыслей, кроме дикой взаимной похоти.

Как же давно я не чувствовал такого мощного ответного желания, обоюдной страсти, когда от невинных ласк сносит крышу и хочется вгрызаться в партнера до болезненно-сладких криков. Когда эта ломка друг по другу становится одной на двоих и ради очередной дозы готов идти на что угодно.

Ксюша тихо застонала, прижимаясь животом к моему паху, и я не выдержал. Накинулся на ее рот как оголодавший зверь. Сминая губы, глотая стоны и проталкивая свой язык в сочную мякоть ее рта. Захватывая власть, подчиняя, прогибая и наслаждаясь встречной ударной волной такого же горячего желания.

Зная, что это не игра.

Не жалкая постановка.

Не простое отрабатывание денег, как было у меня раньше с другими.

Вот теперь я ее чувствовал! Был уверен в подлинности чувств.

Моя!

Сладкая!

Девочка!

Подхватив за бедра, усадил на подоконник и начал покрывать поцелуями шею, ключицу, плечи, приближаясь к груди. Сжимал руками талию, понимая, что перегибаю палку, что наверняка делаю ей больно, но не мог остановиться.

Желание накрыло как лавиной, внезапно сошедшей с гор.

Мне было мало, катастрофически мало ее!

Мало ее поцелуев, ее объятий, ее стонов. И я не уверен, смогу ли когда-нибудь насытиться Ксюшей, испытать полное удовлетворение от близости с ней.

Она будила во мне зверя. Жадного, ненасытного, первобытного.

С ней я реально терял голову, забывая об осторожности и даже, черт возьми, о нежности! Ныряя с головой в бурлящее жерло страсти.

– Кхм, кхм! – раздалось сзади вместе с умышленно громким хлопком двери.

Ксюша замерла, окаменев в моих объятиях. Спрятала лицо, зарывшись носом в рубашку.

– Я, конечно, понимаю, дело молодое. Но могу я попросить вас, барышня, выйти на несколько минут? – делая пренебрежительный упор на "барышне", подал голос нежданный посетитель.

Ксения попыталась отстраниться, покраснев и мгновенно став чужой, далекой. Словно пропасть враз пролегла между нами.

Виски сдавило от едкой накатившей злости на того, кто сейчас стоял за спиной.

– Останься, – поймал ее за руку.

– Я подожду в коридоре, – покачала головой, пряча взгляд. – Вам есть о чем поговорить.

Она все-таки ушла, оставив едва уловимый шлейф духов. Этот аромат настолько въелся мне в память, что теперь я его точно ни с чем не спутаю.

– Ну? – присел на краешек кровати. – С чем пришел?

Внутри, подобно коррозии, расползалось чувство разочарования, ноющей пустоты. В такие моменты приходит жуткое понимание, насколько велика пропасть между мной и одним из самых дорогих мне людей – отцом.

Там, где должна быть духовная близость, невидимая прочная нить, связывающая близких людей, есть только чувство долга и вечное ощущение гонки за новой вершиной в денежной пирамиде с бесконечным количеством ступеней. А сын – как один из способов ее достижения.

Где та теплота, что должна присутствовать в глазах родителя, где страх за жизнь собственного ребенка?

– Как это понимать, Дима? – Он сразу перешел в наступление. – Во что тебя ввязала эта девка? Ты хоть понимаешь, что будет, если твои геройства просочатся в прессу? Чем нам это грозит?

– Да ну? – усмехнулся с издевкой. – То есть не как я себя чувствую, не слава богу, что живой, а имидж, имидж, имидж... И сколько денег на этом ты можешь потерять?

– Не утрируй! Если бы мне было безразлично твое здоровье, я бы вообще тут не появился! – быстро реабилитировался он.

– И именно руководствуясь заботой обо мне, ты нашел контакты бывшего мужа Ксюши, нарыл нюансы их прошлой совместной жизни и дал наводку, где ее искать. Даже заплатил, чтобы она исчезла из моего настоящего.