И я вижу, как драконище врезается в ряды скалатов. Лорс восседает прямо на его шее, руки айрина сияют ослепительным светом, превращая врагов в пыль. Он сильный, очень сильный.

— Отоми… — его голос и ставшее родным слово. При этих звуках слезы наворачиваются на глаза от какой-то щенячьей нежности. Как же хочется прижаться к большому сильному телу, вдохнуть непередаваемый, только его аромат, от которого у меня напрочь сносит крышу, а голова отказывается работать, но нельзя… Нельзя!

— Матка! Она там… Там… — произношу настолько громко, насколько хватает остатка моих сил. В самом конце фразы хриплю и давлюсь лающим кашлем.

Но Лорс услышал, понял, почувствовал, совсем как тогда, на Земле. Он не задает лишних вопросов, а снова принимает решение за всех живых. Таори разворачивает дахака и они мчатся в гущу врагов, продолжая разить тех, кто осмелился встать у них на пути. Я горжусь им, верю в него, от всего сердца, от всей души желаю им удачи.

Вот только… Страшные фасеточные глаза, они смеются и радуются, словно рой уже одержал свою ужасную победу. Ряды самцов скалатов смыкаются, закрывая собою королеву. Их много, бесконечно много. Раззявленные пасти тянутся к темным драконьих бокам. Я вижу, как чудовища высасывают энергию из Лорри, а вместе с нею и саму жизнь. Огромный мощный зверь хрипит, сбрасывает с себя врагов, бьет огромным хвостом, но силы слишком не равны. Скалатов так много, что в какой-то момент я просто теряю из вида дракона и мужчину. Моего мужчину. Теряю. Навсегда…

— Не-е-е-е-е-ет! — крик оглушает.

И черт с ними с силами! Мне больше не для кого жить. Я не таори. Это их учили жить ради долга, ради жизни. Учили нести это бремя до самого конца. А я… Я выбрала его, боролась ради него, жила, страдала. Пусть не долго, но у меня был один невозможный таори. А теперь? Снова жизнь поделилась на «до» и «после», но теперь это «после» больше не пугает меня, потому что в нем нет ничего кроме пустоты и безысходности.

— Я, Варвара Трофимова, последняя истинная тао, прощаюсь с тобой мир и прощаю тебя…

Погладила молчаливую Агрину по гребню, последний раз взглянула на звезды и закрыла глаза. Моя энергия почти иссякла, а без нее драконы продержатся совсем недолго.

— Простите меня… Не смогла я… — Слезы душили, а я обнимала костяной нарост и чувствовала, как тело покидают последние лучики.

Все. Шкатулка опустела. Сейчас все кончится: сначала воздух, потом свет, а потом и жизнь.

Миг. Еще один. Еще… Секунды шли и шли, я почему-то не умирала, и щит удерживала легко, и дышала полной грудью так, словно пробежала марафонскую дистанцию. Когда открыла глаза, оказалось, и сияние никуда не исчезло, оно стало сильнее и изменилось, как в тот раз на Земле. Конечно, здесь, в космосе, я не видела людей, но скалаты вмиг стали красными, а драконы сияли подобно сверхновым всеми оттенками серого и ослепительно белого. Завораживающе прекрасно. Но что происходит?

«У тебя получилось, маленькая тао! Не знаю как, но все получилось!» — почти провела Агрина и ринулась вперед. Самцы, которые только что смели натиск скалатов, почтительно отлетели в стороны, уступая дорогу матери дахаков.

А потом я увидела их… И перед этим зрелищем меркло все, когда-либо виденное мною. Расправив огромные крылья, к вражеской армаде неслись драконы. Нет, совсем не дахаки Арии. Это были огромные энергетические сущности, принявшие форму огромных рептилий. Свет от их тел слепил и заливал пространство вокруг. Мощные крылья сметали с пути чудовищ, а когти — рвали врагов в клочья. Тао-дахаков было так много, что они закрыли собой все.

Скалаты корчились, шипели и разлетались рваными хлопьями. Шеренги редели, и вскоре я увидела Лорри. От огромного драконища осталась едва ли половина, но он был все еще жив и продолжал хвостом и крыльями раскидывать приспешников королевы. А на его спине, крепко вцепившись в выступающие шипы сидел таори. Глаза айрин закрыл и, кажется, держался на одном упрямстве.

— Лорс… — прошептала, прижав ко рту сжатый кулак.

Лорри зашипел и вдруг начал падать.

— Не-е-е-ет! Нет! — завопила я. — Агрина! К ним! Мне нужно к ним!

«Потерпи, милая! Потерпи! Им помогут!» — мать дахаков пыталась меня уговорить, успокоить, но где там. Горло спазмом сжала подступающая истерика.

Два тао-дахака, отделившись от основной стаи, синхронно нырнули вниз, подставляя свои огромные крылья под падающего Лорри. Только дракон на них не свалился, он завис, словно натолкнулся на воздушную подушку. Лорс по-прежнему держался за гребень и пребывал в бессознательном состоянии.

Древние сущности засияли так ярко, что почти скрыли Лорри и его наездника. Но я не отвела глаз от энергетического кокона даже тогда, когда заболели глаза. Ждала. Верила. Любила. Да-да, любила, потому что без несносного, вечно приказывающего таори моя жизнь пуста. А жить ради долга достойно, почетно, но тоскливо.

Свет стал менее ярким. Сначала я увидела силуэт, и уж потом из кокона тао вылетел Лорри. Он стал еще больше, еще массивнее и внушительнее. А Лорс… Я в жизни не видела мужчины прекраснее. Вот только на меня он не смотрел, все его внимание было приковано к кипящему выше бою.

Наши побеждали, тут без вариантов, но что-то таори встревожило. Я проследила его взгляд и поняла: он не увидел матку роя. Ее не видели и драконы. Более того, я бы сама ее не заметила, если бы мое зрение не перестроилось. Королева истончилась, стала совсем прозрачной и маленькой. Размером не больше футбольного мяча. Но полыхала по-прежнему ярко-алым, таким насыщенным, что с обычным скалатом ее никак нельзя было спутать.

— Держать строй! — крикнула я самым верхним тао-дахакам, которые уже готовились ринуться на остатки вражеского войска.

Огромные искрящиеся крылья распахнулись и засияли, поймав самку в ловушку. Красный шар завис, вновь увеличился в размерах, превращаясь в приведение с горящими фасеточными глазами. Когда хищник попадает в ловушку, для него существует лишь одно правило — выжить любой ценой. И я готовилась к любой подлости, к любому подвоху и, честно признаться, совершенно не знала, чего ожидать от королевы скалатов.

Приняв исходную форму, она запела. Вряд ли это можно назвать полноценной песней, но мелодия определенно была, причем повторялась в равные промежутки времени, завораживая своей плавностью и монотонностью. Первыми отреагировали самцы драконов. Перестав рвать врага, массивные ящеры застыли, уставившись на поющую королеву. За ними последовали тао-дахаки, расслабив крылья и притушив свое сияние.

Нет, дорогая! Так не пойдет! На очереди таори, а у него уже есть женщина, и это не ты!

— Ло-о-о-о-орс! — закричала я и успела. Чудом.

Еще бы секунда и матка роя прорвала оцепление, но таори не задают лишних вопросов. Они мгновенно принимают решения. Яркий шар слетел из рук айрина и устремился к самке, навеки прервав ее песню. Уродливые хлопья — все что осталось от некогда великой королевы скалатов присвоил ненасытный космос. Остатки войска постигла та же участь, еще раз подтверждая нашу смелую теорию о рое. Лабиринт черных сот, окутавший добрую половину орбиты, разрушался на глазах. Если там и было нечто условно живое, то сейчас не возникало сомнений — гнездо скалатов опустело.