интуиции. Терви отреагировала улыбкой Джоконды, а Марина просто с любопытством смотрела на нас. Оставалось ещё часа полтора светлого времени, и мы повернули на север.

Раздвоенное. Сандра, Элен! Они живы и как-то сумели отыскать меня! - нахлынуло осознание. Я едва сдержался, чтобы не подогнать лошадь. На старой дороге, в наползавших сумерках, она легко могла повредить ноги. Но поторопиться пришлось. Лес понемногу редел, показался просвет, то ли поле, то ли долина, и в этот момент прямо по курсу раскатилась очередь. Следом ещё несколько коротких. Мы рванули вперёд. За опушкой открывался пологий распадок, разделявший две полосы леса. Наискось проходил мощёный тракт, первая настоящая дорога, увиденная мной на Ирдале. У дальней опушки, в редких голых зарослях, сверкали одиночные и мерцали серии по три-четыре выстрела. От тракта в ту сторону наступали несколько десятков солдат захватчиков. Они рассредоточились и толкали перед собой массивные щиты на колёсах. Выстрел, искры, лязг металла, одна фигурка упала. Видимо, пуля попала в слабое место и сумела поразить цель. Но то тут, то там группка солдат за щитом успешно продвигалась рывком на несколько метров. На дороге стоял длинный обоз с телегами и фургонами, запряжёнными диковинными шестиногими мохнатыми тварями размером с откормленного бегемота.

Мы, не сговариваясь, залегли и добавили огоньку. Три сотни метров по открытому месту, даже поправок никаких не надо. Нападавшие не сразу поняли, что к ним зашли с тыла, а потом стало поздно. Стрельба затихла, но Блэк, всматриваясь в темень под кустами, шевельнул рукой, мол, не вставай. Похоже, его глазам теперь и бинокль не требовался. Я его не торопил.

- Там... люди, да. Ща.

Он достал фонарик, направил в сторону леса и выдал серию вспышек. В ответ через некоторое время заморгало. Что это за запрос-ответ, я не знал, но сработало.

- Идём, - Блэк встал и отряхнулся. - Свои.

На опушке нас встретили двое бойцов в русской полевой форме и лёгкой броне, с компактными автоматами незнакомой конструкции. Глаз зацепился за шевроны с лобастой головой мамонта. Ага, уже не чужие люди, пересекались временами.

- Здрасьте, - кивнул один из них, тот, у которого виднелись матово-зелёные звёздочки старшего лейтенанта. Потом он рассмотрел под лямкой ранца мою именную нашивку с метками, понятными "кому надо" и вытянулся. Всё-таки формально я был старше его по рангу. - Прошу прощения, мы тут как бы застряли.

Глава 38

Неизвестность. Сандра.

Переход вывел нас в ночь, заполненную ветром и редким мелким снегом. Но сверху лился свет множества звёзд, намного ярче, чем на Земле, и я придержала Элен, когда она потянулась за фонариком.

- Сейчас глаза привыкнут, погоди.

Лицо пощипывали снежинки. Лёгкие костюмы, однако, отлично защищали и от ветра, и от холода. Через несколько минут Элен сказала:

- Точно. Видно, как при полной луне. Удивительно. Это здесь такая атмосфера чистая или звёзды ближе?

- И то и другое, наверное. Смотри, какой Млечный путь* широкий. На Земле он раза в три меньше. Видимый, то есть. Ну, куда нам?

Элен огляделась. Редкая позёмка почти не мешала обзору, заплетаясь у ног и летя дальше в ночь. С одной стороны от нас, насколько хватало видимости, простиралось обширное волнистое поле, засыпанное тонким слоем снега. То тут, то там торчали кусты и пятна небольших деревьев. Наверное, мы попали на самое начало зимы. С другой, метрах в ста, густо чернел лес, чётко выделяющийся на фоне светлого звёздного неба. Позади, где-то совсем вдалеке, рассеянно мерцали огоньки. Посёлок? Лагерь? А впереди угадывалась присыпанная белизной колея дороги. Пока Элен "принюхивалась", я посмотрела на встроенный в нарукавник компас.

- Туда, - сказал она, тоже глянув на приборчик. - На юго-запад. Мы сейчас на пике формы. Если не станем задерживаться, встретимся дня через четыре.

Я посмотрела в ту сторону. Надо же, как нас удачно высадило, мы стояли почти точно в нужном направлении.

- Идём. Но что-то говорит мне, что внаглую топать по открытому месту не стоит. Мы тут будем чересчур хорошо спрятаны. А следы так быстро не исчезнут.

Элен поводила руками в мешковатом адаптивном камуфляже. Хитрая материя приняла причудливый цвет, ничего лучше "тёмно-белый" я и придумать не могла. Хаотические складки, в которых терялся свет звёзд, образовывались и менялись вместе с движениями, напрочь размывали силуэт. Снаряжение тоже подстроилось под пейзаж. Всё было настолько превосходно, что невидимые источники скрипа снега точно кого-нибудь удивят.

- И то верно, - улыбнувшись, Элен поправила автомат. - Поспешим?

После тренировок у джайров я была готова сайгачить хоть целый день. Мы побежали по дороге. Если среди ночи кто-нибудь и вздумает тут появиться, мы всё равно заметим его раньше и успеем отойти к лесу. Но до самого рассвета так никто и не показался навстречу. Солнце выползало из-за гряды невысоких холмов, окрашивая тусклым зимним багрянцем верхушки деревьев, облепленных изморозью. Только через час после рассвета впереди, на белом полотне с едва заметной колеёй, показался караван: десятка три больших повозок на высоких колёсах. Их влекли косматые тяжеловозы, взбивая широченными копытами снежную пыль. Фургоны были укрыты полукруглыми тентами на дугах. Рядом шагали люди - по крайней мере, издалека выглядели они людьми - в простой удобной одежде по погоде. Мелькали мелкие фигурки детей. Они бегали туда-сюда, возились друг с другом, забирались в повозки, спрыгивали обратно и так по новой. Весь этот табор двигался совершенно спокойно и размеренно, без передового дозора и прочих примет какого-то неустройства в округе. Хотя мы ещё ничего толком не видели.

- Переселенцы какие-нибудь? - подала голос Элен. Дыхание её было ровным, будто мы не пробежали только что пять часов без остановки.

- Или кочевники местные. Только, насколько я знаю, на Земле никто под зиму бродить не отправлялся. Понаблюдаем.

Мы отошли к лесу и присели на поваленное дерево, смахнув перед тем снег. Ещё не хватало, чтобы нас выдали отпечатки двух поп - мало ли насколько глазастый кто-нибудь попадётся? Позёмка продолжала мести, скрывая неглубокие следы, благо снега ещё толком не нанесло. Обоз приближался, стали слышны разговоры. Любой образованный европеец, а я без стеснения себя к таким относила, поймёт хотя бы на языке