Мужчины переглянулись, но слово вновь взял Бергарский, как старший в паре и гораздо более искушенный в подобных разговорах:

– Чуть меньше тысячи конницы, в основном легкой, тысяча стрелков, столько же пикинеров-рогорцев, да порядка трех тысяч простых пешцев с клинковым оружием. Шесть легких орудий и десять средних крепостных с самодельными лафетами. За исключением гарнизона Львиных Врат, все имеют изрядный боевой опыт.

– То есть около четырех с половиной тысяч закаленных в боях воинов и полутора тысяч середнячков… Это не так и мало, учитывая наши условия. Встретим их здесь и похороним все планы заурцев на прорыв!

Старший «король» грустно покачал головой:

– Боюсь, не получится.

Григорий Романович удивленно вскинул брови:

– Почему же? В каком смысле не получится?

– Не получится встретить врага здесь. Сколько дней вы уже стоите на этом рубеже?

– Пять дней. Но я не понимаю…

Бергарский с нажимом произнес:

– Придется уйти. Летом крепость пытались брать и положили под ее стенами около шести тысяч воинов, которых после в большой спешке захоронили – уже хорошенько разложившихся. А поскольку земля здесь каменистая, а подвоза леса толком организовать не смогли, сейчас вся эта масса гниющих тел покоится в катакомбах под развалинами замка… Вы же понимаете, что раскормленные человечиной крысы в конечном счете выйдут к людским кострам, принеся с собой «черную смерть»?

– Твою же!.. – Лицо воеводы исказилось от гневного изумления. – Да как такое могли допустить?!

– Слишком спешили, – зло и хлестко отрезал Бергарский. – А теперь стоит поспешить и нам убраться отсюда как можно дальше! И да, князь, прежде чем мы обсудим совместные действия против заурцев, я хотел бы решить вопрос о признания вами моего титула!

– Я не уполномочен на подобные шаги, – спокойно ответил воевода, – и не уверен, что и государь поддержит очередного республиканского бунтовщика…

– С какой целью вы пришли сюда? – На этот раз Григория Романовича перебил Аджей. – Базилевс отправил вас завоевывать южное гетманство или принял подданство Рогоры по просьбе короля Когорда? Или моей просьбе!

Воевода нехотя протянул:

– Если вы принц Аджей Руга, то именно ваш гонец достиг столицы. Но теперь…

– Но теперь вы уже вторглись в Республику, фактически вступив в войну. Однако Рогоры более не существует – в привычном для всех нас понимании, а с юга напирает противник, угрожающий обоим государствам. В наших общих интересах заключение перемирия в самые короткие сроки, а в перспективе и военный союз. Но между тем мы уже с полтора месяца назад отправили королю Якубу гонца с известием о вторжении заурцев. Полтора месяца! Он был обязан собрать хоругви, коронное войско, гусарию и уже сейчас стоять здесь! А что вместо этого? Якуб не может обуздать даже собственную шляхту! Вы готовы доверить подобному союзнику прикрыть свой тыл или фланг? У нас с Эдриком, – кивок в сторону Бергарского, – уже готов план дальнейшего противостояния мамлекам с учетом участия Ругии. Территорию южного гетманства мы делим на три части – северная остается в составе Республики, спорные территории на востоке отходят вашей державе, а примыкающие к Каменному пределу земли, когда-то входившие в состав древнего княжества Рогоры, станут нашим обновленным королевством. Я приму протекторат обеих держав на время борьбы с заурцами и нашего собственного освободительного движения – на манер гиштанской конкисты. А Республика и Ругское царство заключат военный союз на тот же самый период. Таким образом, непосредственно вам не придется сражаться с заурцами и иметь с ними общую границу, достаточно будет лишь вашей поддержки. Именно Рогора примет на себя основную тяжесть борьбы с султанатом!

Григорий Романович одобрительно кивнул:

– Что же, мысль дельная. Я подробно изложу ее в своем послании базилевсу, и мы сможем…

– Пока мы ничего не сможем, князь. – Бергарский подался вперед, пристально смотря в глаза воеводе. – Ибо, если Якуб останется королем, вы не получите от магнатов, что помыкают им, словно марионеткой, ни пяди земли. Они, скорее, погибнут под клинками заурцев, нежели поступятся своей спесью! Да и о Новой Рогоре придется забыть, паны не смирятся с самоуправством беженцев и потерей давно поделенных земель… Именно сейчас, пока бурлит ракош, у меня есть шанс не только взять власть в свои руки и стать вашим союзником на словах, но и подтвердить свои обязательства на деле!

– Не понимаю, к чему вы клоните, господин… «король». Желаете, чтобы клинки моих воинов возвели вас на престол Республики? Так тому не бывать. Я не пролью ни капли ругской крови за чужие интересы и без приказа базилевса. Хотите корону? Так идите и возьмите; в случае вашей победы я буду тут неподалеку, прикрою вас от заурцев, раз уж ваше войско «не успело» собраться… Так и быть.

– Господин князь, – Бергарский раздраженно качнул головой, – я не дурак и понимаю, что монарх, взошедший на трон при поддержке клинков «союзника», тут же потеряет его, как только эта поддержка пропадет. Ну или не пропадет, и правителем он будет лишь номинально… Но мне не нужен ни ваш корпус, ни даже единственный полк. Только сотня панцирных всадников-витязей и письменное подтверждение принятия вами меня как короля, а также заключение союза. Я…

– Опомнитесь! – Лицо Григория Романовича исказила насмешливо-презрительная гримаса. – Союзы с другими монархами может заключить лишь базилевс! Как и признать их! Ты хоть понимаешь, «король», – новый титул Бергарского воевода выделил особой, издевательской интонацией, – как важно подобное признание между монархами срединных земель?! Да из-за одной ошибки в титуловании может грянуть война, а ты предлагаешь мне минуя государя признать тебя королем?!

– Войны начинаются только тогда, когда агрессор готов к нападению, и ни минутой раньше, – позволил себе вмешаться Аджей. – Именно тогда даже ошибка в титуле может послужить формальным поводом, коих может быть сколько угодно – от неудовлетворенности торговыми льготами до прямого ультиматума о передаче спорной земли. А в крайнем случае можно и без повода обойтись, лишь бы была сила. Что касается вас – я слышал, что базилевс человек трезвого ума, способный взвесить все «за» и «против». Сейчас вы находитесь в состоянии войны с Республикой, пусть столкновений еще не было – они рано или поздно начнутся. Между тем Эдрик предлагает вам мир на почетных условиях, спорные земли и твердый союз, а я принимаю протекторат базилевса и готовлюсь прикрыть вас обоих. Разве это не выгодное для всех нас решение?!

Однако оно выполнимо лишь в том случае, если мой старший товарищ и действительный сюзерен взойдет на престол Республики. И сейчас даже легкая демонстрация вашей поддержки, обещание мира с Ругией, который он принесет с собой в случае вашего согласия, будут весить очень много. Трезвомыслящие шляхтичи поддержат кандидатуру Эдрика, гвардия и наиболее боевитые дворяне тоже. Помимо ваших всадников, с ним пойдет и сотня моих людей – это необходимо для демонстрации поддержки как с нашей, так и с вашей стороны. Я думаю, что это будет очень весомый аргумент в споре за корону… В то же время без вашей помощи ситуация может и не выправиться – и тогда, поверьте, вы будете вести борьбу на два фронта. Ибо армия Республики не придет вам на помощь. Нет, Якуб – или магнаты, поднявшие ракош, – дождутся, пока вы с мамлеками измотаете друг друга в борьбе, а после добьют уцелевших. Конечно, вы можете сразу повести своих людей против лехов… Но тогда откроетесь для удара в спину еще более опасного – для всех нас! – врага. Так что скажете, князь: союз и военная поддержка уже с этой секунды или борьба сразу против двух врагов?