— Черт разберет их логику.

Смолинский повернулся к Боганову:

— Что-нибудь о селе Озерное сказать можешь?

Бывший чиновник пожал плечами:

— Нет. Единственно — за селом условная граница с Карским районом.

— Карск, — проговорил Уланов.

— Ты это о чем? — спросил полковник.

— Да нет, ни о чем.

Смолинский вернулся к экрану:

— Так что у нас еще?

— Следом за «Газелью» и «Сузуки» на дорогу вышла «Мазда» с женщиной. Турок задержался, скорей всего инструктировал старшего охраны или просто болтал с ним, давая женщине оторваться.

— Куда повернули?

— Эти налево, к городу.

Ворота закрылись, фасадная часть усадьбы приняла первозданный вид. Только не было «Газели» под навесом.

Уланов встал:

— Пойду прогуляюсь.

Полковник невесело усмехнулся:

— Надеешься найти окурок, что выбросила женщина?

— Вы научились читать мысли?

— Нет, твои намерения нетрудно просчитать. Я сам первым пошел бы за окурком, но дамочка оказалась предусмотрительной, затушила окурок и положила его в пакетик, а затем в сумочку.

— Сука!

— Согласен, но от этого нам не легче. Надо же, бандиты опередили группу наблюдения УФСБ на какие-то двадцать минут. Пробыли они хотя бы еще десять минут, то попали бы в поле зрения местных спецов. Повезло.

Уланов посмотрел на Смолинского:

— Повезло? А может, они знали, что усадьбу с 11.00 возьмут под наблюдение?

— Может, и знали. Но это все вторично. Главное, где могли укрыть груз? Картинку на экран, Вадим.

— Придется подождать. Я отправил фото глав банды в аналитический отдел Управления. Может, какую информацию сбросят?

— Что они могут сбросить?

— Кто знает, товарищ полковник.

— А ты понимаешь, что мы не можем ждать?

— Вывести карту, отменить запрос?

Полковник махнул рукой:

— Ладно, отправил, подождем. Интересно, здесь есть кофе?

— Должно быть, — ответил Уланов, — все-таки в доме ежедневно находились работники, да и для охраны поваром готовилась пища. Посмотреть?

— Давай. Мне завари покрепче и без сахара.

— Понял. Вадим, тебе?

— Сделайте, если не сложно.

— Сложно кофе сварить? Ну да, понятно, это не «духов» гасить!

На кухне оказалась современная кофемашина. Да и странно было бы, если она отсутствовала. Нашел Уланов и пакет с размолотым кофе. Заправил машину. Через несколько минут внес в кабинет три чашки на подносе. Помещение тут же наполнилось ароматом.

— Знает толк в кофе мэр, — проговорил Смолинский, — растворимый пить не будет.

— А мне без разницы, — сказал Роман, — лишь бы кофе.

Полковник положил перед ним фото:

— Глянь-ка, Рома.

Делая глоток, Уланов посмотрел. Отставил чашку:

— Ну и что? Известная уже госпожа Губер, неизвестно, правда, откуда она взялась в Переславе и чем конкретно занималась.

— По имеющимся у нас данным, она является руководителем террористической организации.

— Такая может. А как к мэру попала?

Полковник кивнул:

— Занятная история. И поучительная. Жила в провинциальном городе девушка, училась в вузе. Полюбила парня, вышла замуж, развелась. Когда цены на недвижимость упали, прикупила себе квартиру, возможно, ей помогли. А может, брала кредит. Как-то к ней заехала подруга. Дама, удачно вышедшая замуж за московского бизнесмена. И предложила провести отпуск в Турции. Наша героиня не отказалась, глупо бы было. Поехала. Отдыхала дама в приличном отеле на берегу моря. Однажды в ресторане к ним подсел турок. Оплатил счет, предложил провести вечер на его собственной вилле, что недалеко от курортного города. Замужняя московская дама, естественно, отказалась, она же замужем. Что, впрочем, не помешало ей провести ночь с помощником мужа, который «случайно» тоже находился в отпуске и для мужа отдыхал в Испании. Но долго ли переехать. Однако эта дама больше нас не интересует. Интересует эта, на фото. А эта поехала с турком. Ужин на террасе особо не затянулся, и совсем скоро они оказались в постели. Что тоже неудивительно, восточные мужчины весьма охочи до наших женщин, а нашей женщине не хватало мужчины. Провели ночь. Утром она переехала к турку. Тот оказался холостым, но очень богатым. Пролетел месяц, и женщина вернулась в свой провинциальный городишко. В ту реальность, в которую попала из восточной сказки. Обманутая, обиделась на все и вся. Да еще оказалась беременной. Совсем хорошо для одинокой женщины, получавшей чуть более пятнадцати тысяч рублей в месяц. У нее был номер телефона турка. Думала, бесполезно и все же решила позвонить. Турок обрадовался, упрекал, почему не звонила раньше, он сам не мог, потому что потерял ее номер. Ну дамочка и поведала ему о беременности. Турок пришел в восторг. И прислал в провинциальный городок своего доверенного человека. Тот увез даму обратно в Турцию, но уже в Стамбул, где у турка был еще один дом. Там дама прожила год, родила мальчика и добилась, чтобы турок женился на ней. Вроде все складывалось хорошо, женщина вновь оказалась в сказке, и казалось, что сказка эта никогда не кончится. Но плохо она знала своего мужа. Тот, как оказалось, был жестким человеком и доход имел от сомнительной деятельности. Сына он любил, а вот жену? Она ему была нужна в другом качестве. В каком, Рома, поймешь немного позже. В общем, нашей «золушке» опять пришлось возвращаться в провинциальный городок. Но уже в ином статусе. В статусе представителя своего мужа, который имел общие дела с мэром города. О том, как спелись мэр и турок, отдельная история, и к нашей отношение имеет косвенное, поэтому пропустим ее. Она, пользуясь связями мэра, вышла на подполковника Ефимова, не могу при всем желании пожелать ему царства небесного. Начальник складов, мечтавший об обеспеченной, разгульной жизни за бугром, организовал нападение на склады. И собственную смерть.

Уланов прервал Смолинского:

— Как он мог имитировать собственную смерть? Да, я знаю, что подполковника Ефимова с положенными почестями похоронили в Новосибирске. Но пустой гроб не могли же отправить из войсковой части? Не прокатило бы.

— Это тоже отдельная история. Если кратко, жил недалеко от части на свалке бомж. Продолжать?

— Ясно. Бомжа Ефимов выдал за себя.

— Именно. Его труп и похоронили.

— Ну хоть похоронили по-людски.

— Да еще с салютом под гимн страны, но к теме. Даму в России сопровождал небезызвестный тебе Тургай Гюнер.

Уланов взглянул на Смолинского:

— Так мужем нашей дамы был Сафас Айхан?