Услышав это имя, Нико почти перестал двигать ногами и чуть не пошел ко дну. Все Средиземноморье дрожало от одного имени этого человека, земля полнилась историями о легендарном корсаре Тургут-реисе.

– Если бы Бог создал место под адом, – говаривал Леонардус, – то владыкой этого царства стал бы Тургут, и сам дьявол трепетал бы перед ним.

Леонардус прищурился и всмотрелся в приближавшиеся корабли. Видел он не очень хорошо, но в конце концов смог разглядеть шедшую первой галеру и окинул ее взглядом от носа до латунного обода на корме.

– Яйца Божьи! – простонал он. – Да он еще и явился за мной на моем же корабле!

Он знал, что Тургут вернет его Эль-Хаджи Фаруку, чей гнев после смерти сына не будет знать границ. Хуже этого было только остаться галерным рабом у самого Тургута или оказаться в темнице на его острове Джерба, неподалеку от Туниса. Ни вина, ни шлюх. Старый лис был так же целомудрен, как и жесток.

Леонардус уже много лет провел в рабстве и не хотел себе такого будущего. Он подождал, не пройдет ли флотилия мимо, не заметив их, потому что в таком случае, как бы ни были малы их шансы на успех, они могли бы продолжить дрейфовать на север и каким-то чудом оказаться на Майорке. Но с каждым взмахом весел становилось все яснее, что удача отвернулась от них в тот день. С палубы уже доносились крики на арабском – дозорные явно что-то заметили.

Леонардус принял решение, жалея лишь о том, что не может напоследок выпить вина. Нико повернулся к нему спиной, завороженно глядя, как неумолимо к ним приближается дьявол.

– Если ты хочешь выжить после встречи с ним, то тебе надо быть сильным, Нико! Бесстрашным! Не мальчиком, но мужем! Скажи ему, что ты венецианец, сын корабельных дел мастера.

– Зачем?

– Никто не строит корабли лучше венецианцев. Ты станешь для него ценностью, и это пойдет тебе во благо.

– Понимаю, – кивнул Нико не оборачиваясь. – Но что он сделает с тобой? Ведь он знает, кто ты!

Ответа на этот вопрос не последовало.

Леонардус отпустил бурдюк и отправился на свидание с Персеидой.

ИЗ «ИСТОРИЙ СРЕДИЗЕМНОМОРЬЯ»,

записанных Дарием по прозвищу Хранитель, придворным историком Покровителя Всех Народов, султана Ахмеда

Три гиганта возвышались над человечеством в богатые на события годы, предшествовавшие великой битве за Мальту. Одним из них был повелитель османов султан Сулейман. Вторым – повелитель рыцарей ордена Святого Иоанна Иерусалимского Жан Паризо де ла Валетт, а третьим – повелитель Средиземного моря, Тургут-реис. Не в моей власти поведать вам о третьем повелителе лучше, чем процитировать письмо, написанное вторым повелителем:

«Дьявол выпустил в море свою лису, коварную, хитроумную и дьявольски изобретательную, и имя ей Тургут-реис. Только псы Господни смогут уничтожить это исчадие ада или же сами погибнут в битве.

Я встречался с ним дважды. В первый раз в цепях был он, а во второй – я. Он производил впечатление человека доброго, даже добродушного, однако на море и в битве ни одно деяние он не считал презренным, а грабежи и налеты – низостью.

Он человек, сотканный из противоречий. Живет очень скромно, прост в своей вере. И все же он жаждущий крови убийца, злой гений, выступающий на стороне неверных. Он непревзойденный тактик морских сражений, но и никто не превзошел его в алчности.

Жаль, что Тургут потратил свою жизнь на защиту неверных! О, как хотел бы я сам иметь рядом такого человека!»

Из писем де ла Валетта, захваченных в битве через четырнадцать лет после его гибели на фрегате «Сан-Джованни»

Известный как Меч Ислама, Тургут был величайшим среди корсаров, а возможно, как утверждает этот историк, даже более великим, чем его наставник Хайреддин, известный в землях франков под именем Барбаросса, или Красная Борода. Хайреддину не хватало истинного таланта полководца, который обнаружился у его ученика. Ни один мореход на земле не мог сравниться с ним, разве что рыцарь Матюрен Ромегас. Поскольку этим великим людям не суждено было сойтись в битве на море, точно сказать, кто из них оказался бы сильнее, невозможно.

Талантливый военачальник, Тургут был безжалостен и удачлив в бою. Он знал мели и течения Средиземного моря как свои пять пальцев. Знал его бризы и настроения, знал каждую бухту и пролив, знал, когда ринуться в атаку и где спрятаться. Ни один человек, кроме него, не осмеливался ослушаться приказов Блистательной Порты, поступавших из Стамбула, но Тургут был столь же упрямым, сколь и храбрым. «Море большое, а султан далеко», – частенько говаривал он. Пока его успехи были многочисленны и велики, даже султан Сулейман – да славится его имя во все времена! – закрывал глаза на вольности Тургута.

Тургут родился в семье анатолийского крестьянина и гречанки-христианки. В возрасте восьми лет он был спасен от тягот крестьянской жизни турецким губернатором, проезжавшим через их деревню. Чиновник разглядел в мальчике особые способности, забрал его с собой в Египет и дал ему образование. Такое случалось нередко. Именно так и строилась вся Османская империя. За исключением самого султана, все наместники и военачальники выбирались и продвигались по службе исключительно благодаря своим способностям, а не по праву рождения, что было в большей степени принято в Европе. Почти все высокопоставленные лица Османской империи, находившиеся на самой верхушке общества, в детстве были забраны из христианских семей и воспитаны в мусульманской вере. Благодаря этому османским султанам удавалось умело избегать формирования турецкой аристократии, которая могла бы подорвать их авторитет и начать претендовать на власть. Более того, таким образом султаны создавали себе талантливых слуг, верных лишь им одним. Это была гениальнейшая система, хотя в последние годы мы наблюдаем, как она медленно разрушается под воздействием завистливых влиятельных турецких семей, которые пытаются продвинуть по службе своих сыновей.

Юный Тургут блестяще учился. Сначала он стал канониром на мавританском галеоне, затем приобрел собственную бригантину и вскоре попал к Барбароссе. Тургут быстро стал командиром нескольких собственных галер, которые задействовал в дерзких набегах на христианские корабли и порты. Он попал в плен и какое-то время был галерным рабом, но затем Барбаросса выкупил его за три тысячи золотых, и не прогадал, заплатив столь высокую цену. В последующие годы военным успехам Тургута не было числа. Он взял в плен семь тысяч жителей Бастии на Корсике и пять тысяч – на мальтийском острове Гоцо, а также поработил целиком город Реджо. Он отвоевал Триполи у рыцарей ордена Святого Иоанна, впоследствии став его губернатором, и дерзко сбежал из-под носа у Андреа Дориа. Барбаросса мучил императора Священной Римской империи Карла V, Тургут же стал напастью для сына императора, испанского короля Филиппа, захватив в плен при Джербе весь христианский флот. Именно так создавалась легенда. Тургут любил унижать недругов и проявлять доброту к друзьям.

После смерти Барбароссы Тургут стал предводителем всех берберийских корсаров, временных союзников султана, которые имели полную свободу действий у побережья Северной Африки. Корсары платили дань султану или беям, правившим его землями. Их корабли часто присоединялись к османскому флоту в сражениях с общим христианским врагом. В расцвете лет Тургут был назначен султаном Сулейманом командиром флота и совершал регулярные путешествия в Стамбул, где платил дань лично султану. Во время одного из таких плаваний он и спас тонувшего посреди моря мальчика по имени Николо Борг.

Из всех удивительных поворотов судьбы, коих было множество в славные годы перед битвой за Мальту, не было более удивительного, чем предчувствие Тургутом собственной смерти. Во время набега на мальтийский остров Гоцо в бою погиб брат Тургута. Губернатор острова сжег тело убитого, таким образом лишив его возможности попасть в рай. Тургут поклялся отомстить за брата, но сказал своим военачальникам: «На этом острове я ощутил тень крыла смерти. И мне предначертано умереть на земле рыцарей». Такие провидческие прозрения часто случались с ним не только на Мальтийских островах, но и во всех уголках христианских владений на Средиземном море, где, несомненно, этому предсказанию очень скоро было суждено сбыться.

Из тома III. Корсары и беи Берберии. Тургут-реис

Глава 12

Тургут-реис на удивление больше напомнил Нико его родного