эта слабость негативного характера. В общем, лезть пришлось именно мне. Парни дружно придумали очередные отговорки, а затем убедили меня вскарабкаться наверх, клятвенно заверяя, что в случае падения меня обязательно поймают. Как таковых вариантов не было. Все места и обязанности уже давно были распределены. К тому же сегодня мы доделывали лишь последние заглавные штрихи. Уинн-Холл… Он снова здесь. Я чувствую нетерпение душ, казалось бы, даже с той стороны. Едва мотнув головой, отгоняю непрошеные мысли, а затем заламываю бровь, глядя на этих умников, что уже пол часа придираются к моей работе. — Ну? Как вам сейчас? Ровно? Я думаю, что… — Правый угол следует подправить на сантиметр вниз. — Что-что ты сейчас сказал? — Я перевожу разъярённый взгляд на Кидмана, чьё выражение лица выглядит таким одухотворенным, словно мы не гирлянду вешаем, а проектируем новую академию. — Я, наверное, ослышалась? Но этот парень совсем не понимает намеков или же слишком сильно любит издеваться над людьми, ведь я слышу его невинный, уверенный голос: — Нет. Надо подправить ещё, Роуз. Ты же хочешь, чтобы все было идеально, не так ли? — Да я тебе сейчас такое устрою… — начинаю я свою гневную тираду, но что-то идёт не так, когда моя кофта цепляется за один из стеклянных лепестков. Я пытаюсь отцепиться, чтобы вновь принять устойчивое положение. Голова порядком кружится. А злость кипит, словно лава в жерле вулкана. Все настолько бесит, что я дёргаю рукой в сторону и…нарушаю привычный баланс координации и как таковые законы физики. — Ойен, чтоб тебя! — В последний момент кричу я, когда падаю. При этом мысли: «Не дай Боги вы меня не поймаете и вам крышка!» не покидают меня. Я жмурюсь и… — Какие-то вы, девчонки, неуклюжие… — усмехается знакомый ядовитый голос, и я спешно открываю глаза. Но весь порыв как рукой снимает, когда я натыкаюсь на сероглазый взгляд, и понимаю, что Вэйсс весьма бережно, а главное крепко удерживает меня на руках. — Цела? Я сглатываю, а затем киваю. Правда стоит услышать смешок со стороны, и мой горящий взгляд снова падает на одного недоумка. — Я-то цела, а вот кто-то сейчас таковым не будет. Кидман непонимающе вздергивает бровями, мол: «Причём здесь я?», когда мы трое гипнотизируем его взглядом. После чего разводит руками и произносит: — Да ладно вам. Это же на благо перфекционистов. Зато посмотрите, — Он переводит взгляд на главный вход в академию, и мы делаем то же, — теперь все просто идеально! Я хмыкаю. И правда. Каким-то образом мне удалось выровнять эту чёртову гирлянду. Но факт остаётся фактом… — Ты та ещё зараза, Ойен! Парень усмехается. Вэйсс пытается сдержать улыбку, продолжая удерживать меня на руках. А Лин пихает своего парня локтем в бок. От чего тот ойкает, но спешно перехватывает девушку и крепко обнимает её. Правда наше маленькое дружеское счастье длится недолго. Ведь стоит дверям распахнуться, и на пороге появляется ректор собственной персоной. Длинный, строгий плащ, на этот раз грифельного цвета. А вот перчатки чёрные, как и небольшая шляпа, которая делает мужчину ещё более непреклонным и таинственным. — Добрый день, адепты. Вижу вы тут прекрасно справляетесь… — неоднозначно произносит он, мельком взглянув на гирлянду и украшения, расставленные вдоль лестницы и ступеней, а затем на нас. Я спешно дёргаю Вэйсса за рукав, и тот, поняв что к чему, спешно ставит меня на землю. — Добрый день, мистер Дегран! — словно натренированные бойцы, хором произносим мы, и мужчина кивает, спускаясь к нам. — Не задерживайтесь. Скоро праздничный ужин. Мы в унисон киваем. Тогда ректор делает то же самое, а затем удаляется в сторону ворот. Правда прежде чем свернуть на дорожку, он неожиданно оборачивается и произносит, взглянув на каждого из нас: — Ах, да. Совсем забыл сказать. Вам четверым выход за пределы академии сегодня строго запрещён. Сказать, что мы удивлены, не сказать ничего. — Но почему?! — не скрывая негодования, говорю я. — Мы успели провиниться? — задается вопросом Айен. Лин вдумчиво поджимает губы. А Кидман, как всегда, наблюдает. — Потому что вы четверо – ходячая катастрофа. О вас двоих, — кивком головы он указывает на меня и Айена, — я вообще молчу. Поэтому, думаю, мне не стоит объяснять почему я принял такое решение. Так будет лучше. — Но для кого?! — кричу я вслед, увидев, что мужчина разворачивается и уходит, окончив наш разговор. — Для всех вас, — не оборачиваясь к нам выдаёт он, а затем добавляет: — Хорошего Уинн-Холла! Я кидаюсь вперёд, но Айен перехватывает меня за запястье, и когда наши взгляды встречаются – мотает головой. — Его не переубедишь, — вздыхает Ойен, прекрасно зная характер нашего ректора. Впрочем, как и все адепты здесь. А это значит… — Теперь мы не сможем выбраться отсюда через парадный вход, — подытоживает Лин. Я топаю ногой, ведь все наши планы катятся в Тартар! Не так давно мы узнали, как уничтожить камень! Как избавиться от этого проводника раз и навсегда! Несколько дней мы безуспешно искали информацию, затем ещё несколько дней собирали её по крупицам, засиживаясь допоздна и строя различные схемы, чтобы расшифровать эту головоломку. И вот теперь, когда мы наконец знаем что делать, нам преграждают дорогу! А ведь ритуал по уничтожению мы можем провести только сегодня! В священную ночь Уинн-Холл! — Черт. И что нам теперь делать? Как выбраться? Какое-то время между нами повисает молчание. Но затем парни переглядываются и произносят: — Придётся идти обходными путями. — Хотите, чтобы мы без разрешения улизнули из академии? Да не просто улизнули, а нарушили указ самого ректора? — уточняет Сайви, и, переглянувшись, мы все трое киваем. Мгновение девушка таращит на нас глаза, в очередной раз поражаясь нам, а затем тяжело вздыхает. — Что ж. Тогда давайте сделаем это. Но так, чтобы нас не поймали, — на этот раз взглянув на парней, настоятельно произносит она, и те заговорщицки улыбаются. — Не переживайте. У нас всегда есть запасной план. — А значит рисков больше вдвойне, — насмешливо выдаю я. Лин издаёт смешок, а эти двое прожигают меня укоризненным взглядом. Ну, что сказать? Это жизнь. И, как всегда, мы не ищем легких путей… *** Закончив оставшиеся приготовления, мы отправились в общежитие, где все последующее время до начала торжественного ужина провели в приготовлениях. Яркий макияж. Элегантные, готические или же, наоборот, нежные, струящиеся