Турецкий посол в ответ передал Соломону подарок от султана – лошадь с серебряным убором, объявив, что султан, по обычаю, уже приготовил своему новому подданному саблю, соболью шубу и фирман.

На запрос Рыкгофа, не замышляет ли царь какой измены, Соломон написал полную ахинею:

«Мы ожидали счастья, а вы вместо того унизили наше царство; мы пребываем в нестерпимой горести. Со стороны России мы сделались столь безнадежными на счет всякой милости и счастья, что уже столько времени ходатайствуем о неоставлении в нашем престольном городе Кутаисе войска и о предоставлении нам нашего дворца, но когда и эта просьба не исполнена, то как мы можем питать надежду на другую милость и счастье. Будучи так оставлены и доверяясь собственно вам, мы теряем счастье со всех других сторон; вы и словом, и письмом, и клятвою обещаете нам счастье, а на деле мы видим противное…»

Перечитав несколько раз письмо Соломона, тяжелобольной Рыкгоф надолго закашлялся:

– Единственно, что я понял из его писанины, так только то, что у царя нет счастья! Ну, ну, а кто вообще может сделать человека счастливым – только Господь и он сам, так что письмо явно не по адресу.

В ответном письме Рыкгоф посоветовал царю вернуться в свою столицу и обрести там покой и счастье. Но это в планы имеретинского царя не входило. Он по-прежнему сидел на турецкой границе, собирал войска и волновал народ. При этом он жил в труднодоступных местах, имел своих агентов в Тифлисе и в Кутаисе, а потому при первом известии о приближении русских войск убегал в другое место. Эти бесконечные переезды и сопутствующие им поборы были тяжелы для подданных и в Имеретии.

Все больше и больше князей склонялись к тому, что с правлением беспокойного Соломона пора заканчивать. Началось обычное в таких делах противостояние кланов. Теперь Имеретии грозила междоусобная война, предупредить которую можно было только полным изменением всей системы управления.

– Я, как никто другой, сознаю необходимость удаления Соломона, к тому же имею на то повеление императора, – говорил в узком кругу граф Гудович. – Но, увы, принужден отложить устройство имеретинских дел до более удобного времени. Упрямый Соломон не согласится добровольно отказаться от своего скудного трона, а употребить против него силу сейчас из-за недостатка этой силы невозможно, особенно ввиду шаткого перемирия с турками и персами.

А затем печальная новость – умер давно уже болевший генерал-майор Рыкгоф. Вместо него командующим войсками в Имеретию наместник назначил энергичного генерал-майора Дмитрия Орбелиани.

Новый начальник настроен был по-боевому:

– Я не старик Рыкгоф, антимоний разводить не стану. Первым делом возьму Соломона за шкирку, а как только закончится перемирие, вышибу турок из Поти!

Царь Соломон крови нам еще попортит, но дни его правления были уже сочтены.

Глава двенадцатая

Тем временем в Париже не оставляли мысли о том, как нанести удар по Англии в далекой Индии. Надо сказать, что после провала первой попытки организовать совместное вторжение в Индию с императором Павлом, Наполеон не отказался от этой идеи. Еще в 1804 году, при подготовке к высадке войск в Англии, он хотел впоследствии использовать эскадру адмирала Гантома для отправления 30‑тысячного войска морским путем в Индию. Но высадка в Англию не состоялась и индийский план был отвергнут.

В 1806 году в Тегеран из Парижа были направлены генералы Ромье и Жобер с предложением «дозволить французским войскам высадиться у берегов Персии, чтобы выгнать русских из Закавказья». Надо отметить, что в новой войне шах рассчитывал в основном на поддержку союзной Англии. Но британцы в 1805 году стали официально союзниками российского императора. Франко-персидский оборонительно-наступательный договор был подписан 4 мая 1807 года в ставке Наполеона под Финкенштейном.

Договору предшествовало обращение Фетх-Али-шаха к Франции с просьбой помочь против России, в чем ему отказали англичане, на помощь которых он рассчитывал. В ответ на это обращение Наполеон направил в Персию своих представителей генералов Жобера и Ромье. Переговоры не дали результатов, но неудачи в войне с Россией побудили шаха в 1806 году послать своего представителя Мирзу-Резу к Наполеону для скорейшего заключения франко-персидского союза. При этом шах обязался порвать политические и торговые отношения с Англией, объявить ей войну, склонить к этому также афганцев, пропустить через Персию в Индию французские войска, снабжать их продовольствием и открыть персидские порты на Персидском заливе для французского флота. Кроме этого, обе стороны обязались в случае войны одной из них с Россией действовать совместно. Наполеон гарантировал неприкосновенность территории Персии, обещал заставить Россию вернуть Тегерану Грузию, а также снабжать персидскую армию оружием и прислать военных инструкторов.

Подготавливая войну против России, Наполеон побуждал Персию и Турцию к вторжению в Россию с юга. С этой целью 17 января 1807 года он писал Фетх-Али-шаху: «Я предложил тебе мою дружбу… и я знаю твое расположение ко мне, твои храбрые действия и твои успехи против России. Узнай также мои преимущества, и пусть они внушат тебе новое доверие… С твоей стороны атакуй энергично своего неприятеля, которого я со своей стороны обессилил. Возьми от него снова Грузию и все провинции, которые составляли твою империю, укрепив против него Каспийские ворота, которые охраняли тебя от него так долго. Судьба наложила повязку на глаза твоего врага… Он осмелился объявить войну Оттоманской Порте… Мы все трое соединимся и составим вечный союз». Письмо это было вручено Фетх-Али-шаху в мае 1807 года.

4 мая 1807 года в Финкенштейнском дворце был подписан франко-персидский союзный договор. Со стороны персов его подписал посол Аскер-хан, со стороны Франции – министр иностранных дел Талейран. Согласно договору шах соглашался не только официально разорвать все политические и торговые отношения с англичанами, но и объявив Англии войну, позволить французским войскам пройти в Индию. Одновременно он соглашался принять большую французскую военную и дипломатическую миссию, которая реорганизует и обучит его армию в соответствии с европейскими стандартами. Официально это позволяло шаху попытаться вернуть территории, уступленные русским, но у тех, кто отвечал за оборону Индии, не возникало никаких сомнений, что Наполеон в своих планах нашествия включает в расчет и реформированные персидские войска. Это был блестящий политический ход со стороны Наполеона.

В сентябре 1807 года в Эрзерум прибыл назначенный Наполеоном посланником в Персию генерал Гардан.

Клод-Матье Гардан был типичным французским генералом, всплывшим на гребне революции с самым нетипичным происхождением. В отличие от генералов – детей лавочников, бочаров и крестьян, Гардан был сыном посланника короля Людовика при персидском