Вот теперь-то крупному волку было где разгуляться. Принц к этому времени уже выдохся, боль от прошлых ранений давала о себе знать. И сейчас, в окружении враждебных, глумящихся над ним ани, допускал ошибку за ошибкой и едва мог защищаться.

Всю свою злость из-за потери новой ани Артей вкладывал в каждый удар. Он швырял Бланка по всей площадке. Лицо принца было в крови, глаз заплыл, ноги почти не держали его, но он продолжал упрямо подниматься.

В пылу драки, забыв себя от ярости, Артей бросил его на землю и навис над ним, схватив за горло когтистой пятерней. На мускулах волка прорисовались золотистые жилки магии фьери. Бланк захрипел. Ани разразились ликующими возгласами.

— Хватит! Перестань, Артей! — взмолилась Тейя. — Ты убьешь его!

Волк бросил взгляд на стекленеющие глаза Бланка и разжал пальцы. Бой был закончен.

К ним подошли медведи-охранники и взяли поверженного принца под руки.

— У тебя был шанс, — тихо прорычал ему в лицо Артей и с нескрываемой горечью повторил: — У тебя был шанс…

Небрежным кивком волк приказал Тейе выходить. Йорай уже забрался на пьедестал с желтоватым пергаментом в руках. Толпа ани, угомонившись после драки наследников, неотрывно следила за ней. Все было готово для казни. Ждали только Тейю.

На негнущихся ногах покинула она клетку и пошла к вожаку.

Мысли Бланка лихорадочно метались по затуманенной голове, никак не принимая тот факт, что это конец. Словно издалека доносился до него голос Йорая, зачитывающего приговор. Много слов, витиеватых фраз, а по факту — за то, что отказалась разделять чужое мнение. Но это звучало бы не так убедительно, чтоб подвергнуть смертной казни. «Предательство», «помощь врагу», «угроза клану» — это было, конечно, куда весомее.

В этот раз ани не бесновались. Стояли безмолвными истуканами. Бланк мысленно посылал на их головы проклятия, в несбыточной надежде, что небо разверзнется и поразит их всех молнией.

На пьедестал внесли кубок с ядом. Самая милосердная из всех видов казни, заметил вожак. Убийства, мысленно поправил его Бланк.

Йорай скрутил свиток, с которого он читал и дал Тейе шанс раскаяться.

В полной тишине зазвучал ее срывающийся голос:

— Раскаяться? В чем? В том, что меня воспитал человек? В том, что я не могу забыть его доброты? Вы выбрали виновными людей. А чем вы, по сути, от них отличаетесь? Ваша ненависть одинакова, ваши законы одинаковы. Вы с самого начала могли бы узнать правду, объединившись с людьми, но вы предпочли ее придумать. А теперь вы хватаетесь за жертвы, которых могло не быть, чтобы оправдать свои бессмысленные поступки. И вы считаете, это мне надо раскаиваться перед вами? — она обвела взглядом притихших ани и забрала кубок из рук Йорая. — Можете сколько угодно звать меня маленькой и наивной, но если быть мудрой взрослой, значит, быть такой, как вы — пусть я навсегда останусь маленькой.

Не в силах смотреть, как Тейя будет пить яд, Бланк отвернулся к толпе. И то, что он увидел, ошеломило его. На трибуну не смотрел никто. Хмурые лица уставились в землю. Медведица-лекарь тайком вытирала тряпицей глаза. Артей не находил себе места, а его прихвостень-барсук закрыл лицо ладонями. Даже во взгляде Йорая читалась печаль.

Похоже, Артей не врал. Ани действительно не горели желанием убивать одну из своих. Но тогда зачем все это? Какой такой дурацкий закон мог заставить их делать то, чего они не хотят?

«Глава вторая, статья седьмая, абзац первый, — язвительно подсказал внутренний голос. — Друг нелюди должен быть уничтожен без всякой жалости». Ни причин, ни исключений. Основанная на выдумке писулька безоговорочно управляла обоими кланами.

И Бланк вдруг понял, что больше не испытывает ненависти к этим одураченным самими собой ани. Он просто хотел, чтобы все сейчас закончилось. Он видел: все хотят того же самого. И только непостижимо глупая продиктованная законом необходимость не дает им остановить казнь.

Что-то обожгло ему ногу. Не огнем — силой. Непостижимая мощь разливалась по его телу. Боль, усталость — все прошло. По венам текла сама магия.

Принц оттолкнул медведей, и их разбросало в стороны, словно пушинки. Не веря своим ощущениям, он достал из кармана арконит. На нем не было ни грязи, ни ржавчины. Страж светился слабым голубым светом. Бланк подумать еще ничего не успел, как в его руке материализовался меч. Он был почти прозрачный, но это был он. Тот самый, меч Сэйгерена.

В мгновение Бланк оказался возле Тейи и выхватил кубок из судорожно сжатых пальцев.

Ани шарахнулись в стороны. Нестройный ропот пронесся над поляной:

— Это Страж Арконии! Меч Мастера Сэйгерена! Откуда он у него? Не подходите! Мастер Сэйгерен?

Бланк направил меч в толпу. На лицах ани читались растерянность и испуг. Никто не хотел связываться с силой Сэйгерена. Даже Артей, остановив на принце вопрошающий взгляд, застыл в нерешительности.

— Ключ, — потребовал Бланк. — Ключ, живо! И наши вещи! — потом подхватив Тейю, которая была на грани обморока, шепнул: — Держись, мелкая. Не время расслабляться.

Ани встряхнула головой и твердо встала на ноги. Как раз в тот момент, чтобы принц успел поймать брошенный Йораем ключ от ошейника.

— И что теперь? Убьешь нас? — с вызовом спросил вожак.

— Нет. У меня есть более важные дела, чем игры в вашу войнушку. Но я вернусь, и тогда вам придется принять настоящую правду.

Тем временем Тейя сгребла в охапку принесенный сверток с вещами. Старая медведица боязливо приблизилась и протянула пузырек с лекарством Эная.

— Прости нас, старых дураков, детонька… — смахивая слезу, прошептала она.

Несмотря на страх, лицо Шанайи выражало облегчение от того, что обошлось без смертей. Тейя улыбнулась ей и погладила бурую с проседью руку.

— Вот увидите, Бланк победит монстра, и все закончится. Больше незачем враждовать.

— Нам пора, — позвал принц.

Он пропустил спутницу вперед, а сам, не сводя взгляда с толпы, каждую секунду готовый к атаке, попятился за ней. Когда поляна скрылась за деревьями, Тейя с Бланком бросились бежать.

Монстр осмотрел Печать Аркона на груди Эная и хмыкнул. Чернота исчезла с того самого момента, как мужчина в первый раз переступил порог замка, но сейчас арконит светился золотым.

— Он пробудился, — заключил Энай, как будто это было не очевидно.

— Это ничего не значит, — хмуро бросил монстр.

— Неужели?

— Одна маленькая вспышка ничего не значит, — сдвинув брови, повторил тот.

— Но ты удивлен.

— Гардантам не пристало удивляться.

Энай насмешливо покачал головой. Его забавляло легкое раздражение в голосе собеседника. Непогрешимым гардантам всегда сложно признавать свою неправоту.

— Снова будешь