Пока у меня оставались деньги, у меня не возникало желание подвергнуть себя риску нового похода. Несмотря на все уговоры джемадара Ганеши, я предпочел оставаться дома и помогать отцу, который по указу раджи основал три новых деревни.

В этом Ганеше было что-то очень загадочное, и когда я увидел его в первый раз при дворе раджи, мне показалось, что я его уже видел когда-то, причем при очень неприятных обстоятельствах. Я никак не мог преодолеть непонятное внутреннее предубеждение против Ганеши, что мешало мне установить с ним по-настоящему добрые отношения. Ганеша был высокий и сильный человек, однако его лицо было отмечено такой печатью зверства и жесткости, какой мне раньше не приходилось видеть. Впрочем, по-настоящему столкнуться с ним мне пришлось гораздо позже.

Прошло три спокойных, ничем не примечательных года. Я был счастлив и никогда бы не оставил родного дома, если бы не злая воля раджи и опустошающая засуха, которая пришла в наши места на четвертый год. Раджа потребовал заплатить ему ежегодную ренту в размере пяти тысяч рупий с трех наших деревень, грозя выдать нас в случае отказа, однако засуха нанесла слишком тяжелый ущерб нашим полям и нам пришлось выложить деньги из собственного кармана. Наше благополучие было подорвано, и мне пришлось опять подыскивать людей, чтобы отправиться в новый поход. Это было не так легко сделать, ибо после нападения англичан многие из моих товарищей бежали в отдаленные города и деревни страны и собрать их всех вместе требовало немалого времени и расходов.

Как раз в это время пошли разговоры о том, что Читу и другие известные вожди пиндари соберут свои войска после окончания сезона дождей, на праздник дуссера в городе Немаур. Говорили, что они намеревались организовать небывалый доселе поход, который должен был сказочно обогатить всех их, а заодно нагнать страху на англичан. Такие планы меня вполне устраивали, ибо в душе я был воином. Я стал размышлять о том, не стоит ли нам попробовать присоединиться к этому войску и попробовать счастья на новой стезе. Я окончательно склонился к этому решению, когда наконец сообразил, что отправиться за добычей своим отрядом, как это мы делали ранее, сейчас было бы весьма опасно. Все дороги и проселки были бы заняты бандами пиндари, которые не пощадят ни мирных путников, ни тхагов; более того, нас они просто ненавидели.

Я полагаю, что всем хорошо известно, кто такие пиндари. Тем же, кто, к своему счастью, не сталкивался с ними и не слышал о них, я скажу лишь, что в течение веков эти пиндари наводили ужас на всю страну, подвергая ее частым набегам и грабежам. В свои первые походы они выходили как наемные воины маратхских раджей, нападая по их приказу на владения противника огромными конными отрядами. Почувствовав со временем свою силу, пиндари рассорились с маратхами и начали действовать самостоятельно, превратившись из наемников в обычных разбойников, хотя, по правде сказать, большой разницы между теми и другими нет. Как правило, раз в несколько лет вожди пиндари, из которых в мое время был особо знаменит Читу, собирались со своими войсками в определенном месте, откуда отправлялись в поход – либо на север, и Хиндустан, либо на юг, в Декан. Они охотно принимали в свои ряды тех, кто владел оружием и имел коня, и поскольку от желающих не было отбоя, то к началу очередного похода отряды пиндари превращались в огромные полчища. Подобно саранче, они опустошали княжество за княжеством и даже начали совершать набеги на владения англичан. Это стало роковой ошибкой пиндари, ибо англичане приняли их вызов и в целом ряде сражений разгромили отряды Читу, Сайеда Бхику и других вождей, а затем устроили настоящую облаву на них по всей стране и вскоре добили их окончательно, положив конец вековому промыслу пиндари. Впрочем, это отдельная история, о которой я не хочу подробно рассказывать, чтобы не отклоняться в сторону от моего повествования.

Приняв решение, я начал готовиться к отправлению в путь. Пир Хан и Моти Рам жили в нашей деревне, и, когда я поделился с ними своими планами, они горячо их одобрили. Я велел им подыскать несколько наилучших людей среди наших товарищей, которые могли бы отправиться с нами. Такие люди были вскоре найдены, но у них не было ни лошадей, ни денег, чтобы их купить. От пеших не было бы никакого толку. Думая, чем помочь делу, я вспомнил, что раджа иногда давал на время своих лошадей тем, кто был готов заплатить потом двойную цену.

К моей радости, раджа согласился. Мне было дозволено взять пять лошадей из его конюшни вместе с седлами и сбруей, которые стоили каждая по триста рупий, а я обещал заплатить ему вдвое после возвращения из похода.

Вскоре мы были готовы. Мы представляли собой маленький, но отлично вооруженный отряд, готовый к любым испытаниям в бою и в дороге. Нам добавило бодрости и то, что наша покровительница Кали, к которой мы, как всегда, в начале похода обратились с молитвами, послала нам самые добрые предзнаменования.

Прибыв в Немаур, уже битком забитый тысячами воинов, мы не стали терять времени и добились приема у самого Читу. Я обратился к нему, как полагается обращаться приличному человеку к высокопоставленной особе, и мой вежливый и скромный тон, грамотная речь, мои богатые одежды и бравый вид немедленно расположили Читу ко мне, и он принял меня так, будто я был начальник большого войска, а не маленького отряда из семи человек.

Читу был человек средних лет весьма благородного облика. В отличие от своей пышно и богато разодетой свиты, он был одет в простое дорожное платье, которое, однако, удивительным образом подчеркивало ловкость и силу его фигуры. На его красивом лице, окаймленном аккуратной бородой и усами, постоянно играла приятная, приветливая улыбка, однако неподвижные, круглые глаза, которые он, словно хищник, никогда не отводил в сторону при разговоре с вами, выдавали в нем решительного и жестокого человека.

– Так ты прибыл из Джалоне, мой друг! – сказал Читу, выслушав меня. – Я рад приветствовать тебя, как и всякого доблестного воина, готового стать под мои знамена. Ты знаешь мои условия – я никому не плачу денег, однако вы можете брать себе часть добычи, другую вы обязаны отдавать мне. Сколько именно, я скажу тебе позднее.

– Я приму все твои условия, благородный Читу. Я привел с собой несколько моих друзей, которые хотели бы попытать счастья вместе со мной, и если ты позволишь, то я представлю их тебе.

– Конечно! – согласился Читу. – Приведи их сегодня вечером на место общего сбора, и я посмотрю на них и их коней, чтобы определить, какое место твой отряд займет в моем войске.

Я почтительно откланялся и ушел. Ранее я познакомился с одним из старших командиров Читу – Гафар Ханом, крупным, красивым человеком, типичным пиндари по ухваткам и разговору. Именно он представил меня Читу, и теперь, провожая меня из его высокого присутствия, он дал мне указания на тот счет, как мне следовало поступить далее.

– Ты встретишь нас на равнине за городом. Твои люди должны быть хорошо одеты и вооружены, а их лошади тоже должны порадовать глаз Читу. Если вы понравитесь ему, то я предложу включить вас в свой отряд, который идет в поход впереди всего войска, а значит, может рассчитывать на самую богатую добычу. Более того, я попробую уговорить Читу, чтобы он сразу поставил тебя во главе отдельного отряда в двести-триста человек. Нам нужны предводители и, судя по твоему виду, ты не обманешь наших ожиданий.