с браунингом, если потребуется. Но почему бы просто не спросить мальчика? Он знает, что я здесь?

— Вряд ли. Я так не думаю.

— Позовите его. Давайте с ним поговорим.

— Двое других, как они выглядели?

— Один примерно возраста вашего сына, с избыточным весом. В джинсах и красной футболке. С пачкой сигарет в кармане футболки. Второй помладше, худой. Немного разбирается в рыбалке.

Маккормак посмотрел на Ладлоу, потом опустил глаза на свой стол и мгновение хмуро созерцал промокашку, сложив руки перед собой. Затем снял трубку телефона и нажал кнопку.

— Карла, где Дэнни?

Он вновь посмотрел на Ладлоу и постучал по столу указательным пальцем.

— Ладно, скажи ему прийти в кабинет. И Гарольду тоже, если он в своей комнате. Скажи им, пусть приходят немедленно.

Ладлоу отметил имя Гарольд. Похоже, ему удастся убить двух зайцев одним камнем.

Хорошо. Это упрощает дело.

Маккормак положил трубку. Ладлоу ощущал тишину в комнате, ощущал удобное кресло, в котором сидел, и сильный лимонный запах мебельной политуры.

— Вы когда-нибудь думали продать магазин, Ладлоу? — спросил Маккормак.

— Прошу прощения?

— Ваш магазин. Когда-нибудь думали его продать?

— Нет. Не скажу, чтобы думал об этом.

— Сколько там земли, акр? Чуть больше?

— Верно. Чуть больше.

— И ваш чистый годовой доход составляет тысяч двадцать, так? Если позволите спросить.

— Позволю. Около двадцати, так и есть.

— Но место у вас отличное. Не только для универсама, для чего угодно. Если задумаетесь о продаже, мы с коллегами можем заинтересоваться. Вы получите неплохую сумму.

— Я буду иметь это в виду.

— Надо полагать, в вашем возрасте это непросто. Содержать такое заведение. Часто приходится трудиться сверхурочно.

— Вы этим зарабатываете на жизнь, мистер Маккормак? Покупаете магазины?

Маккормак усмехнулся.

— Среди прочего. Иногда мы с друзьями занимаемся застройкой. Кстати, только что заключили сделку на строительство нового комплекса «Хоум депо» на Первом шоссе. Боюсь, через год они составят вам серьезную конкуренцию.

— Конкуренция меня не тревожит. Главное, чтобы не пустили под откос.

Ладлоу все еще размышлял, почему и откуда этот человек так много знает про него и его дело, когда дверь открылась, и вошли мальчики. Ладлоу понял, что они сразу его узнали и догадались, зачем он пришел. На лице младшего вновь появилось испуганное выражение, которое он пытался скрыть. Но на лице того, который застрелил пса, узнавание сменилось озадаченностью за то время, что потребовалось, чтобы закрыть дверь. И Ладлоу понял, что этот мальчишка не только подлый, но и хитрый.

И также понял, кого ему напомнил Маккормак. Своего младшего сына, Гарольда.

— Вы знаете этого человека? — спросил Маккормак.

Дэниел пожал плечами.

— Нет. А что?

Не отрывая глаз от пола, Гарольд покачал головой.

— Прежде никогда его не видели?

— Нет.

— Вы уверены?

— Ага.

— Дэнни, это мистер Ладлоу. Он рассказал мне удивительную историю. Говорит, вчера вы пытались его ограбить. И застрелили его собаку.

— Мы?

Маккормак кивнул.

— Это шутка?

— Не думаю, что мистер Ладлоу шутит. Говоришь, вы ничего об этом не знаете?

— Нет.

— Ты вчера брал с собой браунинг, Дэнни?

— Нет. Мы ездили в Плимут. Спроси Карлу. Она видела, как мы брали машину.

— С кем? — спросил Маккормак.

— Только мы и Пит.

— И больше вы никуда не ездили?

— Нет.

— Вы не ездили на Миллерс-бенд?

— Что нам делать на Миллерс-бенд?

— Ладно. У тебя есть футболка с надписью «СОБСТВЕННОСТЬ МЕЙБЛ…»

— «УКРАДЕНО ИЗ БОРДЕЛЯ МЕЙБЛ», — поправил его Ладлоу.

— «УКРАДЕНО ИЗ БОРДЕЛЯ МЕЙБЛ»? У тебя есть такая футболка?

Дэнни ухмыльнулся.

— Если бы была, я бы ее надел.

Мальчишка хорош, вынужден был признать Ладлоу. Мелкий мерзавец. И благодаря тому, что он был хорош, младший теперь тоже выглядел более уверенно.

— Но у тебя нет такой футболки.

— Нет.

Маккормак долго смотрел на них, потом повернулся в кресле к Ладлоу и вздохнул.

— Должен признать, Эв, мне это с самого начала показалось неправдоподобным. У меня хорошие сыновья, и они не стали бы участвовать в том, что вы описали. Мне жаль вашу собаку, действительно жаль. Но, боюсь, это не те два мальчика.

— Два мальчика? Я ничего не говорил про двух мальчиков. Насколько я помню, я упомянул только Дэниела. Сдается мне, вы сами увидели связь между тем, как я описал двух других мальчиков, и Гарольдом. Хотя он там присутствовал. Дэнни называл его по имени. — Ладлоу посмотрел на Гарольда. — Верно, сынок?

— Я…

— Кстати, спасибо, что солгал брату насчет моих мушек. За них можно было выручить пару сотен долларов. И ты это знал. Было очень мило с твоей стороны промолчать. Но почему бы не рассказать отцу про моего пса?

— Я ничего не знаю про вашего пса, мистер!

Даже не знай Ладлоу правду, слова мальчика его бы не убедили. Чтобы хорошо солгать, нужно верить в ложь, пока ее произносишь, и ловко перескакивать от правды к неправде. На этот раз с ловкостью у Гарольда не сложилось. Хотя с мушками он справился отлично.

Зная сына, отец не мог не почувствовать ложь. Но Маккормак промолчал.

— Говорить правду намного проще, сынок, — негромко сказал Ладлоу.

— Я не…

Старик решил надавить.

— Я слышал, как вы трое смеялись, поднимаясь на холм. Долго слышал вас. Ты это знаешь?

Мальчик готов был расплакаться.

— Думаю, достаточно, Ладлоу, — сказал Маккормак.

Ладлоу посмотрел на него — и впервые увидел скрытую внутри жесткость, услышал ее в бесстрастном, ровном голосе. Этот человек покупал и продавал землю. Ладлоу был готов биться об заклад, что дела он вел беспощадно.

А чего он ждал? Надо полагать, люди вроде Дэнни откуда-то берутся.

— Раз они говорят, что этого не делали, значит, так оно и есть, — сказал Маккормак. — Боюсь, вы ошиблись.

Он поднялся.

Ладлоу понял, что с ним закончили.

На войне он научился проглатывать свои чувства. И сейчас поступил так же.

Это всегда было нелегко.

Он встал с кресла, и Дэнни улыбнулся ему, словно раскусил его и пришел к выводу, что бояться нечего. Мальчишка открыл перед Ладлоу дверь, как открыл бы перед любым усталым пожилым человеком, после чего братья переместились поближе к отцу, подальше от дверного проема. Мгновение Ладлоу подождал, наблюдая, не дрогнет ли что-то в глазах Маккормака, но в них ничего не дрогнуло, и наконец старик отвернулся.

— Что ж, я вас попросил, — сказал он.

— Что, простите?

— Я сказал, что попросил вас.

— Попросил о чем?

— Поступить правильно.

— Я бы поступил. Если бы вы не ошиблись с мальчиками.

— О, я не ошибся. Это вы ошиблись, мистер Маккормак. Все эти годы вы ошибались в мальчиках, и продолжаете ошибаться, и, думаю, вам об этом известно. Надо полагать, меня ждет работа. Спасибо, что уделили мне время.

Он помедлил в дверях.