рядом с Лале. Красные лучи посверкивали на её крупных золотых серьгах – эта мелочь показалась Ольжане особенно очаровательной, словно привет из далёкого пёстрого мира, которому принадлежала Мореника.

– Да, – ответила Ольжана. – Он славный.

Сама она находилась внутри – выглядывала из-за полога, смотрела на озеро и слушала Моренику. Та рассказывала о своём знакомстве с Юргеном в Тержвице.

– Но девочка, которая за ним ходит, совсем не такая.

– Не такая, – согласилась Ольжана.

Вода у горизонта – блестящая, с подрагивающей алой дорожкой. А солнце за главным собором Тержвице напоминало круг, пылающий за спинами тех Перстов, что приняли смерть в Хал-Азаре: так их рисовали в церковных книгах Лале. Красивое и пугающее зрелище. Ольжана не слишком хорошо соображала после дневного сна, и её спину саднило, но в целом – терпимо; она была в состоянии оценивать новую местность.

– К слову, – Мореника повернулась к Ольжане, – они тоже видели чудовище. Юрген и угрюмая девочка. Вы это знаете?

Ольжана с трудом оторвала взгляд от ярких, словно бы подсвеченных куполов.

– Что?

Собор отражался в воде, и казалось, что там, на дне озера, есть ещё один такой же, только перевёрнутый.

– Они встретили чудовище, – повторила Мореника. – Кажется, после того как распрощались с вами. Но никто не пострадал.

Лошадка мерно цокала к озеру. Лале метнул на Моренику удивлённый взгляд.

– Где встретили?

– Где-то в Кубретском господарстве. У каких-то пещер. – Мореника пожала плечами, и её серьги звякнули. – Чудовище попыталось напасть на угрюмую девочку, а Юрген его отвлёк. Всё закончилось хорошо. – Мореника нахмурилась. – Слу-ушайте… Это может быть связано с тем, что чудовище потом вас настигло? Не знаю, разозлилось. Побежало быстрее. Взбесилось и пошло другими дорогами, а вы как раз – удачно для него – сошли с прежнего пути…

Лале открыл было рот, но ничего не сказал.

– Кто ж его разберёт. – Ольжана поправила полог. – Не спросишь ведь.

– Увы. – Мореника указала на озеро: – Ну что, как вам?

Ольжана ответила, что всё кажется ей внушительным: целый плавучий город. В половине домов разожгли огни, отчего Тержвице стало ещё больше напоминать настоящее поселение на закате. Уютная вечерняя картина, только Ольжана не могла отделаться от мысли, что были и другие дома, в своё время утопленные, – и теперь они стояли на озёрном дне, и кости их хозяев заносило песком, и сквозь толщу воды не пробивался даже ослепительный алый свет.

Лале же промолчал. Он вообще был до странного неразговорчив – слабо улыбался на шутки, сам не рассказывал никаких историй и сейчас безропотно остановил кибитку там, где попросила Мореника, – неподалёку от озера.

– Что ж. – Мореника соскользнула наземь. – Идём.

У берега – скрипящая пристань. Мореника уже успела рассказать, как все передвигались по озеру, но лодок Ольжана не увидела.

– А где…

– Не переживай. – Мореника перехватила сумку с инструментами. – Я призову лодку. Можете пока поболтать. – Улыбнулась Лале. – Это быстро.

С озера дул ветерок, и Ольжана прикрыла платком шею, но больше от смущения, чем от прохлады. Мореника прошлась вдоль пристани и сняла цепь с одного из столбов, наполовину ушедших под воду. Ольжана смотрела на её узкую спину и не знала, что должна сейчас сказать.

– Наверное, суд не займёт много времени.

– Наверное, – отозвался Лале.

Ольжана повернулась к нему:

– Непривычно оставаться без вас. – Усмехнулась краем рта. – Соскучусь ещё.

– Прям уж. – Лале задумчиво поправил перчатку. – Некогда вам будет скучать.

Вода у пристани забурлила. На поверхность к Моренике стала подниматься лодочка.

– Я останусь там же, в гостинице, – проговорил Лале негромко. – На случай если я вам понадоблюсь.

Это же не прощание, удивилась Ольжана. Им рано прощаться. Ещё ничего не решилось.

– Лале… – Она посмотрела на него с сочувствием. – Рано радуетесь. Я уверена, Драга Ложа продолжит тянуть кота за хвост и я заявлюсь к вам уже через несколько дней. Даже отдохнуть от меня не успеете.

Он дёргано улыбнулся.

– Возвращайтесь, если вам будет там плохо. – Глянул вдаль, на собор. – Я вас увезу.

Ольжане ужасно захотелось его поцеловать.

Ш-шурх! Лодка ударилась бортом в пристань.

– А теперь идите. – Лале сплёл пальцы за спиной. Ольжана подумала: это чтобы она не взяла его за руку? – Пожалуйста, не смотрите на меня так. – (Как – так? С желанием поцеловать?) – Панна Мореника! – Повысил голос и быстро махнул на прощание: – До свидания!

Мореника помахала ему в ответ и, подобрав юбки, забралась в лодку.

Ольжана проглотила комок в горле. Небеса, неужели ему правда плохо от того, что она уезжает?

– Идите, – процедил Лале. – Не заставляйте Моренику ждать.

Ольжана набрала полную грудь воздуха, но не придумала ответа умнее, чем просто булькнуть: «До встречи». Она поднялась на пристань и прошла по доскам, слушая их надсадный скрип.

– Я ненавижу забираться в лодки, – призналась она печально. – Всегда боюсь упасть в воду.

Мореника улыбнулась.

– Не переживай. Поймаю. – Протянула Ольжане руку, и на ощупь та оказалась такой крепкой, что Ольжана удивилась. Хотя чему удивляться? Наверняка для того, чтобы ваять человеческие тела, нужна сила. – Залезай.

Сначала Ольжана сбросила в лодку сак с пожитками, а потом перелезла сама. Борта опасливо качнулись, но никто не перевернулся.

– А теперь поехали. – Мореника сделала движение пальцами, и лодка оттолкнулась от пристани. – Чуешь колдовство? Простое, как треть господарика. Ты быстро научишься.

Ольжана не удержалась и глянула через плечо на берег. Лале уже вернулся в кибитку, и Сэдемея зацокала прочь от озера.

Ну и хорошо.

Лодка заскользила вперёд.

– Гляди, как всё тут устроено. – Мореника указала на главный собор. – Там, в колокольне, Йовар и твои бывшие однокашники. У них содержание самое строгое. Ждут слушания.

В глаза ударил тёплый закатный свет. Ольжана прикрыла глаза ладонью, чтобы рассмотреть пристроенную к собору колокольню. В воде отражались солнечные зайчики.

– Вокруг, – Мореника сделала плавный жест, – обжитые дома чередуются с теми, куда даже самого плохонького гостя не поселишь: всё гнилое. А видишь, что там?

Махнула на дома, которые издалека показались Ольжане такими же, как остальные. А потом рассмотрела: нет. Это были плавучие шатры, как у бродячих артистов, только расположенные на воде. Пурпурные, розовые, красные, с жёлтыми огнями, мелькающими в разрезах пологов.

– Наше, – сказала Мореника с гордостью. – Пан Авро решил, что нам лучше самим устроить себе жильё, а не привыкать к местному. – Указала в сторону, куда шла их лодка: – А дальше живут ученицы Кажимеры. Ну и сама она, конечно. Я отвезу тебя к ней.

Ольжана кивнула. Их лодочка плыла сама по себе, и к ним медленно, но верно приближались причудливые здешние здания. Солнце из алого потемнело и стало багровым,