Мореника мягко улыбнулась и шутливо ущипнула её за плечо.

– Не тревожься, – сказала она. – Скоро всё станет хорошо.

Ольжана так часто говорила это себе, что перестала понимать смысл этих слов. Но ответила:

– Спасибо.

Дом, в котором расположилась госпожа Кажимера, можно было узнать издалека. Он был больше остальных домов – возможно, когда-то здесь жил деревенский староста или просто богатый человек. Здесь сохранились резные скаты крыши, а вокруг печной трубы летали птицы – Ольжана решила, что это ученицы госпожи, прибывающие к ней с вестями. Она знала, что у себя в Стоегосте госпожа занималась делами до глубокого вечера.

С неба спикировала большая птица. Ольжана узнала: орлица. Уршула приняла человеческий облик ещё до того, как их лодка причалила к ступеням.

– Добрый вечер! – сказала Мореника. – Вот, немного помогла Ольжане к вам добраться.

Она не просто помогла ей добраться. Она заново перешила ей спину, ювелирно подогнала кусочки кожи к друг к другу, чтобы шрамы были менее заметны, – но Мореника не сказала ничего из этого.

– Славно, – ответила Уршула.

Она холодно посмотрела на Ольжану и задержалась взглядом на её опухшей щеке. Ольжана даже не успела принять это на свой счёт: Уршула и на Моренику посмотрела не очень добродушно. Ольжана не удивилась бы, если бы узнала, что кажется Уршуле слабой и глупой, но Мореника-то наверняка вызывала другие чувства. Ольжана давно заметила, что Уршуле проще видеть в ученицах госпожи соперниц, а не подруг, и, похоже, это работало со всеми женщинами.

Что ж, подумала Ольжана. Это её беда.

Она поймала пальцы Мореники.

– Спасибо тебе. – Пожала их. – Ты очень хорошая.

– Ох. – Мореника улыбнулась. – Береги спину. Не спи пока на ней. И приходи к нам завтра, я посмотрю, как заживает.

– Хорошо. – Ольжана вздохнула и шагнула из лодки на крыльцо.

Она справится, говорила она себе. И Уршулу выдержит, и ей подобных, и саму госпожу.

– Здравствуй, Уршула.

– Ага. – Та скрестила руки на груди. Указала на щёку: – Поцарапало?

– Долгая история. – Ольжана глянула на дверь за её спиной. – Ты отведёшь меня к госпоже Кажимере?

– Конечно.

Уршула толкнула дверь, пропуская Ольжану внутрь.

На удивление в доме не пахло сыростью – точно не обошлось без чар. Пахло лавандовым мылом, пергаментом и свечным воском. Пройдя за Уршулой по сеням, Ольжана оказалась в комнате, где за письменным столом сидела госпожа.

Ольжана напомнила себе: она пережила уже несколько встреч с чудовищем. Значит, и встречи с Кажимерой как-нибудь переживёт.

Не успела Уршула открыть рот, как госпожа подняла на них глаза – светлые, по-совиному проницательные.

– Ольжана, дорогая. – Госпожа Кажимера отложила перо. – Я ждала тебя, дитя. Как ты?

Она поднялась из-за стола и подошла к Ольжане.

На языке вертелось: «Лучше всех».

– Могло быть и хуже. – Ольжана развела руками. – Я в добром здравии. Почти. Сейчас лучше, чем неделю назад.

Но для этого она оставила щёку без лечения: чтобы рана была красноречивее любых слов (а особенно – тех слов, которые Ольжана не решилась бы произнести в присутствии Драга Ложи).

– Хм. – Прохладные пальцы госпожи осторожно приподняли её подбородок. Чуть повернули в сторону, чтобы лучше рассмотреть больную щёку. – Кошмар. Это чудовище оставило?

– Да. Настигло недавно.

Госпожа изучала уже не только щёку, а всю Ольжану целиком. Ольжана приказала себе не холодеть под её взглядом – в конце концов, даже если Кажимера, как толкуют в народе, и вправду читает мысли, что такого есть в голове Ольжаны?

И – как нарочно – в мыслях повисло: «А Йовар говорил, что ты су-ука».

К счастью, едва ли Кажимера действительно это умела.

– Бедняга. – Она выпустила подбородок Ольжаны. – Но не беспокойся. Мы с этим разберёмся.

Хотелось бы верить.

– Есть ли что-то, – спросила Кажимера, – что ты желаешь бы сказать мне сейчас, не дожидаясь утра? Или всё терпит, пока ты отдохнёшь?

– Спасибо, госпожа. – Ольжана слегка поклонилась. – Ничего срочного. Я бы с удовольствием сначала поспала. – Добавила просто: – Мореника, ученица пана Авро, сегодня зашивала мне спину, и после этого… трудно вести осмысленные беседы.

– Разумеется. – Желтовато-зелёные глаза госпожи смотрели будто бы насквозь, но сейчас в её взгляде не было опасной остроты (а в разуме Ольжаны не было ничего страшнее ругательства Йовара). – Хорошо, что ты здесь. Тебе пришлось пройти через ужасные испытания, но теперь ты в безопасности.

Ольжана мысленно присвистнула – да, мол? а чудовищу об этом сказали? оно и плавать наверняка умеет, – но вслух произнесла:

– Благодарю, госпожа.

– Уршула. – Кажимера сплела пальцы. – Проводишь Ольжану?.. Я скажу куда.

Ольжана вдруг поняла, что не боится говорить ей что-то кроме «спасибо» и «благодарю». Возможно, это были последствия тачератского мёда. А возможно, того, что Сущность из Стоегоста чуть не проломила ей спину неделю назад.

– Я буду ночевать с кем-то?

Госпожа не сразу поняла.

– А что…

– Я подвергаю людей опасности, – напомнила Ольжана. – Чудовище и сюда заявится через день или два. Самое большее – через три, но я не оставалась так долго на одном месте.

Наверное, это и было то, что ей следовало обсудить «срочно».

– Ты не останешься здесь надолго, – пообещала госпожа.

Любопытно. А что дальше?

– Мы проведём слушание завтра же. – Она ласково коснулась её локтя. – Ты будешь спать в отдельном домике, но я оставлю пару девочек охранять твой покой.

Чудо. Ещё две ученицы госпожи будут её ненавидеть.

– Я бы не хотела никого напряга…

– Ты не напрягаешь. Это та безопасность, которую я могу обеспечить тебе хотя бы на то время, что ты находишься под моим крылом. – Повела рукой: – Я часто прошу учениц послеживать за чем-то, находясь в оборотничьих телах. Им не привыкать. И тебя они не побеспокоят: будут летать снаружи.

– О. – Ольжана поняла, что польщена. – Как скажете.

Госпожа улыбнулась.

– Конечно. Как скажу. – Сделала знак Уршуле: – Урыся, солнце. С тебя сопровождение.

Госпожа провела Ольжану до дверей и произнесла напоследок:

– Я понимаю, что ночь – опасное для тебя время. Если что-то случится, ты сможешь найти меня тут.

– Надеюсь, что…

– Надежда, – перебила госпожа Кажимера, – это чудесно. – Теперь она смотрела Ольжане в глаза, придерживая её за плечи. – Но я хочу, чтобы ты понимала: пока ты здесь, ты можешь обратиться ко мне с чем угодно и когда угодно. Я знаю, что ты сознательная девушка и не будешь этим злоупотреблять. Не стесняйся и не бойся. – Усмехнулась. – В конце концов, я ночная птица, и даже когда все спят, меня трудно застать врасплох.

Ольжана ответила единственное, что могла:

– Спасибо.

– Совершенно не за что. – Госпожа выпустила её плечи и невесомо подтолкнула её к Уршуле. – А