— Круто, да? — с ухмылкой на лице поинтересовался мужчина.

— Очень, — прикрыл глаза Айкава. — Это… действительно было нужно для такой обстановки. Ты… очень круто поёшь.

— Да и у тебя хорошо получается. Сразу видно, что ты — профессионал! — издал смешок Дженсен.

— А то! — самодовольно улыбнулся парень, после чего продемонстрировал лучезарную улыбку, полностью пропитанную счастьем, своему собеседнику. — Спасибо, Дженсен, что помог вспомнить эти чувства!

— Да не за что, — слегка засмущался Тодд.

Они просидели ещё несколько минут в молчании, наблюдая, как звёзды мерцают на ночном небе. Это был тот момент, когда слова уже не требовались, и каждый из них просто наслаждался тишиной и моментом, который только что произошёл.

Подросток, с теплым и мирным чувством внутри себя, встал с песка, отряхнул его с себя и повернулся к своему старшему другу с улыбкой.

— Ну что, пойдём домой? — предложил Син, указывая на дорогу, ведущую к их скромному логову.

Дженсен никак не ответил на это предложение, но его лицо потеряло прежний радостный вид. Улыбка медленно пропала с его лица, заменившись на серьёзное выражение. Айкаву это не смутило, ибо за весь прошедший месяц он уже успел привыкнуть к быстрым и неожиданным сменам настроения Дженсена, потому он лишь повернулся к нему спиной и медленно зашагал в сторону их дома, надеясь, что мужчина к нему присоединится.

Однако, как только он отошёл от него на несколько шагов, Тодд заговорил, заставив подростка остановиться на месте:

— Месяц назад я встретился с одним человеком, который хотел обратиться ко мне с особым предложением, — его тон был слегка мрачным, и это немного пугало парня, что продолжал стоять к бывшему солдату спиной. — Ему требовалось устранить одного человека, который мешал его планам. Я не понял, конечно, каким образом он ему мешал, но этот заказ был очень дорогим, так что я решил поинтересоваться, кого именно мне нужно будет устранить для успешного выполнения задания.

Эти слова не нравились Айкаве. Он чуял в них подвох. Его сердце начало биться быстрее, а мысли сбивались в кашу, пытаясь осознать смысл того, что только что услышал. Но одна вещь была ясна — что-то было не так.

— Услышав имя потенциальной жертвы, я бы ошеломлён, — продолжал мужчина. — Я и поверить не мог, что меня попросят убить такого человека.

— И… кто же этот человек? — задал вопрос подросток, понимая, что может услышать в ответ.

Дженсен поднялся с места, отряхнулся и решительным взглядом посмотрел в лицо подростку, который уже успел обернуться.

— Син Айкава, — ответил он.

Сердце Айкавы словно остановилось на мгновение, услышав своё имя. Он стоял как вкопанный, словно попал под ледяной поток. Глаза его широко раскрылись, но вместо удивления в них мелькнуло испуганное беспокойство. Тяжесть понимания висела в воздухе, словно мечта о мирной жизни была разрушена в одно мгновение.

— И что же… ты выбрал? — с ярко выраженной паузой спросил подросток.

Мужчина тяжело вздохнул и посмотрел собеседнику в глаза. В этот же момент Син всё понял. Ответ ему был не нужен — он уже знает его.

— Я согласился, — озвучил очевидное Тодд.

Подросток почувствовал, как плечи тяжело опустились, словно на них легла невидимая ноша. Его взгляд стал грустным, словно внутри него что-то разбивалось. Зубы немного сжались от злости и гнева, но он сдержал свои эмоции. Глаза его, что несколько минут назад испускали яркое свечение оптимизма, стали тусклыми, словно в них пропал огонек.

— И что мы будем с этим делать? — поникшим голосом поинтересовался парень.

— Будем сражаться, — без промедлений ответил Дженсен, после чего подошёл к спортивной сумке, открыл её и начал доставать оттуда оружие, которое, как оказалось, он всё это время носил с собой. — Только ты и я. Первая и последняя наша схватка. Победитель продолжает жить, а проигравший — умирает. Всё довольно-таки примитивно и стандартно.

— И отказаться я от этого не могу, верно?

— Если попытаешься убежать, я просто застрелю тебя в спину. Поэтому, парень, если ты хочешь жить, тебе придётся сразиться со мной, — объяснил он, взяв два пистолета в свои руки, убрав до этого ножи в карманы.

Дженсен был спокоен и решителен, словно каждый жест его говорил о давно намеченной подготовке. Он проверил каждый пистолет, убедился в их готовности к использованию. Спокойствие в его движениях было поразительным, словно он знал, что происходит, и каждая его действие было продумано заранее.

Он быстро перебрал своё вооружение, убедившись, что всё находится на месте. Затем медленно, но с уверенностью, осмотрел местность вокруг, как будто искал что-то, что могло бы ему помочь или служить преимуществом в этой схватке.

Очевидно, он был опытным бойцом, подготовленным ко всему. Несмотря на серьезность ситуации, у него не было следа паники или беспокойства. Он оставался спокойным и контролировал свои эмоции, словно знал, что в этот момент они могут стоить ему всего.

Наконец, когда все приготовления были завершены, бывший солдат повернулся лицом к Сину и сделал несколько шагов в сторону. Всё выглядело так, будто бы они оба готовились к стандартной дуэли, что была родом из Дикого Запада.

— Пусть наша схватка станет для тебя закреплением всего того, что ты успел понять за прошедший день, Син, — говорил он, смотря в грустные глаза подростка. — Только от тебя зависит, умрёшь ли ты сегодня. Я же… просто постараюсь выполнить свою работу.

— Вот же ты мудак, Дженсен.

— В этой жизни по-другому нельзя, малыш, — ухмыльнулся мужчина и приготовился нападать. — Только сильным можно жить в этом мире. У слабых же одна судьба — смерть от руки сильного. Кем же являешься ты, Син?

Парень стоял на месте, его фигура словно сжалась под невидимым бременем. Взгляд его был наполнен грустью и безысходностью, словно он осознавал трагичность обстоятельств, из которых нет выхода. Он стоял неподвижно, словно предвкушая неизбежность ужасающего исхода этой схватки.

— Покажи мне, на что ты способен, Син!

— Покажи мне, что для тебя значат «жизнь» и «смерть»!

Глава 54

Цена свободы

— Покажи мне, что значат для тебя «жизнь» и «смерть»! — с самодовольной ухмылкой на лице прокричал Дженсен, приготовившись к поистине интересному и сложному сражению.

Син ответил молчанием и опущенным мрачным взглядом. Его дыхание