– Леовен, рада тебя видеть, – произнесла чтица.

– Взаимно, – офицер кивнул и еще раз пристально посмотрел на Марию. – Доктор Гейц, позвольте представить вам мою младшую сестру, леди Фаину Алеманд.

Мария ответила книксеном.

Амилла подавила улыбку, наслаждаясь ситуацией. Она видела дражайшего кузена Алеманда насквозь, сколько бы он ни изображал невозмутимого альконского аристократа. Доктора Гейц тоже. За бандитскими замашками скрывалась истинная подданная Короны.

– Фаиночка, это твой первый выход в свет после дебюта? – ласково обратилась чтица к девушке.

– Да, леди Амилла, – зарделась та. – Я так волновалась, когда меня представляли Его Величеству!

– Готова утверждать, ты больше боялась запутаться в шлейфе… Ох уж эти дебютные платья!

– О да! Но я справилась. Теперь тетушка хочет, чтобы я побывала во всех частях королевства. Следующий бал – на Венетре. Я буду гостить у лорда и леди Орма́нд.

– Идем, хочу все услышать. Заодно познакомлю с хозяевами приема, раз тетушка бросила тебя на безнадежно погрязшего в военщине брата. У него и идей нет, как представить в выгодном свете свою очаровательную сестренку. Леовен, не давай скучать моей подруге. Мария, я вас скоро найду. Не теряйтесь!

Амилла поймала Фаину за руку и опять устремилась к графской чете в надежде заполучить Аделаиду раньше, чем прибудут все гости.

Обмен приветствиями повторился.

Вардид сказал Фаине комплимент, супруга восхитилась ее платьем. Девушка сразу захватила внимание – она была очень обаятельной. Улыбалась, смеялась, шутила. Чтица воспользовалась моментом и попросила Вардидов познакомить кузину с их старшей дочерью. Потом вскользь намекнула, что та – просто загляденье и гости обрадуются ей не меньше, чем самой графине.

Вскоре Фаина разговорилась с ровесницей, а Аделаида оказалась вдали от супруга в цепких руках Амиллы.

– Сюда… – чтица решительно направилась к восточной галерее. Она нередко навещала Вардидов и прекрасно знала расположение комнат.

По дороге Амилла напряженно придумывала, как объяснить Аделаиде, зачем ведет ее туда. Как назло, все идеи испарились.

Будь чуть больше времени, Амилла отправила бы проверять спальни свою камеристку. Бойкая длинноносая гитка сопровождала ее во всех поездках и потому тоже давно принесла присягу Службе. Она тщательно берегла секреты чтицы. Могла заболтать любого собеседника, не сказав и половины ценного слова, и обычно не только прислуживала, но и собирала слухи.

Визит в Кадом не являлся исключением. Однако Севан попросил Амиллу не медлить. В другой ситуации чтица поступила бы по-своему, но прежде она не видела его таким встревоженным. Он не рискнул появиться на приеме, опасаясь спугнуть похитителей, и сказал, что не ляжет спать, пока не дождется новостей. Амилла не спорила, хотя выводы Севана показались ей поспешными.

Теперь чтица убеждалась в его невероятной интуиции на собственном опыте. Вардиды определенно что-то скрывали. Она не верила в целые цепочки совпадений.

– Погодите, леди Амилла, куда вы так торопитесь? – Аделаида запыхалась.

– Вроде здесь… – Амилла рассеянно остановилась и прислушалась. Не к словам графини, а к витавшим вокруг чувствам и мыслям.

Вардид точно думал об апартаментах за стеной либо этого, либо следующего зала. Изменившийся с прошлого визита интерьер подсказал чтице повод для незапланированной экскурсии.

– Я заметила, что тут появились новые картины. Кто их вам привозит? Совершенно обворожительная дама… – она замерла перед ростовым портретом надменной женщины в светлом платье.

Аделаида отреагировала благодарными мыслями: «Хоть кто-то замечает мои старания, а не коллекцию Рэма. Он совсем обезумел, поселив здесь этого вороватого оскирийца…»

«Вороватого оскирийца?.. Да, Вейс похож на выходца оттуда…» – Амилла сосредоточилась.

– Точно, вы же давно не приезжали. Мы закончили ремонт. Теперь здесь родственники мужа и мои, – графиня охотно начала рассказывать о семье. – Это моя мать…

Через пару минут Амилла с облегчением убедилась: Аделаида не имеет отношения к похищению. Чтице она нравилась. В графине гармонично сочетались исконно гитские черты: жизнерадостность, любовь к земле, доброжелательность. Она была старше супруга, но нисколько этого не стеснялась. Аделаида знала Вейса как путешественника и представителя «господина Измаила Чевли», поставлявшего супругу харанские древности. Вардид охотно привечал оскирийца и многое ему позволял. Тот жил в поместье с середины июня, порой без предупреждения уезжая на день или два.

– Вы проделали огромную работу.

– Это было настоящее удовольствие, – призналась графиня и продолжила рассказывать. Она знала о своей семье предостаточно и решила сообщить благодарной слушательнице все мелочи.

Благодарной, конечно, с ее точки зрения.

Предки Вардидов интересовали Амиллу в последнюю очередь, хотя внешне она поддерживала видимость оживленной беседы. Простое искусство пропускать чужие монологи мимо ушей чтица освоила еще в ранней юности – в разговорах с матушкой. Сейчас она хотела лишь подойти поближе к дальним комнатам и услышать мысли Вейса.

Амилла сосредоточенно отслеживала все происходившее за стеной. Несколько раз улавливала ощущения гостей, но отметала их за ненадобностью.

Леди перешли в следующий зал. Амилла медленно двинулась в его конец:

– Необычные портреты…

– Здесь – предыдущий достопочтенный лорд Кадом, отец моего мужа. Когда город оккупировали, он с четырьмя дюжинами людей отбил аэродром и удерживал позиции, пока не прибыли альконцы.

Детали боя Амилла не услышала, сконцентрировавшись на чьем-то разуме. Ощущения окрасились в холодные и расчетливые полутона, а праздничную беззаботность сменила замаскированная осторожность. Это был определенно не слуга и не гость.

– Он – выдающаяся личность…

– Согласна, – внимание Амиллы умчалось далеко от фамильной истории. – В алькове – ваша сестра?

– Какая проницательность! Посмотрим поближе?

– Благодарю, – искренне ответила чтица – там мысли незнакомца звучали гораздо громче.

Через миг Амилла разочаровалась. Она засекла не Вейса, а какого-то авиатора.

Не желая так просто отступаться, чтица вплотную подошла к портрету и прислушалась.

– Наша младшая, – с нежностью сказала Аделаида.

Амилла не обратила внимания на ее слова, обрадовавшись. По нескольким фразам она поняла, что авиатор работал на Вейса. Они говорили о еде.

«Неужели оба такие гурманы?» – чтица с досадой свела к переносице брови.

Однако вскоре ее лицо просветлело. За стеной обсуждали припасы для долгого путешествия.

«В Харане сезон дождей… – донеслись мысли авиатора. – Влажно… Ливни… Как мне надоели эти неясности… Эти шатания с места на место…»