многое наобещав и все к рукам прибрав, при поддержке и «волею» партии коммунистов, три четвертых которой, – как и Совнарком, сохраняя свое «комиссарское» благополучие, путем найма за деньги, пайки и прочие партийные «коммунистические» привилегии необходимого количества охранников и палачей (Московская Чрезвычайка содержит более 22 000 агентов), – этот Совет Народных Комиков, огородившись кремлевскими стенами, штыками наемной охраны, провокаторами и шпиками, служившими ранее царю, стер с большевистских знамен октябрьские лозунги и разогнал Советы и прочие рабочие организации. Отняв у рабочих все октябрьские завоевания, Совнарком пошел войной на непокорную деревню.

Вторая причина ухода в подполье та, что Троцкий и Компания, подобно Керенскому, загорланив, как кликуша, о «крови и железе», предал на растерзание чрезвычайной сволочи самоотверженных революционеров, взамен же революционной военной силы создал штаб наемников генералов и полковников, воскресив Романовскую Мясоедовщину и Сухомлиновщину. И эта глупая компания (если не врет, что вполне возможно) стала уверять и продолжает уверять, что «военспецы» генералы и полковники искренно хотят бороться против генералов Дона и Сибири. Но народ не дурак и знает, что:

– «Ворон ворону глаз не выклюнет».

И перестал народ верить «военспецам», а потом и «Троцкистам», – ушел он из армии. Недоверие рабочих и крестьян к штабам Троцкого прокатилось негодующей волной восстаний, жестоко подавленных коммунистическими жандармами.

Третья причина та, что весь режим Совнаркома держится на купле и продаже.

«Комиссар и взятка!» – вот лозунг Совнаркомовской братии.

За взятку расстреляют, за взятку арестуют, за взятку освободят за взятку и чин коммуниста дадут.

Мудрый Совнарком, взяв все в свои руки (национализировав), все передал своим агентам, а весь народ в наймита своего превратил.

Комиссары, Горпродкомы и пр. пр. торгуют… На Сухаревке. Все есть только… для комиссаров – цены комиссарские.

Совнарком все развалил и создал спекуляцию от Совнаркомии. Он как паршивая собака: на сене лежит, не жрет и другим не дает.

Комиссары не отдали ни промышленность, ни торговлю в руки общества – все себе взяли, ну и подавились.

Трудовой народ стал правду матку резать Совнаркому в глаза, тот его в штыки.

Окровавленные и до конца обманутые крестьянство и рабочие вступили в борьбу с комиссарами и ушли в подполье, а за ними и остальные.

Вот причины, загнавшие угнетенных в подполье.

Народ толкует о вольнице, жаль ему ушедших революционных дней. Он снова на распутьи, но растерянность его прошла: он понял, что продолжающаяся война не даст побед и не кончится до тех пор, пока не пропадут причины, войну затягивающие. А причины эти известные: все штабы Троцкого засорены генералами да полковниками и прочими специалистами по контрреволюционным делам.

В Комиссариатах же Путей Сообщения по-прежнему засели старые специалисты казнокрады-чиновники и разрушают транспорт во славу Колчаковско-Деникинского оружия.

Всюду провокация. Всюду продажа. Новая Троцко-Ленинская Рухловщина и Сухомлиновщина засела во всех комиссариатах. Революция предается и продается.

Выкрутасы же Ленина и Троцкого: сдать революцию белым, чтобы в будущем вновь вернуться к власти в прежней силе, не прошли не заметными для народа. Рабочие и крестьяне раскусили эту провокацию и, сберегая силы для борьбы с контрреволюцией, ушли из армии Троцкого.

И в настоящее время, когда партия коммунистов в Москве готовится к подполью, пробивая путь для бегства в Сибирь, и открывают лавочки и кофейнушки по всем улицам, в то же время в тюрьмах держит тысячи революционеров.

Рабочие и крестьяне, а с ними и все любящие революцию, спрашивают себя: что происходит, где же выход?

Выход есть!

Ты слышишь, народ, выход есть!..

Колчак и Деникин сильны мнимой борьбой с чрезвычайным режимом Совета Народных Комиссаров.

Уничтожьте Совет Народных Комиссаров и его детище – чрезвычайки. Колчаку и Деникину, идущим против революции, придется разоблачиться. Эти господа останутся одни. Народ их покинет.

Ныне внутреннее положение в Советской России определяет внешнее. Природа Совета Народных Комиссаров с чрезвычайками рождает контрреволюцию.

Но близится зима, близится голод, холод и болезни. Они, эти спутники рабства, если посетят нас в эту зиму, многих мы не досчитаем: ибо нет топлива, нет хлеба, нет мира. Все это нужно иметь. Что же делать?

Нужно снова воскресить революционный порыв. Нужно разогнать Совнарком, уничтожить чрезвычайки. Нужно вернуть то, что было в октябре.

Да здравствует октябрь!..

Рабочие, крестьяне и все угнетенные, мы, анархисты подполья, зовем вас на бунт. На бунт, на восстание мы зовем против насильников и угнетателей.

Да здравствует революция!

Народ, контрреволюции не страшись. На юге Махновцы уже теснят Деникина, а на Урале и в Сибири, под руководством анархистов и других революционеров, партизаны успешно ведут борьбу и с Колчаком и с комиссарами. Нашим братьям нужна помощь. Так поспешим!..

Надо разогнать саботажников революции.

Мы должны разогнать Советы Обирал и разные штабы Троцкого. Мы должны воскресить военную революционную силу.

Да здравствует Военный Совет революционных партизан!!!

Долой назначенцев!

Рабочие, вы должны разогнать белогвардейский комиссариат Путей Сообщения и заменить его организацией тружеников по транспорту.

Рабочие и крестьяне, разгоните комиссариат внутренних дел – это гнездо провокаторов и палачей.

Разгоните комиссариат земледелия, этих новых помещиков, и замените его организацией всех, обрабатывающих землю.

Разгоните партийные трибуналы. Гоните палачей, гоните тунеядцев.

Долой смертную казнь!

Рабочие и крестьяне, мы долго ждали пробуждения вашего революционного гнева. Власть нас терзала, стреляла и пытала. Но мы не умолкали. Мы были с вами. Ныне вы видите, что мы правы оказались. Вас политиканы надули. Пора браться самим за свое освобождение.

Проснись же, революционный народ. Мы зовем тебя на бунт и восстание. Вы, рабочие и крестьяне у станка, сохи и под серой шинелью, услышьте на сей раз наш голос. Пусть загорится в душе огонь бунта мести палачам. Мы много вытерпели, нас много погибло, но нас еще больше стало. Дольше терпеть преступно. Поспешите же, иначе будет поздно. Мы боремся не за министерские и комиссарские портфели, мы не пойдем добиваться комиссарских привилегий, мы зовем вас на бунт, чтобы разогнать их и уничтожить все эти привилегии! Нам нужна только революция; мы с угнетенными. Революция рождает нас, – мы дети революции.

Наступает момент, когда все революционеры должны проснуться наступает момент, когда все революционное должно пойти с нами. Во имя революции, во имя блага всех, во имя дорогой революции.

Рабочие и крестьяне, мы требуем от вас поддержки революции.

Ты слышишь, угнетенный народ, мы, анархисты, требуем и зовем тебя на бунт, и мы верим, что ты не допустишь сдачи Совнаркомом революции белым.

Да здравствует Анархия!

Так колыхнись же ты, придавленный и приниженный народ. Как степной ковыль зашуми по всей Руси. Пусть твои говорливые волны прокатятся и за