— Так, Дима, ты мне голову не морочь, — разволновался Гольдман и залпом выпил стакан воды. — Ты сразу скажи: мне дать задний ход? Документы еще не подписаны. Так что можно передумать. Но инвестора тогда ищи сам. Они у меня на деревья не растут!

— Где я его найду? — возмутился Дима. — Я те бабло для чего плачу?

— Я свои деньги отрабатываю не на сто, а на двести процентов. Так что решай сейчас! Он идет. Ну же! — Гольдман показал взглядом на дверь в зал.

Мамикон вернулся и медленно направился к нам. Такое впечатление, что он прекрасно знал, что его сейчас обсуждают, и специально вышел, давая Диме возможность решить.

— Да черт с тобой! — махнул рукой Дима. — Чурка так чурка! Но продолжай искать. Пусть пока этот вложится, а дальше видно будет. Может, нормального кого найдем, так этого футбольнем.

— Он сам кого хочешь футбольнёт, — прошипел Гольдман. — У него бабла больше, чем у тебя волос на голове. Так что долетишь до люлей без пересадки.

Мамикон сел рядом со мной и незаметно подмигнул. Я схватила стакан воды и уткнулась в него. Мужчины говорили о бизнесе, а я ничего не слышала. В голове билась только одна мысль: неужели Мамикон из-за меня решил вложиться в бизнес Димы? Или я слишком много о себе думаю и это, действительно, совпадение?

— Ну хорошо, — сказал Мамикон. — Раз мы все обсудили, то сейчас мой юрист подъедет, и мы все подпишем. А пока отдыхаем и кайфуем в обществе прекрасной леди. А ваша жена где? — обратился он к Гольдману.

— Извините, приболела, — вздохнул Гольдман.

— Здоровья ей, — уважительно склонил голову Мамикон. — Фрукты сейчас принесут, попрошу, чтобы для нее завернули, красиво всё так в корзинки с лэнточками. Домой возьмете, принесете. Витамины-швитамины, для больных красавиц то, что нужно. Наденька, вы что будете пить?

— Воду, — я бросила осторожный взгляд на Диму.

Он сидел с каменным лицом, но возражать боялся. Значит, ему, действительно, очень нужен инвестор, если он согласен переступить через свои принципы. Дима вытащил из кармана телефон, озабочено взглянул на экран и встал.

— Извиняюсь, мне нужно позвонить, — он бросил выразительный взгляд на Гольдмана.

— Мне тоже, — Гольдман немедленно поднялся из-за стола. — Мы сейчас вернемся.

Они вышли. Я осталась наедине с Мамиконом.

— Телефоны-шмелефоны, никуда без них. Жизни нет из-за них, слушайте, совсем все с ума посходили, — вздохнул Мамикон. — Утром просыпаешься, вместо того, чтобы на красивую женщину посмотреть, в окно на сольнышко — черт бы побрал эту московскую зиму, так сразу утыкаешься лицом в эти кнопочки и руками гладишь, как жених невесту перед свадьбой. Папу этих кнопочек я нажимал перед тем, как он их заделал! –

он вытащил свой телефон из кармана.

Положил его на стол передо мной и открыл галерею с фотографиями. У меня похолодели ноги. Там было множество фото, на которых я, Платон и Сережа выходили из машины, делали покупки в супермаркете, а потом вместе заходили в дом Платона.

— Вы… что… шантажировать меня вздумали? — мне стало душно и я начала хватать воздух широко открытым ртом.

— Боже упаси! Что за мысли, Наденька? Дядя Мамикон что бандит с большой дороги? — он спрятал телефон в карман. — Просто дядя Мамикон любит знать обо всем, что происходит вокруг него. Привычка такая. Чтобы не было неожиданностей. Ну вот увидел я эти фото и подумал: «Вай, нехорошо! У Наденьки же явно не все в порядке дома, с мужем. Ночью едет к малознакомому мужчине. Ребёнка по холоду тащит. Разве может такая роскошная женщина так плохо жить?» Вай, ненавижу мировую несправедливость!

Он накрыл мою руку ладонью и тихо сказал без малейшего акцента:

— А теперь серьезно, девочка. У тебя проблемы. Большие проблемы. Твой муж тебя сожрет. Я таких типов еще с 90-х знаю. И если он решит с тобой развестись, а такое тоже может быть. Потому что я всех своих партнёров заранее пробиваю по связям. Иначе в бизнес не вкладываюсь. То останешься ты, девочка, ни с чем. И ребенка твоего он тоже может отобрать. Думаешь, Платон тебя защитит?

— У нас с Платоном ничего нет. Если вы, Мамикон, собираетесь меня шантажировать, то ничего не выйдет, — это должно было прозвучать твердо и решительно, но мой голос задрожал.

— Зачем? — улыбнулся он. — Ты что кино плохого насмотрелась? Не смотри. Я хорошее кино тебе покажу. Жизнь дам, как в этом самом кино. Тебе и ребёнку. Платон хороший, интеллигентный, добрый. Но он не сможет тебя защитить. У него зубы еще не прорезались. А против твоего мужа клыки нужны. Иначе твой Дима Платона без соли скушает.

— Дайте догадаюсь: а вас он загрызть не сможет?

— Конечно, нет, — еще шире улыбнулся Мамикон. — Платон — котенок, а тебе нужен тигр. Я! Поэтому предлагаю защиту и полное обеспечение. Тебе даже не придется его обманывать. Он со мной знаком. Мы теперь партнеры. Ты у меня работаешь. Неужели он отберет помощницу у того, кто помог ему в нужный момент? Мы будем спокойно встречаться. Причина у нас есть.

— Вы ради этого вложились в его бизнес? — спросила я.

— И ради этого тоже. Люблю, когда везде и все схвачено. Деньги должны работать. Какая мне разница, где они будут работать? А так и тебе хорошо, и мне. Все довольны, счастливы и кушают шашлык.

— Что вы хотите от меня, Мамикон?

— А чего хочет мужчина от женщины? — он погладил мои пальцы. — В ленинскую библиотеку вместе ходить? Нет, можно и туда. Я читать люблю. Я буду листать, ты — конспектировать.

— Зачем я вам? Неужели никого получше не нашлось? Помоложе и без проблем?

— Какие проблемы, дорогая? Проблемы — это когда в землю кладут, а все остальное — это чтобы в жизни не скучно было. Хочется мне с тобой красивый роман. А я не привык себе отказывать, — он убрал руку, внимательно глядя мне за спину.

Я обернулась. По залу к нам шли Дима с Гольдманом, а с ними еще какой-то мужик в темном костюме.

— А вот и мой юрист, — Мамикон встал и пожал руку мужчине в темном костюме.

— Может быть, лучше завтра в офисе подпишем? — спросил Гольдман.

— Зачем нам офис-шмофис? — пожал плечами Мамикон. — Что за ужасная московская привычка? У нас на Кавказе все дела делаются в ресторане. Тут тебе и выпить, и закусить, шашлык-машлык, зелень, — он взял с тарелки несколько веточек кинзы и закинул в рот. — Душа радуется, витамины в организм падают. Жизнь короткая у нас. Зачем еще ее укорачивать?

Мужчины подписывали документы,