– Нет, никаких предсказаний. Они вообще как-то странно говорили, намеками. Например, сказали, что драконоборцы всех обманывают, а вовсе не убивают драконов.

– Вот как?

– Да. А вы сами сколько драконов убили? – решительно спросила жаждущая наконец-то прояснить этот вопрос Леона.

– Хм. Честно признаться – ни одного.

– Что?

Возмущенная Леона вырвалась из объятий Стефана и гневно на него посмотрела. Но он только улыбался.

– И вы так спокойно говорите об этом? Вы – самый обыкновенный обманщик, а я вам поверила! Поверила, что вы спасете Эрну!

– Я никого не обманывал, Леона, – мягко возразил Стефан. – Я действительно помогу найти вашу подругу. И спасти ее от дракона, если потребуется.

– И как вы намерены это сделать? Вы ведь никогда не сражались с драконами.

– Я их не убивал, – поправил ее Стефан. – Но вот вступать с ними в схватки мне доводилось.

– Но как же вы выжили, если не убили ни одного чудища? У вас даже шрамов нет! На видных местах, я хотела сказать, – поправила себя Леона и смутилась, осознав смысл своих слов.

– Скажем так: я неплохо владею даром убеждения и смог уговорить монстров согласиться на свои условия, – ответил драконоборец и вновь притянул Леону к себе. – Вы сильно испугались Прядильщиц?

Леона вздрогнула, вспомнив свой ужас.

– Да, очень, но только сначала. А потом браслет нагрелся и прогнал страх. Где вы его все-таки взяли?

– Я ведь уже говорил вам, что купил.

– А Прядильщицы заверяли, что это драконья работа.

– Значит, так оно и есть. Эти старухи никогда не ошибаются.

Голос его звучал так спокойно, что Леона поверила в его неведение относительно происхождения браслета. Немного успокоившись, она устроила голову поудобнее на плече Стефана и задремала, чувствуя сквозь сон, как драконоборец перебирает пряди ее волос.

Проснулась она, тем не менее, в своей импровизированной постели. Костер уже догорал, небо посветлело, трава вокруг стала влажной от росы, а птицы пели так звонко, что Леона невольно заслушалась.

– Проснулись? – спросил дежуривший у костра Агидиус.

– А где все? – немного испуганно спросила Леона, приподнявшись на локтях.

– Умываться пошли. Не волнуйтесь, не к озеру, к ручью. А я завтрак готовлю.

– И как, получается?

– Дело нехитрое, – важно ответил паж. – Припасы достать да воду вскипятить. У господина виконта на службе потяжелее приходилось.

После возвращения спутников Леона и сама сбегала к ручью, умылась. Долго задерживаться в лесу не стали.

– Если мы поторопимся, – объявил Отто, – то заночевать сможем в небольшом городке. Насколько я понимаю, через несколько часов мы доберем до торгового тракта. Если бы мы изначально поехали по нему, то потеряли бы пару дней, зато ехали бы без приключений.

– Вы что? – возмутилась Леона. – Мы не можем терять время, ведь Эрна в плену у кровожадного чудовища.

– Да-да, мы обязаны поскорее спасти ее, – поддакнул Клаус.

А Стефан только молча улыбнулся.

У Эгона голова шла кругом. Без верного Отто он никак не мог разобраться с делами, коих накапливалось все больше и больше. Озверев почище того самого дракона, на поиски которого отправился маленький отряд, граф отменил приемный день, сказавшись нездоровым. Собравшиеся крестьяне внимательно выслушали вышедшего к ним слугу, сокрушенно покивали, пожелали его сиятельству скорейшего выздоровления и разошлись. Но Эгон прекрасно понимал, что долгой отсрочка не будет. Уже через неделю жалобщики соберутся вновь, и ему придется выслушивать, вникать, решать. Работа, в общем-то, привычная, вот только сейчас на нее совсем не оставалось сил. Да еще и баронесса с виконтессой присосались к нему похлеще пиявок. Почтенные дамы требовали выяснить, куда подевались их супруги.

В иное время и сам Эгон мог бы заинтересоваться столь таинственным исчезновением, но только не тогда, когда все его мысли занимало письмо от герцога. В этом письме содержалось известие столь чудовищное, что граф никак не мог заставить себя окончательно поверить написанному. Подумать только, дракон оказался наследником герцогства! Или, вернее, наследник оказался драконом. О том, что именно это сулило всему герцогству в целом и одному графу в частности, Эгон даже задумываться боялся.

Он даже ни разу за прошедшие дни не вызвал к себе свою фаворитку – а это как нельзя лучше свидетельствовало о душевном смятении графа, ведь прежде он не отказывал себе в маленьких слабостях. С утра Эгон заперся в кабинете и провел немало времени в попытках составить письмо его светлости. Результатом его стараний являлись несколько сломанных перьев и усеявшие пол обрывки бумаги.

– Проклятье! – граф с трудом удержался от того, чтобы запустить в стену тяжелым кубком. – Ну почему Отто нет под рукой, когда он так нужен?

"Потому что ты сам отправил его присматривать за драконоборцем", – услужливо подсказала память.

– Проклятье! – еще раз выдохнул Эгон и опустил голову на скрещенные на столе руки.

В дверь тихонько поскреблись.

– Ваше сиятельство! – позвал временно исполняющий обязанности секретаря (и совершенно с ними не справляющийся) Джонас. – Ваше сиятельство! К вам посетительницы.

– Ну кто там еще? – устало спросил Эгон.

Впрочем, он и сам прекрасно знал, кто. И не ошибся. В кабинет величественно вплыла виконтесса Хидьда Вирнольская, а за ней, грузно ступая, следовала баронесса Юта Левренская. Эгон мысленно застонал.

Виконтесса сияла самой любезной улыбкой, а облаченная в несколько преждевременный траур баронесса хмурилась. Граф поднялся, приветствуя их.

– Доброе утро, дамы! Что привело вас ко мне?

И вновь он задал ненужный вопрос, ответ на который был ему известен.

– Ваше сиятельство! – воззвала к нему виконтесса, протягивая руки. – Заклинаю вас, не оставляйте несчастных покинутых беззащитных женщин в неведении! Скажите, как продвигаются поиски моего супруга?

– Я чувствую, Джакоб уже не с нами, – трубным голосом пробасила баронесса.

– Ах, какие глупости! – воскликнула ее товарка по несчастью.

Эгон припомнил барона, и решил, что на месте его супруги точно понадеялся бы на подобный исход.

– И вовсе не глупости, – твердо стояла на своем баронесса. – Разумеется, я бы желала знать, где находится место упокоения моего дорогого Джакоба. Я бы ежегодно совершала паломничество на его могилу. Но для этого мне необходимо решить с его сиятельством вопрос вдовьей доли.

Граф посмотрел на баронессу с невольным уважением. А она оказалась далеко не такой простушкой, за которую он ее принял.