– Пора, – прошептал он.

– Джей, мне надо идти.

– Ты невероятная, знаешь? Конечно, иди. Останься там хоть на все лето. Останься там навсегда! Делай что хочешь, Миранда. Меня это уже не заботит.

– Прекрасно. Очень взрослый поступок, Джей. Очень, мать твою, взрослый.

Я бросила трубку и выключила телефон, не дав Джею шанса что-либо ответить.

* * *

Малькольм был прирожденным оратором. Он сравнивал прозу Шейлы с балетом и цитировал Рильке, но при этом не выглядел претенциозно. Он ставил Шейлу в один ряд с наследием таких писательниц, как Джоан Дидон и Сьюзан Зонтаг. Я старалась внимать красноречивому вступлению Малькольма и сохранять зрительный контакт с Шейлой, чтобы она вспомнила меня чуть позже, но меня трясло от адреналина. Неужели Джей думал, что я сама этого хотела – уехать на все лето, встретиться с дядей только после его смерти, разрушить отношения с мамой, беспокоиться о судьбе «Книг Просперо»?

– Ее строки чаруют, вдохновляют и прожигают. Никаких больше лишних слов, встречайте – неповторимая Шейла Кроули! – объявил Малькольм, подытоживая свое вступление.

Все радостно закричали. Малькольм важно поблагодарил толпу, внимательно осмотрел присутствующих и внезапно остановил взгляд на мне. Он не спускал с меня глаз, когда Шейла подошла поцеловать его в щеку. Я улыбнулась ему. Я не хотела ссориться с Джеем, не хотела ссориться с мамой. Но хотела этого: смотреть в глаза Малькольму, слушать чтения Шейлы, высчитывать секунды до разговора с ней.

И больше мне нигде не хотелось находиться.

В течение двадцати минут Шейла читала про лето, предшествующее уходу ее матери в реабилитационную клинику. Шейле было двенадцать. Они жили на ранчо в Альтадене, где ее мать разводила овчарок. Одна из собак была беременна. Мать Шейлы лежала без сознания на крыльце, поэтому Шейле пришлось следить за родами. Ее голос напоминал голос джаз-певицы, и я могла часами его слушать.

У мамы был голос фолк-певицы, и я бы тоже слушала его часами, если бы она говорила со мной.

Шейла закончила главу, сняла очки и склонила голову под аплодисменты поклонников. Когда она отвечала на вопросы зала, прозвенел дверной звонок. Элайджа, вместо моих родителей, помахал мне с порога. Я помахала в ответ, а затем отыскала глазами Малькольма, надеясь, что он не заметил, как я поздоровалась со Стервятником. Малькольм приводил в порядок стол для автографов и не увидел Элайджу.

– Последний вопрос, – попросил Малькольм, указав на высокую брюнетку, стоящую у стеллажей с подростковой литературой. Выглядела она как модель, и, поскольку мы находились в Лос-Анджелесе, вполне возможно, что именно ею она и была. Я удивилась охватившей меня ревности, когда Малькольм кивнул самой хорошенькой девушке в аудитории. Она задала Шейле вопрос о процессе написания книги. Шейла отрывисто ответила, что никакого волшебного процесса нет, каждый писатель находит подходящий для него режим. Девушка съежилась от ответа, и мне стало стыдно, что ее подавленность доставила мне некое удовольствие. Я взглянула на Малькольма. Он уже отвлекся от красавицы и продолжил расставлять книги на столе для автографов. Когда Шейла собирала свои вещи у подножия подиума, я проскользнула между столиками, чтобы перехватить ее.

– Мисс Кроули? – спросила я.

– Малькольм сказал всем встать в очередь вдоль стены, – отрезала она, даже не взглянув на меня.

– Меня зовут Миранда Брукс. Я племянница Билли.

Лицо Шейлы озарила широкая улыбка, и я увидела еле заметную щелку между передними зубами.

– Миранда! Я и не знала, что ты здесь! – Она тяжело выдохнула. – Сожалею по поводу Билли. Я надеялась увидеть его, когда пересекла порог магазина, но правда вновь свалилась мне на плечи.

– Понимаю вас.

– Знаешь, мы с тобой встречались, когда ты была совсем малышкой.

Она закрыла книгу мемуаров, из которой читала отрывок. Страница оказалась исписана карандашом – пометки к уже вышедшему изданию.

– Вы тогда встречались с Билли?

Я старалась звучать как можно более непринужденно, но мой голос предательски дрогнул.

– Я бы не сказала, что наши отношения можно описать словом «встречались». Прости, тебе, наверное, не хочется это слышать.

– Наоборот. Я хочу знать все. Я не видела Билли много лет.

Шейла жестом показала Малькольму, что скоро вернется.

– А я и сама хочу рассказать тебе все. – Она похлопала меня по руке. – Но в данный момент я больше всего хочу бокал красного. Он мне понадобится, если кто-нибудь еще задаст вопрос о «вдохновении».

Я ответила, что найду ей стаканчик, на что она чирикнула:

– Лучше принеси всю бутылку.

Я принесла пластиковый стаканчик и почти полную бутылку «Мальбека» к столу, где сидела Шейла. На нем лежала стопка ее книг и несколько ручек. Фанаты выстроились вдоль раздела художественной литературы. Очередь закручивалась у стеллажа с исторической литературой и столика с рекомендациями работников в центре магазина.

– Думаю, мы с тобой поладим, – улыбнулась Шейла, когда я налила ей вино.

– Очень хочу поговорить с вами о Билли.

– Шейла, вы готовы? – спросил Малькольм, положив на стол еще одну стопку ее мемуаров.

– Давай встретимся здесь завтра за чашкой кофе? – предложила она, и мы условились о времени утренней встречи.

– Мисс Кроули? – вдруг спросил подошедший к столику молодой человек и протянул ей книгу мемуаров. Сразу бросились в глаза его прическа маллет и очки в черепаховой оправе, что добавляло ему серьезности. Впрочем, сомневаюсь, что он хотел, чтобы его видели именно таким. – Вы не могли бы подписать книгу для моей мамы?

Шейла повернулась ко мне:

– Кажется, одной бутылки недостаточно.

Я не сводила глаз с Шейлы, пока она подписывала романы, параллельно приглашая к столу других поклонников. Она равномерно распределяла на всех время, оставаясь при этом достаточно дружелюбной и непривередливой.

Ко мне подошел Элайджа.

– Неплохой поток клиентов.

– Надеюсь, это только начало. Рада, что вы пришли.

– Ну, а как иначе? – спросил он, удивленный моему возможному предположению, что он пропустит встречу. – Не сказал бы, что поддерживаю ваше решение не закрывать магазин, но вы действительно племянница вашего дяди. Билли поступил бы точно так же. – Мы стояли плечом к плечу, наблюдая за толпой, подступающей к Шейле. – И что же у вас дальше в планах?

Элайджа, периодически кивая, выслушал мои объяснения по поводу книжных клубов, чтений, рекламной записи, которую мы опубликовали в LA Weekly. Я боялась услышать от него, что мы не потянем подобные расходы.

– Знаю одного редактора из LA Weekly. Думаю, можно договориться о статье про вас. – Он оставил в своем блокноте напоминание попросить секретаря изучить этот вопрос, а затем попрощался, пожав мне руку. – Удачи вам.