— Именно, — улыбался молодой мужчина, слегка приподняв бокал вина, словно произносил тост.

Он сидел рядом со мной на полу и выглядел расслабленно. Его даже не смущал тот ужас, который исходил из меня. Спокойно пил вино, наслаждался атмосферой уюта и комфорта, что меня лишь удивляло. Как в такой ситуации можно быть таким раздражающе спокойным? Теперь понимаю, почему его порой сравнивают с чудовищем. Не безосновательно.

— Хватит, — отмахнулась я, желая сменить тему разговора. — Лучше скажите, что было, после того как вы пришли? После того момента я мало что помню. Вроде была в сознании, но… всё как в тумане.

— Хм… — задумчиво протянул герцог, отпивая немного вина. — Если кратко, то мы мило побеседовали и разошлись, но каждый остался при своём мнении.

— Что? — озадачилась я, не понимая, о чём он говорит. — «Мило побеседовали»?

— Диана, вам незачем об этом волноваться, — уверил мужчина, но, встретившись со мной взглядом, тяжело вздохнул: — Хорошо… — согласился он. — Вестар уверял, что вы напали на дочь барона с намерением убить её и даже не скрывали этого. При этом использовали запретную магию на территории академии. То есть заклинание полёта. Вестар настаивал, что вы должны ответить за все злодеяния. Но! — Эджил слегка оттопырил указательный палец той рукой, в которой держал бокал с вином. — За вас вступились и принялись защищать.

— Эрик… — поняла я, но Эджил мгновенно добавил:

— Не совсем, — вновь с непониманием посмотрела на мужчину, после чего он с улыбкой пояснил: — Это был Свейн. Любимое Дитя Бога. Он поведал нам удивительную историю о том, как на вас напали, увели в подземелье академии и оказывали психологическое давление, а после, когда вас попытался спасти этот мальчишка, он был так же атакован. Его мана сходила с ума. Правда это или нет, но Свейн уверял, что если бы не Ваша Светлость, то он был бы уже мёртв. В принципе, как и все ученики академии. И мне безумно интересно узнать, что вы скажете на это, миледи?

— У меня всё было под контролем, — холодно бросила я, чувствуя прилив злости. — Эти никчёмные наёмники пытались навязать мне мысль, что вы похитили меня, Эджил, а после пытали и намеревались убить. И в самом деле психологическое давление, но, когда они уже собирались отпустить меня, явился этот… доблестный герой и чуть было всех нас не убил. Пришлось действовать быстро, исходя из сложившейся ситуации.

— И вы поступили разумно, — спокойно и без капли иронии отметил Эджил. Мне даже как-то не верилось, что это именно он сказал. То есть он не станет упрекать, высмеивать и даже подшучивать, как это делал недавно? Хм… нет. Его чёрные бездонные глаза, в которых отражались пляшущие языки пламени, казались спокойными, уверенными и… полными уважения. Он действительно считал мой поступок единственно верным, даже добавил: — По правде сказать, мне трудно судить, что бы я сделал, если бы оказался на вашем месте. Возможно, убил бы Любимое Дитя Бога и лишь ускорил свою кончину. Но вы — не я, верно?

На это я ничего не сказала. Тошнить меня перестало, хотя не сказала бы, что стало лучше. Голова до сих пор кружилась, тело трясло, а желудок ныл, но ведро всё же отодвинула в сторону и плотнее укуталась в одеяла. Неожиданно приятно, что мои поступки и способности оценили по достоинству. Ранее это происходило исключительно из лести ради сближения с семьёй Хэлстейн. Но Эджилу этого не нужно. Он говорит то, что действительно считает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— После такого неудачного опыта с мужской магией сомневаюсь, что я когда-либо рискну повторить подобный эксперимент, — тихо бросила я, смотря на гипнотическое пламя в камине. — От подобной энергии слишком много проблем.

— Миледи, только первый раз имеет неприятные последствия, в остальных случаях побочных эффектов значительно меньше, а порой и не наблюдается вовсе, — постарался уверить меня Эджил. При этом, когда необходимость держать мои волосы отпала, он не убрал руку, а почему-то принялся нежно поглаживать мою голову, словно старался успокоить плачущего ребёнка. — Как бы это двусмысленно ни звучало, всё зависит от партнёра. А именно: от того человека, чью ману вы принимаете. Если честно, я действительно удивлён, что это был ваш первый опыт. Обычно отцы либо братья помогают своим дочерям, так магия кровных родственников более подходящая и последствий в виде плохого самочувствия, тошноты, лихорадки и болей в теле, в принципе, не вызывает. У вас же есть и отец, и брат… Я знаю, что брат сводный, но всё же…

— Эджил, ваше удивление неуместно, — вздохнула я, даже не оборачиваясь в его сторону. — Разве вы сами не были свидетелем нашей уникальной свадьбы? Семья Хэлстейн… особая в этом смысле. Отец никогда не считал нужным проявлять свою близость или заботу о детях. Единственное, что от меня требовалось, как от его дочери, — чтобы я училась и постоянно совершенствовала свои навыки. Что касается брата, у него были те же проблемы. И нам не позволяли много общаться.

— Хм… — задумался молодой мужчина, мрачнея на глазах. — А ваша мать? Она же должна была заняться этим вопросом.

— Она не видела в этом необходимости, — спокойно ответила я, пожав плечами. — И я её в чём-то понимаю. Зачем тратить своё время на сопливое, несуразное, раздражительное дитя, когда в наше время ответ на любой вопрос можно получить в книгах? Если я что-то хотела узнать, то искала нужную мне книгу и находила ответ сама. Мы виделись с родителями лишь на совместных ужинах и проводили их молча, так как, согласно этикету, шум за столом — признак дурного тона.

— Миледи… — тихо произнёс Эджил, после чего замолчал, словно забыл, что хотел сказать. После нескольких секунд размышлений он наконец-то продолжил: — По правде говоря, ваши слова кажутся мне весьма печальными. Если бы подобное отношение было к вашему брату, я бы это ещё мог понять, но вы, как их кровь и плоть… Любовь матери к своему ребёнку естественная и неоспоримая. Как же проявление тепла, заботы, семейные объятия?..

— Ваша семья была именно такой, Эджил? — спросила я, на что на губах мужчины появилась нежная и добрая улыбка, словно в его воспоминаниях мелькнуло что-то светлое. От этого стало немного не по себе. Возникли раздражение, злость, а после безразличие. — Всё, что вы перечислили, — лишь бесполезная трата времени. «Любовь», «забота», «объятия»… Если вы ещё не заметили, любовь ослепляет и лишает человека рассудка. Яркий пример — Мэрит. К чему её забота и объятия, если от них только больше проблем? Я прожила всю жизнь так и стала только сильнее. Этим и горжусь. Мне не нужны слепые иллюзии заоблачных сказок. Я вам уже говорила, что верю лишь в материальную сторону этого мира в денежном эквиваленте. Даже союз моих родителей на этом основывается.