Дело шло к концу, когда в дверь постучали.

— Катя, ты здесь?

Юлик тут же насупился, уставившись в свои бумажки, где накорябал от силы полстраницы.

— Да, Федор, заходи.

— Так и знал, что ты тут.

Он вошел и остановился у двери, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди.

Я промолчала. Конечно, он знал, с чего было бы иначе? Я большую часть жизни на работе провожу, по крайней мере, когда начальство не упрямится и мне эту работу дает.

— Юлик, выйди, чаю сделай пока, — попросила я. А то будет каждое слово ловить, бездарно делая вид, будто занят делом и не подслушивает.

В очередной раз зыркнув на Федора, мой юный помощник встал и с достоинством, как он полагал, удалился за дверь. Ох уж эти юнцы, простые, как раскрытая книга. Даже скучно временами.

— Что-то случилось?

Федор остался стоять у двери. С работы идет, судя по усталому виду. И вроде улыбается, как обычно, а на душе как-то неспокойно. Слишком хорошо мы друг друга знаем. Его легкую куртку я сама помогала выбирать, про стрижку сама напоминала, когда была пора идти стричься, и каждый жест изучила досконально. Таким отстраненным он остается, только если вопрос серьезный.

— Случилось. Нам придется поговорить, хочешь ты или нет.

— О чем?

Надеюсь, не про Юлика. Шутка. Федор никогда не был ревнив, понимал, что я человек серьезный, к интрижкам склонности не имею, так что, даже если и заметил особое отношение практиканта, такта промолчать ему хватило.

— И это ты тоже знаешь. И раз уже четвертый день подряд ты ужасно занята, поговорим прямо здесь и сейчас. Постараюсь уложиться в пять минут. Мне тридцать лет, Катя, хватит ходить вокруг да около. Мне нужна нормальная, здоровая семья. Мне нужны дети. Я настроен серьезно. Ответ «не готова» больше не подходит. Или ты становишься готова, или я пойду дальше один. Я все понимаю и уже миллион раз говорил, что хватит тянуть. И снова скажу: дай мне ответ, Катя, хватит бегать! Хватит делать вид, будто жутко занята, я знаю, что тебя с весны перевели на мелкие происшествия. Займись наконец нами. Ты не думала, что нечестно игнорировать мои просьбы? Возможно, ты никогда не будешь готова к отношениям, которые нужны мне, но тогда честно было бы меня предупредить. Дать мне возможность выбора.

Он помолчал, прижимаясь к стене, как будто хотел с ней слиться. Хорошо, что я успела тихушный колпак бросить, иначе многие любители погреть уши из соседних кабинетов были бы сегодня сыты.

— Прости, что снова все вывалил. И уже без всяких финтифлюшек. Просто я устал говорить витиевато.

— Я понимаю.

— Нет, ты не понимаешь. Я все знаю про историю с твоим суженым, она произошла на моих глазах. Это я понимаю, Катя. Понимаю тебя. Но мне нужен ответ, от которого зависит и моя судьба. Несмотря на все мое понимание и на мое терпение, вот уж действительно бесконечное, я хочу настоящую семью. Настоящую, слышишь? И она у меня будет: с тобой, извини, или без тебя. Сколько тебе времени нужно, чтобы ответить?

— Я не знаю.

Он покачал головой. Как обычно только он может — без тени укора, просто покачал, как будто не знал, что еще добавить.

— Ладно, согласна, это не ответ, а попытка уйти от ответа. Сколько времени ты дашь?

Не зря он не подходит, держится поодаль. Обычно Федор всегда рядом, обожает ко мне прикасаться. То плечо погладит, то волосы, то обнимет… В общем, о таком отношении только мечтать можно. И за годы, пока мы вместе, сколько я выслушала от знакомых про то, как мне повезло и почему я, лошадь безмозглая, до сих пор не замужем? И объяснить почему я не могу. Федор много раз предлагал съехаться, однажды я даже согласилась, и мы прожили вместе почти два месяца. А потом я собрала вещи и уехала на очередное задание в городок, что в четырех часах езды, а вернулась уже на служебную квартиру.

Мы оба сделали вид, будто так должно быть. По мне, так действительно должно быть — все равно меня сутки напролет не бывает в квартире, а потом я возвращаюсь туда, нахожу кровать и просто отключаюсь. А когда живешь с кем-то, хочешь не хочешь приходится вспоминать, что ты не один, чего нельзя не учитывать, и хотя Федор сам способен себе приготовить ужин, да и, обладая бытовым колдовством, лучше меня содержит помещение в чистоте… все равно не то. Нет уединения, к которому я привыкла.

— Проблема как раз в том, что ты не можешь назвать место «домом», — как-то объяснил он мне. — Говоришь «помещение», «квартира», «комната» — как угодно, но не дом.

Я не согласилась тогда и стала упорно называть свое место жительства «домом». Кажется, доказала, что так и думаю.

И вот его терпение иссякло. Конечно, столько времени встречаться с женщиной, терпеть ее постоянное отсутствие, терпеть, что она не готовит и не убирает, мало говорит (не о работе же с посторонним?) и отказывается жить вместе… Но терпеть отсутствие детей он не будет. Дети — единственное, что ценит Федор. Будь на моем месте другая, заявила его матушка пять лет назад, когда мы вынуждены были все же познакомиться на каком-то семейном празднике… так вот, будь на моем месте другая, читай подтекст более умная женщина, у нее давно были бы внуки.

И не поспоришь.

И во всем остальном он прав. Нечестно лишать мужчину желаемого, избегать годами разговора и надеяться, что все само собой рассосется.

— Можно пройти?

Недовольный Юлик принес чай на крошечном черном подносе и сжал губы, заметив тихушный купол. Можно теперь убирать, при свидетелях говорить Федор не станет. Да и говорить вроде больше не о чем. Как же мой стажер все-таки вовремя!

— На ужин не приглашаю, — ровно закончил Федор, смотря только на меня. — Вижу, ты занята.

— Да. В другой раз.

Он кивнул, развернулся и ушел.

— Почему сюда пускают посторонних? — бурчал тем временем себе под нос Юлик, вроде как если я услышу, то подумаю — случайно услышала, а вовсе не потому, что ему хотелось прокомментировать появление Федора.

— Потому что я специально попросила его пускать.

Уже молча помощник поставил чай мне на стол и продолжил царапать свой отчет.

За крошечным окном под потолком уже темнело. А еще столько всего нужно решить! И душит отсутствие одиночества. Я привыкла, что в кабинете всегда одна и можно хоть ноги на стол положить. И если присутствие Федора мне давно уже не мешает, ну, особо не мешает, настолько я к нему привыкла, то всякие юнцы — очень даже наоборот.

— Юлик, отчет не сдан, отсюда вижу, что он пустой. Иди домой, твоя работа на сегодня закончена. В следующий раз пиши быстрей. Свободен.

Он с обидой вскинул голову, но воздержался от комментариев.

— Иди, иди. Завтра с утра жду. А сегодня перед сном еще разок прочитай про последовательность действий при поступлении сообщения о кражах, ты плохо ориентируешься.