Времена меняются, в стране строится капитализм, людибогатеют, живут в элитных домах с консьержами и охраняемой парковкой, ноотечественная стройплощадка была, есть и будет такой же, как всегда — грязной,разбитой колесами машин и покрытой лужами, даже если на всей окружающейтерритории уже месяц стоит засуха.

Говорят, когда наши строители работали в Египте, навозведении Асуанской ГЭС, то и там, где последний дождь прошел при фараонеТутанхамоне, вся стройплощадка советских энергетиков была покрыта в непролазныхлужах.

Так и здесь — Маркиз шел по стройке, перепрыгивая черезполные воды канавы и торчащую из глинистой почвы арматуру.

— Эй, ты что тут делаешь? — окликнул егокраснолицый пузатый дядечка в белой рубашке с закатанными по локоть рукавами,сбитом на сторону галстуке и оранжевой защитной каске. — Почему, блинчугунный, посторонние на площадке?

— Я не посторонний, — как можно жалобнее проблеялМаркиз, стараясь изобразить круглого идиота, — я здесь живу…

— Как это? — изумился дядечка. — Здесь, блинмедный, еще пока никто не живет! До сдачи дома еще, слава богу, целый месяц!

Леня подумал, что про «месяц» краснолицый явно заливает, тутхорошо бы за год управиться, но вступать в дискуссию не стал.

— То есть я в этом доме квартиру купил, —продолжил он прежним беспомощным голосом, — ну, и хотел посмотреть, кактут работа подвигается, как моя квартирка…

— А, блин железный, — дядечка смягчился, — нуесли так, тогда ладно, посмотрите немножко, только близко к зданию не подходитеи не стойте под стрелой! А работа хорошо идет, видите же — всего месяц до сдачиобъекта остался!

Он тут же забыл про Леню и кинулся к работяге в спецовке,который с задумчивым видом тащил куда-то вдаль железную штуковину, отдаленнонапоминающую громадный окорок цыпленка.

— Парафинов, блин оловянный, куда ты эту куриную ногутащишь? Она нам и на фиг не нужна!

Леня скользнул в сторону от бдительного дядечки и немедленнонарушил оба его указания: подошел ближе к строящемуся зданию, причем всталнепосредственно под стрелой подъемного крана.

Увидев неподалеку задумчивого работягу в спецовке,наблюдающего за полетом птиц, Леня поймал его за рукав и без всяких предисловийзаявил, что ему необходимо немедленно поговорить с крановщиком.

— Ты что, парень, сдурел? — заявил работяга,прервав свои наблюдения. — Ты же не у тещи на блинах! Тут тебе нечто-нибудь этакое, тут тебе стройплощадка, то есть территория этой..,повышенной опасности!

Однако, увидев в руке Маркиза сложенную вдвоепятидесятидолларовую купюру, борец за соблюдение техники безопасности резкоизменил свое мнение, угодливо поклонился и проговорил с интонацией официанта:

— Сделаем!

И действительно, через десять минут Леня сидел в кабинеподъемного крана и беседовал с угрюмым крановщиком Василием.

Василий, услышав, чего хочет от него этот странныйпосетитель, сначала очень рассердился и стал объяснять Лене, что тот не у тещина блинах, а на территории этой.., повышенной опасности, но увидев сложеннуюпополам стодолларовую купюру, немедленно смягчился.

Более высокое — в буквальном смысле — положение Василияобъясняло более высокую цену его сговорчивости.

Как раз в тот момент, когда Леня с Василием пришли ксогласию, которое, как известно из классики, есть продукт при взаимномнепротивлении сторон, в кармане у Маркиза зазвонил мобильный телефон.

В качестве звонка на Ленин мобильник был записан «Полетвалькирий» Вагнера, и сейчас эти суровые, торжественные звуки прозвучали вкабине подъемного крана как голос судьбы.

— Слушаю, — проговорил Леня, поднеся трубку к уху.

— Вот то-то, слушай, и слушай внимательно! —раздался незнакомый хриплый мужской голос. — Подружка твоя у меня! И еслиты хочешь получить ее назад в целости и сохранности, принеси чемоданчик!Надеюсь, не будешь изображать кретина и спрашивать, о каком чемоданчике яговорю?

— Не буду, — ответил Леня, поднося к глазамбинокль.

Отличная оптика приблизила недостроенный дом, и Маркизотчетливо увидел три человеческие фигуры на бетонной площадке. Мужчина держал вправой руке что-то, прижатое к уху, то есть не что-то, а такой же мобильныйтелефон.

— Не буду спрашивать, — повторил Леня, — номне нужно время, чтобы достать чемоданчик, он сейчас не у меня.

И потом, куда мне его принести?

— Даю тебе час, — ответил хриплый голос, —потом снова с тобой свяжусь и дам дальнейшие инструкции.

В трубке раздались гудки отбоя, и Леня увидел, как мужчинаубрал трубку в карман, расстегнул большую спортивную сумку и вынул из неекакие-то металлические детали. Он начал что-то из этих деталей собирать, иочень скоро Леня понял, что именно.

На его глазах мужчина собрал из деталей снайперскую винтовкус лазерным прицелом;

План неизвестного стал совершенно ясен Маркизу. Через частот снова позвонит ему на мобильный и потребует, чтобы Леня привез чемоданчиксюда, на эту заброшенную площадку. И если бы Леня действительно приехал сюда скейсом Лазоревекого, его подстрелили бы в машине. Потом убили бы Лолу, и они сосвоей напарницей заполучили бы вожделенный чемоданчик…

Но они не знают, что Лена уже здесь и видит каждое ихдвижение.

Он повторил крановщику что нужно сделать, убедился, что тотвсе понял, и покинул его кабину.

И когда он уже выбирался из нее, бросил последний взгляд нанедостроенное здание и увидел, как сзади, со стороны леса, медленно подъезжаютпод прикрытием деревьев два вишневых джипа «гранд чероки», знакомые ему понедавним событиям на проспекте Просвещения.

— А вот и кавалерия подоспела! — произнес Маркизвполголоса.

— Ну вот, дорогая, — Глеб улыбнулся и убралмобильник в карман, — у нас есть еще целый час. Сожалею, что не могуугостить тебя кофе или чем-нибудь покрепче.., или напоследок заняться с тобойлюбовью… Кстати, тебе понравилось в последний раз?

— Не очень, — честно ответила Лола, —откровенно говоря, ты меня разочаровал. Конечно, я понимаю, ты думал совершенноо другом.., и я ничего не сказала тебе только ради нашей прежней любви…

Он беззаботно рассмеялся, но Лола-то знала его отлично ивидела, что, как ни странно, ее слова очень его задели. Он был актером, но Лолатоже стала актрисой. Гораздо лучшей, чем он. Поэтому она улыбнулась Глебу какможно призывней и сказала мягко:

— Разумеется, дорогой, я предпочла бы побыть с тобойнаедине, надеюсь, что в следующий раз, когда ты не будешь так волноваться, унас все получится гораздо лучше.

Тут она уловила пренебрежительный смешок, от которого неудержалась девица — напарница Глеба. До сих пор она не проронила ни слова,только злорадно косилась на Лолу, пока вела машину. Лола совершенно правильнопоняла этот смешок. Девица знала, что Лоле жить осталось меньше часа и чтоникакой любви у них с Глебом не будет и в помине. Однако следовало развиватьтему, и Лола спросила, наивно округлив глаза: