Начальную остроту Пола Джошуа просто не удостоил вниманием.

– И кто это такая? – спросил он вместо этого. – Девушка, которая выбежала. В чем там дело?

– Девушка? – К удивлению Джошуа, Полу пришлось задуматься на мгновение, чтобы откопать в голове ее имя. – Мириам Кан. Из местной семьи, мы познакомились на танцах. Мне всегда нравились такие праздники с танцами, знаете ли.

– Тебе? Серьезно?

– А что, это настолько удивительно? В Мягкой Посадке они всегда удавались на славу. Хотя там особо заняться было нечем. А когда там пиликают скрипачи и тролли поют свои хороводные песни… Я хочу сказать, там обстановка такая простая, музыка однообразная, все двигаются маленькими шажками, но иногда предаться всему этому – такое удовольствие, разве нет? Мы ведь не бестелесные разумы. Танцы и секс. И то, и другое – отличная забава. Когда тебя охватывает такое животное безумие.

– Так вот что для тебя значит Мириам Кан? Забава? Ты ей так и сказал?

– О, конечно, нет. Ну, по крайней мере, не так многословно. Джошуа, нам нравится секс. Людям моего типа, я имею в виду. А секс между нами вообще лучше всего – союз двух равных, физический и умственный.

– Твоего типа? – переспросил Джошуа.

– Проблема в том, что нас все еще не так много. Встретишь нас нечасто, поэтому мы переключаемся на других партнеров. Послушайте, Джошуа, я знаю, вас не так просто шокировать, как других. Но именно это, как мне кажется, и поняла несчастная Мириам. Секс с ней, с одной из ваших… ну, вы можете представить себе секс с тупым животным? Я имею в виду не какое-нибудь странное создание с Верхних Меггеров, стригале со своим мулом… Это как спариваться с Homo erectus. Вы слышали об этом виде? Анатомически совсем как человек, с ног до головы. Но мозг – примерно как у шимпанзе, в масштабе более крупного тела. Можете представить совокупление с таким? Сначала животная страсть… красивые, пустые глаза… а потом невыносимый стыд, когда ты чувствуешь, что все закончилось.

– Это так у тебя было с этой Мириам?

– Примерно так. Но я ничего не могу с собой поделать, Джошуа. Я чувствую от этого такую же боль, как они.

– Очень в этом сомневаюсь. Пол, кого ты имеешь в виду под «своим типом»?

Пол улыбнулся.

– Я как раз собирался рассказать вам, когда вы снова появитесь здесь. Знаю, вы умеете хранить тайны, потому что сами долго хранили свою собственную, верно? Смотрите, я вам покажу. У меня есть Переходник. Вам, я знаю, он не нужен. За кофе я заплатил, так что давайте отсюда уйдем…

Он перешел, издав легкий хлопок и оставив после себя полчашки кофе.

Когда Джошуа впервые сам собрал Переходник, в День перехода, когда ему было тринадцать, он перешел из Приюта в Мэдисоне Базовой и очутился в лесу, первобытном, девственном, нетронутом – по крайней мере, таким он выглядел. С тех пор прошло уже тридцать лет, и Ближние Земли впитали в себя основной поток последовательной миграции с Базовой, включая бурный всплеск, случившийся после извержения Йеллоустоуна.

Но – и даже сам Джошуа иногда забывал об этом – последовательная Земля была целым миром, большим и просторным, как и оригинальная, такая же, только без людей – до Дня перехода, – и могла принять большое их количество, сохранив значительную часть своей первобытности и примитивности.

И так, всего в нескольких шагах от Запада-5, в копии самого Мэдисона, Джошуа обнаружил себя на лесной поляне, такой же нетронутой, как любой неисследованный мир в Верхних Меггерах, – по крайней мере, в этом укромном месте. И выдавали его эти старые деревья, всегда казалось Джошуа. Если вам попадалось по-настоящему старое дерево, которому было сотни, а то и тысячи лет, скрюченные и заросшие необычными лишайниками и грибками, то это был признак, что вы оказались в каком-то таком месте, где еще не пахал ни один фермер и не пилил ни один лесоруб.

И на этой поляне находилась дюжина молодых ребят – от совсем еще подростков до тех, кому чуть за двадцать. Они были заняты какой-то игрой.

Большинство из них сидели вокруг кучи еды, в консервных банках или обернутой пленкой. Двое – обе девушки – плавали голышом в маленьком водоеме, находившемся в центре поляны. Еще трое – два парня и девушка – шумно, хикикая, занимались сексом в тени деревьев. Так могла выглядеть любая орава поглощенных игрой детишек, подумал Джошуа. Конечно, если не учитывать этот затейливый секс под открытым небом. И их манеру говорить друг с другом непрерывно, будто скороговорками, звучащими то как сжатая во времени речь, то как детский лепет, под стать той, что издавала в свое время Джуди, сестра Пола, и который Джошуа до сих пор так отчетливо помнил. Но из того, что он слышал сейчас, ему едва удалось разобрать хоть слово.

Но они не были похожи на обычных детей: едва Джошуа перешел вместе с Полом, один из парней тут же бросился на взрослого. При этом все они были вооружены бронзовыми ножами, а парочка даже приготовила арбалеты.

– Все хорошо, – успокоил их Пол, подняв руки. Затем он пролепетал что-то в ускоренном режиме.

На Джошуа продолжали смотреть с подозрением, но ножи уже были опущены.

– Подходите, съешьте с нами сэндвич, – пригласил Пол Джошуа.

– Нет, спасибо… Что ты им сказал?

– Что вы тусклоголовый. Без обид, Джошуа, но это было им и так понятно. Просто по тому, как вы оглядывались вокруг с отвисшей челюстью.

– Тусклоголовый?

– Но еще я сказал, что вы тот самый Джошуа Валиенте, с которым я познакомился еще ребенком, и что я доверил вам нашу тайну. Поэтому вас и пустили. Немногим у нас доверяют эту тайну. Мы постоянно перемещаемся и никогда не собирается в одном месте дважды.

– И зачем вы это делаете?

– Ну, у нас есть свои шрамы, Джошуа. Если хотите узнать зачем, спроси у тех, кто их нам оставил.

– Хорошо, значит, ты говоришь, это все люди твоего типа.

Он усмехнулся.

– Вообще-то у нас есть название. Мы называем себя Следующими. Совсем не самонадеянно, да? Мы думали и над другими вариантами. «Неспящие» – в противовес вам, сноходцам. Но «Следующие» более броско звучит.

– Как же вы нашли друг друга?

Он пожал плечами.

– Это не так уж сложно на Ближних Землях. Вы, люди, ведете хорошие записи. А многие из нас испытывали проблемы в школе, и не только. Многих поместили в те или иные лечебницы, Джошуа. Мы жили в разных местах вроде Приюта, во всяких заведениях – сумасшедших домах, исправительных учреждениях для несовершеннолетних. И еще есть фамилии, по которым можно кого-то найти. Спенсер, девичья фамилия моей матери. Монтекьют.

– Фамилии Мягкой Посадки.

– Ага. Это плодородная почва, во всяком случае, одна из них. Мы не вписываемся в ваш мир, Джошуа, но хотя бы оставляем след, проходя сквозь него. С другой стороны, должны существовать и те, кто вписывается, кто не высовывается, кто как-то находит себе место в вашем обществе. Но таких мы пока не смогли обнаружить. Хотя они, может быть, и знают о нас… Надеюсь, когда-нибудь мы с ними встретимся.