На протяжении ужина Дарнок почти не прислушивался, о чем говорили за столом. Ему впервые за прошедшие сутки с лишним выпала возможность если не побыть наедине с самим собой, то, по крайней мере, погрузиться в собственные мысли. В голове оруженосца царили полный хаос и растерянность.

Неожиданные откровения Отшельника, загадочная книга и цепь более чем странных событий привели к тому, что он теперь никому не верил: ни Ресу, ни старику. Он верил бы юноше, если бы его слова и поступки не выглядели такими подозрительными. Он поверил бы Отшельнику, если бы другие поступки и слова Реса не говорили об обратном.

Возможно демоны, видя, что силой им не справиться с Ресом, решили уничтожить юношу руками Дарнока. Это как раз в духе демонов – обманом заставить оруженосца убить человека, который спас ему жизнь, и таким образом погубить и его, Дарнока, бессмертную душу. Да, тут было над чем поразмыслить!

Оруженосец так был поглощен всеми этими рассуждениями, что не сразу заметил: за столом зашла речь о новом странствующем проповеднике. Он уже успел наделать в городе шуму, выступив со своими зажигательными речами на папертях почти всех наиболее почитаемых церквей и соборов, и вызвать неудовольствие отца Жерони.

– Что же в болтовне этого сумасшедшего старика вам так не нравиться, святой отец? – игриво изогнув бровь поинтересовалась герцогиня.

– Вот старая ведьма! – подумал про себя Дарнок. – Строит глазки священнику!

– Он в самом деле болтает много лишнего, – поморщился Жерони. – Зачем пугать прихожан и паломников россказнями о пришествии Ат-Кенира накануне такого большого праздника? Люди могут впасть в панику или, хуже того, начнутся погромы. В городе ведь много иноземных купцов, особенно мирпанцев.

– Забавно, – заметил Рес, – старик ведь призывает молиться и каяться, а не крушить и грабить. Но, видно так уж устроены люди, что они видят то, что хотят видеть, слышат то, что хотят слышать и верят в то, что им больше нравится.

– Совершенно верно, – с интересом взглянул на него священник. – Поэтому долг церкви – внушить людям праведные мысли, используя их желания. А этот проповедник может сбить прихожан с толку и наделать немало беды. Я распорядился, чтобы его выдворили за пределы города.

– Очень разумное решение! – обрадовался Дарнок. – Мы слышали проповедь этого старика сегодня утром возле собора Святых Мучеников. И многое в его речах нам в самом деле показалось странным. К примеру, он говорил что демон может войти в храм Божий. Разве это возможно?

– Нечистый может войти только в разрушенный или заброшенный храм. А в церкви, где постоянно ведутся службы, царит Дух Божий и потому дьяволу нет туда дороги, – пояснил отец Жерони.

– Даже такому могущественному, как Ат-Кенир?

– Церковь – дом Божий. Его хранят ангелы. Может ли демон явиться в рай? – с улыбкой спросил священник. – Вот видите! Этот проповедник уже смутил умы своими речами. Значит, я принял правильное решение.

Беседа сама собой перешла совсем в другое русло – стали говорить о предстоящем турнире. Барон рассказал, каких он нанял фокусников, акробатов и танцоров для увеселения гостей. Турнир должен был продолжаться четыре дня. В первый день предстояли состязания в стрельбе из луков и арбалетов, а также кулачные бои для всех желающих. Затем – пир в честь победителей, на котором будут выступать фокусники и жонглеры. На второй день будет проводиться песенные состязания, а вечером представление с песнями и танцами. Собственно турнир должен был проходить на третий день и закончиться пышным свадебным пиром. На четвертый день торжества должны были продолжиться пиры и танцы, а вечером перед гостями артисты разыграют настоящую пьесу.

Все присутствующие шумно выразили свой восторг, даже у Молены, которая по мере приближения рокового дня становилась все печальнее, глаза заблестели от радости.

Затем барон любезно пригласил герцога и герцогиню до начала турнира поселиться в Моране, но Алиет де Варра отказалась.

– Мы сердечно благодарим вас, барон, за предложение, но не можем его принять за неделю до турнира, – пояснила она. – Если мы с сыном поселимся в Моране, могут подумать, что ваша дочь оказывает ему предпочтение перед другими претендентами на ее руку, а это противоречит турнирным правилам.

– Да, верно! – воскликнул старик. – А я об этом и не подумал. Но все же я надеюсь, что вы примете участие в охоте, которую я собираюсь устроить за два дня до турнира? Для этих многочисленных пиров нужно много дичи. Баронам де Моран позволено дважды в год охотиться в королевском лесу и в этом году я собираюсь воспользоваться такой возможностью сполна!

– Прекрасно! – воскликнула герцогиня. – Охота! Это просто замечательно! Но как же разбойники? Я слышала, что в этом лесу их полным-полно!

– Не беспокойтесь, – засмеялся барон. – Нас они не тронут. С нами будет не меньше десятка хорошо вооруженных слуг, не считая собак. Так что, если даже и сунуться, им не поздоровиться!

– А вы, Конрад, – обратился он к юному рыцарю, – вернетесь с нами в Моран? Вы ведь не собираетесь принимать участие в турнире, так что это не будет противоречить турнирным правилам.

Молена ждала ответа юноши с замиранием сердца. И не она одна. Юный рыцарь ответил с изящным поклоном:

– Сочту за честь, господин барон! Раз уж я здесь, не могу же я пропустить такое событие как турнир! Кроме того, после турнира, многие рыцари, потерпевшие поражение, наверняка направятся в Гарстан. Поэтому у меня будет много попутчиков.

Молена не знала, огорчил ее или обрадовал этот ответ. Он пробудет с ней еще несколько дней… Но он не собирается участвовать в турнире…

Дарнок, так же как и Молена, не знал радоваться ему или тревожиться. Опасаясь, чтобы его не попросили исполнить что-нибудь, оруженосец незаметно ускользнул из-за стола. Сегодня у него не было никакого настроения петь.

Он долго стоял на крытой галерее, с которой открывался вид на освещенный факелами внутренний двор и прилегающие улицы, которые полностью терялись в темноте. Дарнок так погрузился в свои мысли, что не услышал шагов. Только громкие раздраженные голоса двух человек, которые внезапно раздались совсем рядом, вывели его из задумчивости.

Один голос принадлежал мужчине, другой – женщине. Резные каменные столбы, поддерживающие свод, закрывали от Дарнока собеседников, но он догадался, что это герцог и герцогиня и по содержанию разговора, и по тому, что говорили по-гарадийски. Вначале оруженосец хотел уйти, но тогда ему бы пришлось пройти мимо говоривших, поставив и себя и их в неловкое положение. Выходило, что он стал невольным свидетелем ссоры матери и сына. Они еще подумают, что он специально их подслушивал!

Хотя Дарнок и говорил Ресу, что совсем забыл гарадийский язык, это оказалось не совсем так. Вряд ли он смог бы произнести хоть одну фразу правильно, но понимал оруженосец почти все, что говорили. Пока он колебался, что предпринять, разговор принял настолько неожиданный оборот, что Дарнок решил остаться на месте и дослушать до конца.