– Вам следует идти спать. Это был трудный день для нас обоих. Мне еще нужно закончить некоторые дела. – Он зажег свечу, которая частично осветила кабинет. – Я скоро закончу.

– Мне вас дождаться?

– Сегодня из меня получится плохая компания. – Он посмотрел на жену. – Мать и Дафна не слышали об этой истории. Я хочу, чтобы они ничего об этом не знали.

– Конечно, я ничего не скажу. – Она подошла к нему. Клэр не хотелось оставлять его одного. Она боялась, что он может снова исчезнуть. – Вы позволите мне остаться вместе с вами?

Он покачал головой, а потом подошел к столу.

– Я стал человеком, которого презираю. Человеком, который не смог защитить свою семью. Я не смог спасти ее, когда у меня был шанс.

В его глазах была боль. Казалось, что она причиняет ему физические страдания.

Не в силах контролировать себя, Клэр подошла к нему. Его слова, его действия и даже его поведение выказывали признаки отчаяния. Она была готова попытаться утешить мужа всеми возможными способами. Дело было даже не в чувстве долга. Она просто хотела окружить его заботой, чтобы ему не пришлось горевать в одиночку. Она очень ценила подобное отношение, особенно после гибели родителей. Это самое малое, что она могла сделать для него.

– Клэр, вы замерзли. Да и поздно уже. Айлин ждет вас в ваших покоях. – Он посмотрел на бумаги, лежавшие на столе. – Я не хочу повторять. Я хочу остаться один.

Она действительно была проклята.

***

Айлин сообщила, что маркиз и его гости ждут ее. Когда Клэр спустилась по лестнице, Алекс стоял внизу, словно сторожевой пес, в то время как Сомертон и доктор Камден что-то оживленно обсуждали.

Алекс пристально посмотрел на жену. Они не виделись с тех пор, как он оставил ее в кабинете. Она спрятала поглубже смятение, вызванное его вчерашним рассказом, и сосредоточилась на гостях. Доктор Камден нарушил неловкую паузу, улыбнувшись ей и вежливо поклонившись.

– Леди Пембрук, я холостяк и свои вечера провожу либо с пациентами, либо за чтением книги. Осмелюсь сказать, что сегодняшний вечер внесет приятное разнообразие в мои будни.

Клэр рассмеялась. Тетя Джинни рассказывала ей, что хорошая хозяйка должна уметь развлечь гостей. Поздоровавшись с Сомертоном, она повернулась к доктору Камдену.

Они вошли в столовую и заняли места за столом. После того как слуга принес первое блюдо, Клэр окинула взглядом стол. Алекс хмуро посмотрел на нее. Он был мрачным и далеким, словно горгулья, усевшаяся на башне средневекового замка. Человек, которого она узнала в последние дни, теперь, казалось, находился где-то за тысячу километров от нее, отчего атмосфера в столовой была словно наэлектризованной. Ему требовалось время, чтобы избавиться от боли и негативных эмоций. Вот почему он вел себя так отстраненно.

Сомертон, севший напротив нее, старался поддерживать беседу, расспрашивал ее о впечатлениях от новой египетской выставки в Британском музее. Вскоре она с гостями начала обсуждать само определение искусства. Алекс сидел, молча наблюдая за беседой. Совсем один.

Его поведение было нестерпимым. Подтверждением этому стало неловкое молчание, наступившее после того, как доктор Камден задал ему вопрос, на который Алекс не обратил внимания. Прежде чем Клэр успела сменить тему, вошел Симмс.

– Доктор, прибежал сын Бриггса. Произошел несчастный случай. Его мать…

Доктор Камден встал:

– Леди Пембрук, я прошу прощения и благодарю вас за гостеприимство.

Клэр последовала за доктором к выходу. Алекс и Сомертон остались в столовой. Когда она вернулась, мужчины уже ушли. Она воспользовалась тем, что осталась одна, и удалилась в свой кабинет. Через какое-то время она закончила с ежедневной проверкой домашних расходов. Довольная, что больше ничто не требовало ее внимания, она пошла к себе мимо кабинета Алекса.

Изнутри доносились мужские голоса и смех. Сомертону удалось побороть апатичное состояние Алекса. Если повезет, то его влияние поможет ей найти общий язык с мужем. Учитывая ситуацию, они могли хотя бы пожелать друг другу спокойной ночи.

Клэр расправила плечи, пытаясь набраться смелости, потом подняла руку, чтобы постучать в дверь кабинета. Когда она прикоснулась к двери, та слегка приоткрылась. Клэр четко услышала доносившиеся до нее слова.

– Пембрук, ты совсем потерял голову. Я даже готов признать, что ты влюбился в нее. – Сомертон расхохотался. – Ты весь вечер хмуришься, смотришь волком то на меня, то на Камдена, когда мы пытаемся поддержать разговор, и особенно это заметно, когда мы обращаемся к ней. Я боюсь, что доктора ждут неприятности, если твоей жене когда-нибудь понадобятся его услуги.

Клэр облегченно вздохнула. Слова Сомертона заставили ее улыбнуться, ведь все, что она хотела, а именно любящего мужа, у нее было. Подслушивать было нехорошо, но она не могла укротить собственное любопытство.

– Не мучай меня. Довольно, – послышался раздраженный голос Алекса, перешедший в ворчание, которое было слышно даже в коридоре.

– Хорошо. Я хотел тебя отвлечь, но, по всей видимости, не преуспел в этом. – Сомертон посерьезнел. – Ты не можешь вызвать его на дуэль. Тогда об Элис и всей твоей семье начнут распускать слухи.

– А какой у меня выбор? Он стоял передо мной и просил руки Элис. Я по его лицу понял, что он отец ребенка. – Алекс помрачнел. – Он постоянно ошивался в таверне и частенько бывал у нас. Я видел их вместе несколько раз, но все это выглядело так невинно. Они играли с котятами, он работал в конюшне. Я думал, что он хочет наняться к нам на работу в дом. О боже, как я мог так ошибаться?

Голос Сомертона стал резче:

– Ты сказал ей правду?

Алекс так громко вздохнул, что даже Клэр его услышала.

– Я не знаю, что есть правда, не говоря уже о том, чтобы признаться в чем-то. После вчерашней стычки с этим парнем я уже не знаю, как выпутаться из этой ситуации.

Сомертон спокойно произнес:

– Проясни ситуацию и расскажи ей все. Только так у твоего брака будет шанс. Остальное придет со временем.

В груди Клэр появился холодный страх. Она пыталась понять, что все это значит.

Алекс продолжил говорить таким несчастным голосом, какого Клэр никогда не слышала.

– Как я могу сказать Клэр, что женился на ней, чтобы отомстить за Элис? Как я могу сказать ей, что все, что я когда-то ценил в себе, оказалось ложью? Или то, что она стала невинной жертвой, попавшей в мою ловушку? Что я заключил пари и выиграл? Я не разведусь, даже если лорд Барстоу будет распускать слухи, что они были любовниками. Я не собираюсь идти на официальное расторжение брака. Когда я поеду в Лондон, чтобы покаяться в своих грехах перед лордом Полом, я, возможно, никогда не вернусь сюда. – Алекс сделал паузу и прорычал: – Почему Элис написала, чтобы я не винил его?

Клэр затаила дыхание, не в силах выдохнуть. Она чувствовала внутри какую-то пустоту, словно кто-то выпотрошил ее, оставив лишь кожу да кости. Ей понадобилось сделать над собой огромное усилие, чтобы не рухнуть на пол. Она должна была посмотреть Алексу в глаза. Тяжело вздохнув, Клэр вытерла лицо и вошла в кабинет.