– Прости? – Гвен попыталась не улыбнуться.

– Это. Моя. Сила. – Кэти положила руку на руку Гвен, смягчая резкость слов. – Мне нужна твоя помощь, а ты не можешь помочь, пока продолжаешь это отрицать. Я не могу просто игнорировать это. Не могу сделать вид, что отеля не существует. Они повсюду.

– Хорошо. – Гвен посмотрела Кэти в глаза. – Вот только я… я не знаю, что делать.

– Но ты всегда… – начала разочарованно Кэти.

Гвен подняла руку.

– Обещаю, голова от задницы оторвана. Я просто не знаю, правда, не…

– Скажи мне, что делать. – В голосе Кэти прозвучало отчаяние. – Все говорят, что могут помочь. Макс говорит, что это психологический тик, Бартон говорит, что я должна выйти на сцену, Генри хочет, чтобы я прикоснулась к ним, Ханна Эш заскакивает, чтобы поболтать о каких-то лампочках.

– Думаю, просто о свете, – мягко сказала Гвен. – Ты должна кому-то доверять.

– Я доверяю тебе. Этого достаточно.

– Но я ничем не могу тебе помочь. Хочу, но ничего не получается, ты же видишь. Бартон знает хоть что-нибудь?

– Сомневаюсь. Инстинкт подсказывает, что он мошенник, но я могу ошибаться, – сказала Кэти. – А что, если нет? И Ханну Эш мы не знаем. Она кажется искренней, но я в этих вещах не лучшая судья.

– Лили Томас давно уже нет, – сказала Гвен.

– Семь лет, – уточнила Кэти. – Не так уж и давно.

– Что тебе подсказывает внутренний голос?

Кэти закрыла глаза.

– У меня в голове шумно. Я не знаю. – Гвен налила чай.

– Мне знакомо это чувство.

Некоторое время они пили чай, и Кэти наслаждалась чувством покоя.

Кухня Гвен всегда способствовала расслабленности. Кот обвился вокруг ее лодыжек, громко мурлыкнув, и она наклонилась и почесала ему за ухом. Похожая на статическое электричество искра напомнила, как она держала за руку Фреда. Его выздоровление было слоном в комнате. Она хотела спросить Гвен, как у него дела, но не хотела, чтобы Гвен снова посмотрела на нее с тем ужасным выражением лица. Выражением шока и страха.

Кэти погладила Кота, и он выгнулся, потерся головой о ее руку. Она снова почувствовала искру и убрала руку.

– Почему призрак в павильоне стал таким плотным, когда я прикоснулась к нему?

– Я дважды просматривала дневники, – сказала Гвен, – но там ничего об этом нет.

– А это никак не связано с тем, что случилось с Фредом? – выдавила Кэти. – Я думала, что помогу призраку, как помогла Фреду, но, похоже, не вышло.

– Не знаю. Никто в нашей семье никогда не исцелял кого-то прикосновением.

Кэти постаралась пропустить мимо ушей обвинительную нотку в голосе Гвен. С бессильной и разочарованной общаться легче.

– Потому что это невозможно. Всегда есть баланс. Ты сама мне это говорила.

Гвен отпила чаю.

– Это именно то, что меня беспокоит.

Кэти бродила по отелю в поисках Вайолет, когда Патрик открыл дверь библиотеки и жестом подозвал ее к себе.

– Вы мне нужны.

Кэти было подумала, что Генри обнаружил способ перемещать вещи и забавляется с книгами или делает что-то столь же бесполезное, поэтому никак не ожидала увидеть в комнате настоящего живого человека, который поднялся со стула.

– Входите, входите. – Патрик пропустил Кэти вперед. – Познакомьтесь – это Джиллиан Льюис из «Кроникл».

– Рада познакомиться. – Джиллиан протянула руку. Кэти оставила приветственный жест без ответа и обратилась к Патрику: – Я не разговариваю с журналистами.

Перед ней возникла Вайолет.

– Мне это не нравится, – сказала она. – Заставь его остановиться.

Кэти стиснула зубы, чтобы не ответить Вайолет. Меньше всего ей хотелось поощрять Патрика.

– У этого здания интересная история, – сказал Патрик. – Интересная и трагическая.

Кэти и Вайолет посмотрели на него.

– Семья Бофортов построила этот дом в 1698 году. Можете представить, сколько рождений и смертей, любви и смеха видели эти стены. – Патрик остановился, чтобы посмотреть на стены. – Гости сообщали, что слышали тихую музыку в заднем коридоре, однажды было замечено, как двигался сам по себе стол, а уборщица рассказывала о вмятинах на постели в Сливовом номере, где никто не спал.

Журналистка торопливо строчила что-то в блокноте и теперь подняла глаза.

– Что-нибудь еще?

– Иногда в библиотеке видят призрачную женщину в белом платье. Она сидит с книгой на коленях, и некоторые говорят, что видели котенка, играющего у ее ног.

– И вы думаете, что это Вайолет Бофорт?

Кэти не удержалась и взглянула на Вайолет. На ее лице отвращение боролось с интересом.

– Что ж, изучив историю дома, можно сказать, что Вайолет Бофорт подходит под описание, и она действительно таинственным образом исчезла в 1937 году.

– Исчезла? – Джиллиан склонила голову. – Не умерла?

– По-моему, через несколько лет ее объявили мертвой, – сказал Патрик. – Как я и сказал, загадочный случай.

Журналистка кивнула.

– Хорошо. Это хорошо. – Она постучала по блокноту. – Возможно, нам удастся заставить полицию возобновить расследование.

– В то время поговаривали о некоем скандале. О любовном треугольнике, в котором что-то пошло не так.

– Нет, мне это не нравится, – сказала Вайолет и повернулась к Кэти. – Пусть прекратят. Я не желаю это слушать. – Затем она проделала свой трюк с исчезновением.

Журналистка выжидающе посмотрела на Кэти. У нее были аккуратный каштановый боб и доброе лицо. Но Кэти не обманулась.

– Я впервые слышу об этом, – сказала она и, сделав над собой усилие, рассмеялась. – Все это звучит довольно нелепо.

– Кэти собственными глазами видела парящий стол и сама занималась этим происшествием. Она выросла в семье, известной своими необыкновенными способностями…

– Мистер Аллен, – громко вмешалась Кэти. – В Розовой комнате забилась раковина в ванной. Можно мне номер сантехника?

– Сейчас, – сказал Патрик.

– Отлично. – Кэти развернулась и вышла из комнаты. Принимать участие в маленьком шоу Патрика она не намеревалась.

Он догнал ее в коридоре и положил руку ей на плечо.

– Вернитесь в библиотеку.

– Нет, – сказала Кэти, пожимая плечами. – Я не разговариваю с журналистами. И не стану участвовать в этом. Что бы вы ни делали.

– Думаешь, мне это нравится? – прошипел Патрик. – Моя жена в ярости, и у городского совета будет приступ. Но этот отель – катастрофа. Он и раньше не приносил прибыли, а теперь у меня слишком много кредитов. У меня связаны руки.