– Зато мило, – сказала Анна, глядя на здание.

Чистенький, аккуратненький, с крохотными балкончиками под окнами, дом, как и большинство домов современной постройки, напоминал модель Лего с добавленными к ней декоративными штрихами, придававшими ей сходство с викторианской мельницей, стоявшей выше по реке.

– Кроме того, – сказала Анна, нажимая на кнопку домофона, – я думаю, в апартаментах за миллион фунтов стоят оригинальные камины. В обычную коробку их не ставят.

В доме их встретила и все показала агент по аренде. Вторая спальня, как и ожидалось, была меньше главной, но совсем неплохой. По крайней мере бурного негодования различия не вызвали, что, по опыту Кэти, уже проживавшей вместе, было очень важно. На самом деле кухня оказалась немного больше, чем в ее нынешней квартире, с большим посудным шкафом и крошечным уголком для завтрака. Все было выкрашено со вкусом в кремовый цвет, полы заново выложены ламинатом и виниловой плиткой, а переключатели и розетки сверкали хромом. В квартире пахло краской и МДФ и было совершенно тихо.

Пока Анна проверяла давление воды в ванной, Кэти стояла посередине гостиной и слушала. Ничего. Ни голосов, ни эха, ни странных ощущений, ни холода. Она огляделась, изучая пустые белые стены вокруг. Ни призраков, ни остаточных изображений, ни летающих огней. Лишь несколько пылинок в лучах солнечного света, падающих на нетронутый пол с имитацией древесины.

Кэти услышала голоса агента и Анны, а секундой позже они вошли в комнату.

– Пространство действительно использовано с толком, – говорила агент.

– Вы знаете, на чем это построено? – поинтересовалась Кэти.

– Извините?

– Это здание. Здесь что-то было раньше? Или просто открытое пространство?

– Гм… – Агент заколебалась и посмотрела на свой планшет, как будто он мог содержать ответ. – Не думаю, что здесь что-нибудь было. Обычная пустошь.

– Ну что ты об этом думаешь? – спросила Анна. Ее глаза сияли, а выражение лица выражало надежду.

– Отличный вариант, – сказала Кэти. – Думаю, стоит взять.

– Ура! – Анна обняла подругу.

Кэти обняла ее в ответ, думая о том, какая тихая им досталась квартира. Никакой истории. Никаких привидений.

Торжествовали недолго. Анна предложила отметить новоселье в «Красном Льве», и Кэти позвонила Максу. Едва закончив рассказывать о своем успехе в крикетном павильоне, она почувствовала, что атмосфера изменилась.

– Так куда он пошел? – спросила Анна, широко раскрыв глаза.

– Не знаю, – сказала Кэти, стараясь сохранить легкий тон. – На небеса, если вы верите в это. Или, я полагаю, никуда, если не верите.

Макс покачал головой.

– Не могу поверить, что ты обратилась к призраку за советом. А другого потом убила. И еще называла меня аморальным типом.

– Я никого не убивала. Он уже был мертв. – Кэти приложила руку к ожерелью и коснулась револьвера.

– Игра словами. И ты слишком доверяешь этому парню, Генри, – сказал Макс. – Мне это не нравится.

– Генри сказал мне, что он плохой. Будь он действительно плохим, наверняка бы солгал.

– А может быть, он чувствовал, что ты умеешь отличать правду от лжи, или кормил тебя историей про плохого парня, пытающегося стать на верный путь. Девушкам это нравится.

– Все-то ты знаешь, – фыркнула Кэти.

– Я же сказал, что рос среди мошенников. Приятного в этом мало, но кое-что полезное есть. Как сейчас. И оно подсказывает, что доверять этому привидению нельзя… – Он замолчал, потом покачал головой. – Не могу поверить, что сказал это.

– Я не доверяю ему, но знаю, что он чего-то хочет и думает, что я могу это доставить. Он чего-то хочет, я чего-то хочу. Мне не нужно полностью ему доверять – я не выйду за него замуж или что-то в этом роде.

– Он ведь не может тебя обидеть, правда? – спросила Анна, озабоченно приподняв брови. – Он призрак.

– А как же Вайолет взяла под свой контроль Бартона? Хочешь сказать, что готова позволить Генри сделать то же самое с тобой?

– Думаю, что у меня нет выбора. Я не могу так жить. Ты хоть представляешь, сколько здесь сейчас мертвецов? Я имею в виду, серьезно, привидения есть везде. Они шумные. Они страшные. Они в ярости. Им очень-очень плохо. Я должна уметь контролировать это, иначе не справлюсь и сойду с ума.

– Знаю, – Анна положила руку ей на плечо. – Все нормально. Все будет хорошо.

– В том-то и дело, что нет. Не хотелось бы устраивать представление и все такое, но я действительно больше не могу. Не могу это все переносить. Мне нужен какой-то контроль над этим.

Анна бросила на Макса обеспокоенный взгляд, и Кэти глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Она не хотела пугать Анну. Не хотела обременять подругу, но в то же время ей хотелось положить голову Анне на плечо и заплакать.

– Должен быть другой способ, – сказал Макс. – Наверняка есть другие люди, которые могут делать то, что можешь делать ты. Если мы сможем их найти, они расскажут, как это контролировать.

– А твоя тетя? – спросила Анна. – Она клас-сная.

– Нет, – покачала головой Кэти. – Не думаю, что она может помочь.

– Тогда вернемся к тебе, – сказал Макс. – Как насчет Вайолет? Что, если она – твой проводник, о котором говорил Бартон? Что, если ты должна работать с ней, передавать сообщения или что-то еще?

– Я совсем не похожа на Бартона, – обиделась Кэти.

– Я знаю, – мягко сказал Макс.

Если бы все было так.

Я так не думаю.

– Кроме всего прочего, Вайолет не контактирует ни с какими другими духами. Все они существуют отдельно, не догадываясь друг о друге. Как будто обитают в разных измерениях или что-то в этом роде.

– Как в «Докторе Кто», – торжествующе сказала Анна. – Я же тебе говорила.

Кэти отправилась в Эндхауз. Задняя дверь была открыта, и, перед тем как войти, она крикнула:

– Это я!

За кухонным столом сидели Гвен и женщина в красном платке поверх коротких седых волос.

– Извините, – сказала Кэти, пытаясь пройти в коридор. – Не обращайте на меня внимания. – Консультации обычно не занимали много времени.

– Это Ханна Эш, – сказала Гвен, вставая. – Мы рады, что ты здесь.

Отлично. Две мудрые женщины. Кэти обернулась и посмотрела на Ханну Эш.

– Мне нужно кое-что тебе передать, – сказала Ханна. – Это моя обязанность. Я получаю сообщения, которые должна передать. Я не всегда их понимаю, иногда они на языке, на котором я даже не говорю, но таков мой долг. Одно было на русском и звучало потрясающе, но я понятия не имела, что говорю, а тот парень, он… Она не договорила.