– Я ни при чем. Мне просто повезло, что я вижу призраков.

– Причина должна быть. Я чувствую исходящую от вас силу. – Генри глубоко вздохнул. – Разве вы не видите, как я становлюсь сильнее, когда вы рядом?

И действительно, он снова казался более плотным.

– Думаете, это из-за меня?

– Думаю, вы не представляете, на что способны.

– Моя тетя Гвен находит потерянные вещи, умеет подбирать лекарства, давать советы и тому подобное. Женщины в моей семье часто обладают особыми навыками. Думаю, был даже кто-то, кто мог говорить с мертвыми, но ничего подобного, ничего похожего…

– Ничего подобного тому, что умеете вы, – улыбнулся Генри. – Почему меня это не удивляет?

– Хотела бы я знать почему. Я к тому, что дары в нашей семье обычно чем-то полезны. Я пыталась поговорить с призраком, чтобы помочь ему, но не смогла. По-моему, он несчастен, а я ничем не могу помочь. Какой в этом смысл?

– Интересно, почему вы можете разговаривать с одними духами, а с другими нет? – Генри наклонил голову, словно хотел рассмотреть ее получше. – Возможно, вы не очень-то и стараетесь.

– Я правда пыталась. Просто он меня не слышал.

– Возможно, вам нужен физический контакт. Этот призрак, которому вы хотели помочь, вы прикасались к нему?

Кэти покачала головой.

– Что-то подсказало мне не делать этого.

– Возможно, из-за вашего эгоизма.

– Эй.

Генри опустил глаза.

– Вы испугались, да? Голосок, который живет в глубине нашего разума и говорит нам, когда бежать, когда спрятаться, он говорил с вами, да? И вы слушали его, потому что так было проще, чем помочь тому несчастному.

– Неправда, – сказала Кэти и ощутила зуд в мочке левого уха. Она испугалась тогда, и ей было страшно теперь.

– Думаю, вам нужно проникнуть в него. – Генри протянул свои руки, и Кэти инстинктивно отступила.

– Что значит в него?

– Я над этим работаю, – сказал он. – Думаю, вам нужно соединить ваши физические формы.

– Не хочу, – сказала Кэти. Помимо прочего, от всего этого отдавало чем-то сексуальным. Генри пожал плечами.

– Все зависит от того, насколько вы хотите ему помочь.

Кэти стало плохо. Она не хотела касаться призрака, не хотела находиться рядом с ним, когда он извлек то жуткое острое лезвие и начал резать себя.

Надо бежать. Надо отдохнуть от отеля, от Вайолет и от Макса. Он не был полностью неправ, когда сказал, что она не хочет ни с кем сближаться. Ей не нравилось, что ее влечет к нему. Из-за этого она чувствовала себя слабой и уязвимой. Как будто в любой момент могла совершить какую-нибудь глупость. Хорошо Анне говорить, что ей надо пожить немного; но ведь она не знала, насколько все серьезно и чем это может обернуться. Доверься не тому, кому следует, и можешь плохо кончить. Такова реальность Кэти, и никакие изложенные на магнитиках поучения не могли ее изменить.

Заполненные улицы, застывшие у витрин прохожие, неторопливые пары, обходить которые то и дело приходилось Кэти. Забитый туристами мост. Некоторые перегнулись через парапет и смотрели на воду, как будто никогда раньше не видели реки. Кэти винила погоду. Солнце висело низко в небе, отбрасывая желтоватый свет на городской пейзаж, и воздух оставался теплым и неподвижным. В самой атмосфере было что-то средиземноморское и праздничное.

Обойдя пару девушек, которые остановились посреди тротуара, чтобы пофотографировать друг дружку на мобильный телефон, Кэти почувствовала прилив холодного воздуха. Прежде чем она успела осознать знакомое ощущение, перед ней возник мужчина, бывший слишком прозрачным, чтобы относиться к живым.

– Вы это видели? – негромко прохрипел он. Кэти машинально отступила и открыла рот, чтобы ответить, но вспомнила, что ее окружают люди, и снова закрыла.

Она едва заметно покачала головой, опустила глаза и двинулась дальше.

Квартира Кэти находилась на среднем этаже таунхауса, одного из викторианских домов на Эльм-роуд, которые жители Пендлфорда с раздражающим упорством называли новыми домами. Тот факт, что некоторые дома и улицы в Пендлфорде сохранились со времен Средневековья, а сам город изначально был римским поселением, не означал, что об этом нужно кричать. И конечно, не означал, что обзывание викторианского стиля новым сойдет им с рук.

Она свернула с главной улицы. Здесь было тише, спокойнее, но голоса, которые она начала слышать, зазвучали громче. Как если бы у нее в голове включился приемник, постоянно перескакивающий с одной станции на другую. С ума сойти.

Когда в квартире жила Шари, Кэти выработала привычку заходить в гостиную, не сводя глаз с ковра. Таким образом, если Шари и ее парень исполняли голышом гимнастические трюки на диване, они успевали распутаться или хотя бы накинуть на себя что-нибудь.

Поначалу Кэти нравилось гулять по квартире, глядя высоко и не боясь увидеть беспризорную грудь или возникший случайно пенис, но сегодня это не казалось такой ужасной ценой за компанию. Она отперла входную дверь и вышла в тихий коридор, не обращая внимания на холодок возле колен. Она не смотрела вниз. Хуже детей-призраков не было ничего. Они выглядели такими несчастными. Накануне она видела, как мальчик примерно полутора лет ползал по проходу в местном супермаркете. Закутанный в несколько слоев шерстяной одежды, он напоминал громоздкую гусеницу и так плакал, что по лицу текли струйки соплей и слез. Ей пришлось оставить корзину с покупками на полу, и она все еще не могла без слез вспоминать его несчастное лицо.

В ванной Кэти включила свет, упавший на потрескавшуюся белую плитку над раковиной и черную, распространяющуюся по потолку плесень. В комнате, как всегда, было холодно, и скрипучий вытяжной вентилятор ожил. Кэти созерцала черную плесень, которая колонизировала герметик вокруг раковины и окрасила затирку плитки в пятнисто-серый цвет. Приятно было думать о таких обычных вещах, как побелка стен или звонок домовладельцу по поводу шумов из котла.

Кэти выдавила зубную пасту на щетку и, повернув до упора кран, получила жалкую струйку воды. Это было единственное, что касалось старых домов в Пендлфорде: они требовали большого ухода, а она не принадлежала к типу ответственных квартиро-съемщиков.

Загорелся верхний свет, и вытяжной вентилятор перестал работать. Она начала чистить зубы, щурясь, на случай если начнется мигрень.

Когда Кэти открыла рот, наклонившись вперед, чтобы сплюнуть, она увидела фигуру старика с морщинистым лицом и большими мешками под глазами. Она закричала, и по подбородку потекли зубная паста и слюна. Свет погас, а когда, через долю секунды, включился снова, в зеркале никого не было.

Дрожа так сильно, что стучали зубы, Кэти оглядела ванную. В комнате стало еще холоднее, волоски на руках встали дыбом. Еще одна проблема со старыми домами в Пендлфорде – множество призраков.