– Стоп машина! – скомандовал Мор, когда дистанция до грота сократилась до сотни метров. – Принять балласт – ложимся на дно!

Медленно погружаясь, субмарина преодолела по инерции еще с полсотни метров, пока не скользнула закругленным «корабельным» носом по светлому илистому грунту. Окончательно потеряв скорость, она выровняла корпус и исчезла в облаке поднятого ила…

Когда облако рассеялось, подлодка стояла на ровном киле. Беззвучно открылись крышки двух верхних торпедных аппаратов, и наружу один за другим выбрались четверо пловцов в прорезиненных костюмах и с дыхательными аппаратами красно-бурого цвета. Штатный спасательный жилет «Драгер Лунг» со встроенным регенеративным фильтром годился исключительно для экстренного выхода из аварийной подлодки, так как обеспечивал пловца воздухом в течение трех-пяти минут. Однако после серьезной доработки инженерами и химиками из команды профессора Нойманна дыхательные аппараты стали гораздо надежнее, а время пребывания на небольшой глубине увеличилось почти до получаса.

Пловцы двинулись в сторону грота. Осмотрев образовавшийся завал из кусков скальной породы, они принялись расчищать его, скидывая вниз обломок за обломком. Ровно через двадцать пять минут их сменила вторая четверка, покинувшая субмарину через те же верхние торпедные аппараты. Затем у нагромождения появилась третья смена, четвертая…

В работе по расчистке входа в тоннель принимали участие все, включая командира подлодки. Через сутки вход был свободен, и U-3519 двинулась к своему причалу.

Продув балластные цистерны, субмарина всплыла в подскальном водоеме. Вода еще шумно вырывалась из шпигатов, стекая по покатым бортам корпуса, а принудительная вентиляция уже изгоняла из отсеков тяжелый коктейль из углекислого газа, паров дизельного топлива и масел, пота и человеческих испражнений.

Лодка качнулась последний раз и замерла ровно посередине водоема. Звякнул рубочный люк прочного корпуса, над ограждением появилась голова в капитанской фуражке с белым чехлом.

– Приветствую тебя, Хайнц! – вскинул руку Нойманн.

На каменном тротуаре правого причала команду морских охотников встречали все обитатели подскальной базы, кроме одного человека – слепого русского старика.

Мор молчал и загадочно улыбался.

– Вас не было три недели, Хайнц! – нарочито возмущался профессор. – Это целая вечность, учитывая, что наш суточный рацион состоял из двух порций осточертевших водорослей и несладкого чая цвета мочи младенца!

Тем временем из нижнего рубочного люка на палубный настил выходили члены команды – усталые, но счастливые. Четверо моряков привычно заняли места вдоль правого борта и опустили в воду привязанные за канаты резиновые чушки. Двое других кидали швартовые концы…

Наконец субмарину подтащили к каменной стенке причала. Встречающие подали сходни, и подводники дружно хлынули на берег.

– Чутье мне подсказывает, Карл, что сегодня ты отведаешь давно забытый вкус жареной свинины! – смеялся, спускаясь с мостика, Мор.

– Вас можно поздравить с очередной победой?

– Разумеется! Посмотри на довольные рожи моих героических парней.

– Кто же на этот раз пал от твоего карающего меча?

– Мы пустили ко дну большого «шведа», но прежде хорошо обчистили его закрома.

– Много ли взяли трофеев?

– Сейчас увидишь…

Моряки с инженерами приступили к разгрузке. Мимо старших офицеров проносили замороженные мясные туши, ящики с консервами, коробки с разнообразными продуктами, упаковки с теплыми вещами и обувью…

– А это что? – Нойманн проводил удивленным взглядом группу матросов, тащивших большое количество свернутых и упакованных в чехлы разноцветных тюков.

– Палатки. Надеюсь, их прочный материал куда-нибудь сгодится. По документам, судно следовало в Японию с грузом гуманитарной помощи. Похоже, наши узкоглазые союзники терпят бедствие.

– Я всегда презирал эту нацию, невзирая на союзнические обязательства.

– Наш союз был стратегической уловкой, – отмахнулся Мор. Подойдя к штабелю ящиков, он выхватил бутылку красного вина и вздохнул: – Есть и плохая новость: нас стало на пару человек меньше.

– Кто на этот раз?

– Торпедист Вебер. Ворвался с автоматом в центральный пост и открыл беспорядочный огонь. Пришлось пристрелить. Но до этого он успел уложить Кляйна.

– Черт, – процедил врач.

– Пойдем, выпьем…

Отдав необходимые распоряжения, старшие офицеры направились в жилой блок.

– Твои инженеры копаются с механизмом стальной задвижки. Что с ней случилось? – разливая вино по кружкам, спросил Мор.

– Не закрылась после вашего выхода. Кажется, лопнула какая-то шестерня в лебедке, и парням пришлось вытачивать новую.

– Прошу, – пригласил профессора к столу Хайнц. – Соскучился по нормальному шнапсу и закуске?

– Еще бы! – схватил тот кружку и яблоко.

Молча выпив, они съели по ароматному фрукту.

– Надежда есть?

– Ты о чем? – не понял Нойманн.

– О задвижке.

– Конечно! Сегодня инженеры обещали ее починить…

Впервые Мор задумался о необходимости изолировать базу от внешнего мира в далеком 1951 году, когда его подлодка вернулась с удачной вылазки в Баренцево море и едва не столкнулась нос к носу с русским ледокольным пароходом «Семен Дежнев», шедшим навстречу по проливу Кембридж. Спустя шесть лет перед выходом на очередную охоту он послал по наклонному шурфу на вершину скалы разведгруппу. Вернувшись, те доложили: на северной оконечности острова русские строят аэродром, на окраине возведен небольшой поселок, всего на работах занято около полусотни человек.

«Опасное соседство», – решил корветтен-капитан, вызвал инженер-механика Гюнтера и поставил задачу соорудить нечто, перекрывающее доступ из бухты во внутренний водоем.

– Попробуем что-нибудь придумать, – ответил трудяга Гюнтер и принялся за расчеты.

Через несколько дней он представил вполне реальный план. Правда, для его реализации требовалось разобрать узкоколейку, по которой на специальных вагонетках перевозили торпеды и аккумуляторы.

– Вначале мы вывезем из арсенала все торпеды на левый причал – поближе к подъемному устройству, – посвящал в свой план старший механик. – Потом разберем рельсы и сварим из них надежную задвижку. А из остатков железной дороги соберем подобие двухъярусных стеллажей, куда и сложим боезапас.

– Отлично придумано, Гюнтер! – оценил Мор. – Бери в помощь инженеров из команды Нойманна. Сколько тебе понадобится времени?

– Думаю, за десять дней управимся…

Они управились. Ровно через десять дней довольные механики продемонстрировали безупречную работу новенького, блестевшего смазкой механизма, наглухо перекрывавшего подводный тоннель широкой стальной задвижкой. А на левом причале вдоль каменной стены вырос прочный стеллаж, в ложементах которого ровными рядами покоились боевые торпеды.