была, – покачал головой Фидар, осматривая разорванный бок кожаной куртки. – Ерунда, – сделал он вывод. – Главное – остальное все цело.

Подскакал Исмен. Они и его затискали. Кричали и радовались своей неслыханной победе: вчетвером, да против двадцати!

Уархаг кричал издалека и размахивал руками.

– Чего он орет? – удивился Фидар.

– Томирис! – Исмен рванул к девушке. Она лежал на холке лошади без сознания. Он осмотрел ее. Ран нигде нет.

– От яда еще не отошла, – догадался Фидар.

– Что будем делать? – почесал затылок Колобуд. – Не бросать же ее. Давай увезем с собой за перевал.

Они пересадили девушку к Исмену.

– Держи крепче. Не потеряй. Пспешим. Как бы дарги не вернулись с подкреплением.

– Артемида! Моя Артемида сбежала. Вы так закричали, и она испугалась, – жаловался Уархаг.

– Некогда твою козу искать, – недовольно бросил Фидар. – Вон, лучше Колобуду кровь останови, да девчонку приведи в чувства.

– Но ее же волки загрызут, – чуть не плакал лекарь.

– Пока будем искать Артемиду, вернутся дарги, и тогда уже нас загрызут.

– Репейник пропал, – забеспокоился Исмен.

– Уж за пса твоего меньше всего переживаю, – сплюнул Фидар. – Найдет нас.

За перевалом ветер стих. Внизу в широкой долине раскинулись луга. Среди ядовито-зеленой низкой травы пестрели разноцветными пятнышками горные цветы. Посреди лугов замерло синим зеркалом спокойное глубокое озеро.

– Все! – Воскликнул Фидар. – Дальше лежат земли аорсов. К вечеру до озера доберемся. Отдохнем на берегу.

– А дарги? – напомнил будин.

– Сюда не сунутся. Вон, на той вершине сторожевая башня. Наверняка нас уже заметили. К утру встретим стражников.

Томирис очнулась, выпрямила спину.

– Не прижимай меня сильно, – недовольно передернула плечами.

– Ты можешь упасть.

– Не упаду. Дай мне вожжи. Я буду управлять конем, а ты держи меня за пояс. И не прижимай!

В озере отражались синие вершины и бездонное небо. Ничто не нарушало покой спящего водоема. Неровные очертания берега не знали волн. Развесистые ракиты склонились к воде. Тихо, как будто здесь, на берегу отдыхала сама Мара.

Усталые лошади сразу же припали к воде. Исмен слез, снял Томирис, расстелил плащ на гальке возле серого валуна и помог девушке сесть. Она прислонилась спиной к валуну, источавшему приятное тепло, накопленное за день от солнца.

Уархаг принялся выкладывать очаг из булыжников.

– Тропка идет от воды, – заметил Фидар. Копытца маленькие, козьи. Где-то рядом пасется дикое стадо. Вон, клочья шерсти. Попытаем счастье в охоте?

– Козы, – заныл Уархаг. – Где же моя Артемида? Разорвут ее звери, и Ахиллеса маленького не пожалеют.

Словно в ответ раздалось жалобное блеяние.

– Да, вон твоя Артемида. Жива и вместе с Ахиллесом, – успокоил его Колобуд.

Белую козу с козленком гнал перед собой довольный Репейник.

– Видал, пес у нас какой заботливый: о твоей даме печется, – пошутил Фидар.

Множество маленьких следов вывели охотников к пологому склону, над которым массивным уступом нависали скалы. Стадо сереньких козочек с небольшими загнутыми рожками щипало травку. Охотники, почти припадая к земле, стали подкрадываться. Репейник рысцой обогнул склон и поднялся с другой стороны. Пес выскочил к стаду и погнал козочек на охотников. Будин с Фидаром промахнулись. Попробуй попади в этих юрких зверушек. А Исмену удалось вогнать стрелу в бок крупного самца. Стадо скрылось в расщелине. Раненый козлик сделал пару отчаянных прыжков, но силы покинули его, и он припал на передние ноги. Тут же Репейник настиг его и вцепился в горло.

– Вот и ужин, – обрадовался Фидар.

– Чуть не упустили. Если бы не Исмен – остались голодными, – похвалил меткого стрелка будин.

Вдруг Репейник бросил добычу и попятился, злобно огрызаясь. Из расщелины вышла старая волчица. Сама почти черная, а с боков свисали клочья линялого серого подшерстка. Волчица низко опустила голову и оскалилась, показывая пожелтевшие клыки. За ней следом вышли пять молодых волков.

– Вот, незадача, – охнул Колобуд. – Надо их спугнуть. Вон того линялого подстрелить. Он – вожак.

– Нет! – остановил его Фидар. – Это волчица. Нельзя ее убивать. Здесь ее угодья. К тому же, волки голодные.

– А мы разве сытые? – простонал будин.

– У нас найдется в мешках, что перекусить. Перестрелять, ты их – всех не перестреляешь. А ночью они в отместку на наших коней нападут. Оставим волкам добычу. Пусть это будет жертвенное приношение горному духу Тутыру.

У берега ярко пылал костер. Томирис подбрасывала в огонь веточки. Любопытный козленок крутился возле девушки, но боялся приблизиться. Коза щипала травку и недовольно блеяла, одергивая своего непоседу сынка. Уархаг стоял неподвижно в воде, по колено, с занесенным над головой дротиком.

– Чего это он, как цапля? – удивился будин.

– Хитрец, – похвалил его Фидар. – Разжег яркое пламя. Рыба на свет идет.

Уархаг резко ударил копьем по воде, ловко подцепил и выбросил на берег большую серую рыбину. Она плюхнулась на гальку и затрепыхалась.

– А где ваша добыча? – спросил он охотников. – Ладно, не отвечайте. Сегодня я вас накормлю.

Он разделал три крупные рыбины и испек их на углях. А после ужина срезал тростник и изготовил из него дудочку. Принялся наигрывать грустные мелодии.

– Что за чудный человек? – удивлялся Фидар. – В нем ни злости, ни жадности, а руки – ну, все умеет делать.

– Как себя чувствуешь? – поинтересовался Исмен у Томирис.

– Отдохнула немного. Голова уже не кружится. Может, завтра сама смогу на коне удержаться.

– Послушай, поехали с нами, – вдруг предложил Исмен. – Смотри, какой у нас отряд сильный.

– Куда?

– Он дело говорит, – услышал их разговор Фидар. – Назад тебе сейчас нельзя. Дарги будут стеречь перевал. Погостишь у меня дома, оклемаешься до конца, потом вернешься.

– А как относятся в твоем племени к албанам?

– Албаны никогда на нас не нападали, – пожал плечами Фидар.

Томирис задумалась.

– Завтра утром спрошу у Агринпасы, – решила она. Дернула за руку Исмена. – Ложись рядом, как на охоте: спина к спине. И не вздумай поворачиваться.

Они укрылись одним плащом. Исмен заснул, чувствуя тепло Томирис, слушая печальную мелодию дудочки Уаргхага и беспечную болтовню двух воинов совершенно из разных народов, но вдруг так крепко сдружившихся…

Долина трех рек

Утром путь преградил отряд из десяти всадников. Все на высоких ухоженных конях. На круглых щитах, обтянутых кожей, сверкали медные восьмирукийе коловраты. У всех медные островерхие шлемы с пучками конских волос на макушке. Белые шерстяные плащи трепал ветер. В чехлах у правой ноги длинные копья.

– Куда держите путь? – строго спросил старший отряда.

– Домой, – просто ответил Фидар. – Сарас, ты что, брата не узнал?

– Фидар? – не поверил своим глазам всадник и подъехал ближе, пристально вглядываясь в лицо аорса. – Фидар! – радостно воскликнул он и бросился обниматься. – Откуда ты?

– Долго рассказывать.

– Но, погоди. Персия в