тебе ещё раз.

— Не за что.

Мы поболтали ещё, а затем распрощались. Я пошёл в кабинет и достал из ящика визитку, которую оставил мне во время своего визита Горихвостов на всякий случай. Раз Путилов пока без сознания, начнём с него.

Глава 27

Набрав номер, я приготовился ждать, но секундант Путилова ответил почти сразу.

— Роман Горихвостов.

— Это Владимир Оболонский. Мы можем встретиться?

— О… А в чём дело? — в голосе моего собеседника прозвучала настороженность.

— Нужно кое-что обсудить касательно дуэли. Желательно, как можно быстрее.

— Но… Я не совсем понимаю, господин Оболонский. Ведь уже всё закончилось, протоколы составлены, и…

— Поверьте, это в ваших интересах.

— Хм… Ну, хорошо. Я могу к вам подъехать в течение часа.

— Буду ждать.

Отключившись, я вернулся в библиотеку, где просидел, пока не раздался сигнал, оповещающий, что у ворот кто-то есть. Это был Горихвостов.

Я встретил его на крыльце.

— Не совсем понимаю, что вы хотите, граф, — проговорил он, поднимаясь по ступенькам. — У вас претензии к поединку?

— Вроде того. Побеседуем в доме.

— Но почему вы не заявили о них после окончания дуэли? — осторожно спросил Горихвостов, заходя.

— А вы бы этого хотели? — спросил я, поглядев ему в глаза.

Секундант Путилова судорожно сглотнул.

— Не понимаю, что…

— Я объясню, не волнуйтесь. Сядем в кабинете.

Как только мы вошли, Горихвостов уставился на лежавший на столе клинок.

— Кому это принадлежало, пока не досталось мне? — спросил я, садясь в кресло.

Мой собеседник опустился напротив.

— Сабля?

— Да, я говорю именно про неё. Вы дали слово, что Путилин её ни разу не пользовался до дуэли.

— Вы сомневаетесь в…?

— Ваших словах? Да. Потому что, если это ваше, то возникает вопрос, откуда вы взяли Проклятое оружие.

Повисла пауза. Горихвостов смотрел на меня, и его глаза наполнялись ужасом. Наверное, уже представлял застенки Охранного отделения.

— Что… что вы хотите сказать⁈ — пролепетал он, наконец.

— Только то, что сказал. Этот клинок зачарован. И вы предоставили его Путилову в качестве секунданта. Он знал, как им воспользоваться. Значит, имело место нарушение условий дуэли. Но, что гораздо хуже для вас обоих, был нарушен закон. Приобретение и владение артефактами карается по всей строгости.

— Я… Вы уверены?

— Абсолютно. Во время боя я заметил магические символы на клинке.

— Я не знал! — поспешно выпалил Горихвостов.

— Врёте, — припечатал я. — А если даже и так, на суде вам это не поможет. В качестве секунданта именно вы отвечали за оружие.

— Но… Чёрт! Что вы собираетесь делать?

Я подался вперёд, положив руки на стол.

— А это зависит от того, что вы скажете, господин Горихвостов. Если правду, я подумаю, стоит ли портить вам жизнь, если же нет…

— Хорошо! Это не моё, — мой собеседник бросил на саблю брезгливый взгляд, как будто на столе лежал не клинок, а ядовитая змея. — Егор его купил уже давно. На всякий случай. И он им не пользовался — это правда. Во всяком случае, насколько мне известно. Может, он и соврал.

— Откуда мне знать, что оружие приобрели не вы?

— Да вы хоть представляете, сколько стоит такая штука⁈ И что полагается за владение ею?

— Приблизительно. Ладно, допустим, вы не врёте. Где Путилов купил салю? У кого?

— Откуда мне знать⁈

— Уверены, что не знаете?

— Клянусь!

Я усмехнулся.

— Ваше слово стоит недорого.

Горихвостов покраснел.

— Так что вы будете делать… Ваше Сиятельство?

— С вами ничего. Забудьте об этом разговоре.

— О, конечно! — обрадовался мой собеседник. — Никто о нём не узнает, кля… В общем, я молчок! И… спасибо! Я вам очень, очень благодарен, и если…

— Прощайте, господин Горихвостов.

Выпроводив его из дома, я отнёс артефакт в подвал, где спрятал в тайной комнате. Ни Путилов, ни его секундант, конечно, не донесут, что у меня хранится Проклятое оружие, ведь это их самих под удар поставит, но лучше не рисковать.

Пришлось ждать, пока мой незадачливый соперник придёт в себя, его переведут в палату и разрешат посещения. Наконец, я решил, что пора побеседовать и с ним.

Купив по дороге цветы, приехал в больницу. Меня впустили, но охранник вошёл в палату со мной.

Путилин лежал, подключённый к аппаратуре. Покосился на меня. На его бледном, осунувшемся лице отобразилось удивление. Похоже, Горихвостов о нашем разговоре ему ничего не сказал.

— Ты⁈ — просипел Путилин.

— Пришёл проведать. Есть ваза для цветов?

— Какого чёрта тебе нужно⁈

— Есть разговор. По поводу клинка.

— А что с ним? — после паузы спросил Путилин.

— Полагаю, вам захочется его вернуть.

— Ну… да, конечно. Не хочу, чтобы ты на него любовался.

— Понимаю. Обсудим наедине?

Путилин смотрел на меня, пытаясь сообразить, знаю ли я правду. Наконец, решил не рисковать.

— Выйди! — велел он охраннику.

Как только тот скрылся за дверью, я сел на стул для посетителей, положил букет на тумбу и опёрся локтями о колени.

— Рассусоливать мне некогда, господин Путилин. Вы нарушили правила дуэли, воспользовавшись собственным клинком. Вдобавок, приобрели Проклятое оружие. Да-да, не пытайтесь отрицать. Я и так зол.

Путилин сглотнул.

— Чего ты хочешь⁈ Донести на меня?

— Искушение велико, но я с ним борюсь.

— Ясно! Сколько?

— Ты про деньги? Они мне не нужны.

— Да неужели⁈ А я вот слышал обратное.

— Советую сбавить тон. От ответственности за то, что ты сделал, даже парочка не отмажет.

— Будь ты проклят! Ладно, говори, что тебе нужно.

— Я хочу знать, у кого ты купил клинок.

Путилин уставился на меня в недоумении.

— Что, и всё?

— Всё. Скажи, и я забуду о том, что ты сделал.

— Хм… Тоже хочешь обзавестись артефактами?

— Возможно. Это тебя не касается.

— Так-то оно так. Вот только люди, которые ими торгуют, не любят, когда к ним заваливаются незнакомцы.

— Я не незнакомец. Я тот, кого ты порекомендуешь.

Путилин слабо усмехнулся.

— Рискованно. Я ведь не знаю, что ты задумал. А если собрался сдать торговца Охранке?

— Зачем мне это? Я не жандарм.

Мой собеседник задумался.

— Ладно, — сказал он, наконец. — Похоже, выбора у меня особо всё