– А не с отцом ее это все связано? – заговорила она, чуть понизив голос. – Сейчас ведь знаете, как бывает – в заложники детей берут, чтобы шантажировать богатых родителей.

– А вы давно слышали о таких случаях? – таким же вкрадчивым голосом спросил Гуров. – Часто воруют детей?

– Я? – Женщина замолчала, продолжая смотреть на гостя и, видимо, соображая, что она все-таки с полковником полиции разговаривает. И что этот полковник побольше ее знает о том, что и как случается в криминальном мире. – А может, она в плохую компанию попала? Оксана всегда была девочкой впечатлительной, попадала под чужое влияние.

И тут стало приоткрываться, что девочка была и не такая уж послушная, а своенравная и неуравновешенная. Друзья и подруги? Директор школы стала вспоминать, с кем же дружила Оксана в классе. И выяснилось, что примерно до 9-го класса у нее еще были подруги, а вот в старших классах она перестала общаться со сверстниками. Дружила с мальчиками старше себя.

– Знаете, был у нас один мальчик… – подумав, продолжила женщина. – Мы все его жалели, с матерью его разговаривали сколько раз. Да разве в таком возрасте кого переубедишь. Понимаете, влюблен был в Оксану без памяти. Ревновал, все прощал, и только смотрел на нее прозрачными светлыми глазами. Она даже не встречалась с ним. А может, и не знала, что Володя был в нее влюблен.

Записав данные одноклассника Степанова, а заодно и еще несколько фамилий и адресов тех девушек, кто мог знать о похождениях Горчинской в школьные годы, а может, и поддерживали с ней контакт после, Гуров отправился по адресам. На протяжении нескольких часов ему пришлось выслушивать «охи» и «ахи» сердобольных мамаш и послушных девочек, которые никогда не одобряли похождений Оксаны. Лев использовал весь запас инструментов допроса и доверительной беседы, весь свой опыт, но так ничего нового и не узнал. Где искать Оксану, для него все еще оставалось тайной. Ни директор школы, ни бывшие одноклассницы ничего не слышали о пропавших девушках, и таких среди их подруг и знакомых не было.

До Володи Степанова он дозвонился по телефону, который дала мать парня, но тот был за городом и вернуться мог не раньше чем через час. Показывать случайным людям фото покойниц не позволяла негласная этика. Только при опознании, только когда был шанс, что свидетель может узнать кого-то из мертвых. И в ожидании одноклассника Горчинской Гуров наведался в контору, в которой Оксана работала в прошлом году.

Рекламное агентство располагалось в офисном центре на Михайловском шоссе. Директор провел полковника в свой кабинет.

– Шумно у вас, – кивнул Лев в сторону коридора. – Разгар рабочего дня?

– Нет, скорее средоточие косяков моих сотрудников, – усмехнулся молодой мужчина. – Творческие работники у нас работают «на удаленке». Незачем их тут держать. Производство на первом этаже. А здесь только менеджеры и бухгалтерия. А шум из-за того, что кое-кто срывает сроки и пытается исправить положение. Ну, да вам это не интересно, вы ведь хотели поговорить об Оксане Горчинской.

– И о ней тоже. Что вы можете сказать об этой девушке?

– Вы знаете, кто ее папа? – сразу же вопросом на вопрос ответил директора фирмы.

– Конечно! Я также знаю, что именно он попросил вас взять ее к себе. И мне хотелось бы от вас, как от непосредственного руководителя Оксаны, узнать о ней побольше.

– Ну, что вам рассказать, – с какой-то безнадежностью в голосе вздохнул директор. – Во-первых, ее отец просил за дочь не меня, а собственника бизнеса. Работник она еще тот. Я имею в виду дисциплину, самоотдачу и пользу для фирмы. Хотя художник она неплохой, несколько проектов Оксаны даже пошли в дело, но не она их довела, потому что доверять ей работу напрямую с клиентом было опасно. Избалована, не понимает элементарных деталей корпоративной этики. Она бы нам всех клиентов распугала, подпусти мы ее к прямым контактам.

– Горчинская с кем-то дружила, были у нее какие-то особенно близкие отношения с кем-то в вашей фирме?

– Вроде с Галиной Измайловой она шушукалась, курить ходили вместе. Пригласить?

– А сама Измайлова у вас чем-то выделяется? Они с Горчинской два сапога пара или Галина хороший работник?

– Я бы не сказал о Галине ничего плохого. По крайней мере, в работе к ней не придраться. Свое дело знает, продажи одни из самых высоких, постоянно повышает свой уровень. А в быту или за пределами наших стен… Нет, не думаю, что она ведет какой-то предосудительный образ жизни. Очень контактная, но это особенность любого успешного менеджера по продажам, коммуникабельность, умение поддержать разговор, заинтересовать. Очень общительная.

Вошедшая молодая женщина лет тридцати сияла благодушием и позитивом. Обычные джинсы, кофточка. Одежда не дешевая и подобрана со вкусом. Гуров бросил взгляд на пальцы менеджера. Маникюр салонный, не из дешевой парикмахерской. Она бросила взгляд на гостя, одарив его вежливой и очень искренней улыбкой, потом вопросительно посмотрела на шефа.

– Галина, пожалуйста, отнесись к моей просьбе серьезно, – попросил директор. – Лев Иванович из полиции. И он хочет поговорить с тобой об Оксане Горчинской. Я вас оставлю, а вы здесь говорите.

– А что с Оксаной? – спросила Измайлова, усаживаясь на свободный стул в кабинете. – Беда приключилась какая-то?

– Не знаю, – покачал головой Лев. – Оксана неожиданно пропала, и от нее четверо суток нет никаких известий. Мы пытаемся ухватиться за любую «соломинку», найти информацию о связях Оксаны, о людях, с которыми она проводит свободное время, о местах, которые она любит посещать. Ваш шеф сказал, что вы с Горчинской были здесь как-то ближе других, можно сказать, что дружили.

– Ох, вляпалась девонька в какую-то историю, – вздохнула Галина.

– А что, вас это не удивило? Были какие-то предпосылки? Вы хорошо знали Горчинскую?

– Я как-то не думала о таком. Но вот вы пришли, спросили, и как-то сразу все в голове улеглось в нужном порядке. Пожалуй, она искала приключения на свою голову и вполне могла найти… с неприятным для себя результатом. Не скажу, что хорошо знала Оксану, но какое-то время мы с ней довольно плотно общались. И на перекурах, и так, кофейку выпить вместе. Я человек контактный, но в определенных рамках. В душу не особенно люблю пускать людей. А Оксанка, видать, решила, что я такая же «оторвяга», как и она. Я шутки поддерживала, интересовалась ее похождениями, но не более. Она пыталась меня как-то привлечь к своему образу жизни. Видать, моя профессиональная искренность ее подкупала, а подруги у нее в данный момент не было. Но я не поддалась. Никуда с ней не ходила, ни в какие ее компании. Она сама от меня постепенно отстала. А потом вообще уволилась.

– Сама?

– Не совсем, – сдержанно засмеялась Галина. – Оксана несколько дней не выходила на работу, и телефон ее был недоступен. А потом шеф дозвонился до нее, стал требовать объяснить причины прогулов, а она нахамила. Он пригрозил уволить по статье, и она его послала. Или пьяная была, или покурила чего-то.