мать! Слишком много оторванных рук! Не мог этот придурок быть чуть-чуть быстрее?!

Он все еще орет, забрызганный кровью, с оторванными от плеч руками, и замолкает, только когда товарищ отвешивает ему мощную оплеуху. Получив по затылку, тот парень какое-то время смотрит на руки, а потом предъявляет их собеседникам.

— И что мне теперь с ними делать?

От трупа, который он тащил, целой осталась еще голова, все остальное размазало свалившимся контейнером.

— Что угодно, только от меня убери!

Парень послушно бросает конечности и с досадой вздыхает:

— Нехорошо вышло.

— И мне все это не нравится. Ну-ка, быстро, вы трое найдите пульт, а я пока свяжусь со Светой и скажу ей, что случилось.

Час от часу не легче. Ты уже жалеешь, что не решил просто перестрелять всех четверых, но, благо, никто не задерживается здесь, и ты выбираешься из укрытия. Ну, хотя бы контейнер ты уронил удобно, перегородив проход не полностью. В щель между металлическими стенами вполне можно протиснуться. Ты наконец-то подбираешь дрон и не сдерживаешь счастливого вздоха.

Но...

— Эй! Кто здесь?

Четвертый из них. Тот, кто приказал остальным искать пульт. Ты узнаешь его по голосу. Ты отступаешь, скрываясь за контейнером, и четвертый пролезает в щель. Первее него показывается пистолет, но свое оружие ты тоже успел достать, и его пистолет валится из простреленной ладони.

— Света! Это!..

Ты упираешь ствол пистолета ему в маску, свободной рукой обхватив дрон. Передвигаешь дуло так, чтобы оно смотрело точно в незащищенную прорезь для глаз. Четвертый осекается.

— Это... нет, показалось, — говорит он. — Все хорошо.

Он отключает связь. Глаз — единственная часть лица, которую ты видишь, — смотрит на тебя напряженно, веки подрагивают, но не моргают.

— Кто ты? — спрашивает он.

Ты быстро прикидываешь свои варианты... Ты видишь только один, честно говоря. Один-единственный способ увести подозрения как можно дальше от своей личности.

— Разве ты не знаешь? — спрашиваешь ты, припоминая объяснения Бумажного Веера. — Дракон может быть кем угодно.

Ведь что отвлечет внимание Амелии надежнее, чем явление таинственного шпиона Триады в маске Креста?..

К тебе в голову уже закрадывалась мысль о том, что, обманывая Крест, ты жонглируешь тикающей бомбой, и сейчас... ты вроде как добавляешь к ней поллитру нитроглицерина.

Ловкач.

Будет очень глупо, если представитель Триады вдруг оставит человека Креста в живых, так что ты переводишь пистолет на его грудь и стреляешь. Трижды, в одно и то же место, чтобы наверняка пробить бронежилет. Трижды, в грудь, но не в сердце — по крайней мере, если сердце у этого мужика находится на правильном месте. У него должны быть стимуляторы, а значит, он выживет, особенно если сумеет связаться с товарищами.

Ты сверяешься с наладонником и бежишь.

Твои вещи все еще под грузовиком, и водителя не видно. Ты избавляешься от пиджака и галстука, меняешь маску обратно на шлем и с умиротворением вздыхаешь. Миновать Крест теперь, когда перед глазами знакомые дисплеи, — проще простого.

Ты снова бежишь, но на этот раз каждый шаг дается гораздо легче.

Дрон не бьет током, не двигается, не вырывается в свободный полет, и это обнадеживает. Бумажный Веер, если она и впрямь заметила, что ее устройство используют для взлома другой системы, не выдала тебя после того, как ты представился. Твой наладонник все еще подключен к дрону, и на дисплеи приходит сообщение:

«Ты не из Триады».

Бумажный Веер послушала разговор Октавии и Амелии, прежде чем вмешаться. Сейчас, догадываешься ты, ситуация могла повториться, так что Бумажный Веер в курсе твоей лихой выдумки.

«Я говорил тебе, я Джинн, — пишешь ты, ненадолго остановившись. — И дай мне пять минут». В качестве временного убежища сгодится... подвал, например. Оставаться на виду чревато, учитывая многочисленные дроны всех подряд, так что подпольная жизнь Аркадии называется подпольной в самом что ни на есть прямом смысле. Изображение дыма на твоем шлеме отключено, так что издали ты сойдешь за мотоциклетчика без мотоцикла. Но с дроном, чехлом и тактическим жилетом — все выглядит уже гораздо подозрительнее.

Ты заруливаешь в ближайший припортовый магазин — частная лавка, спецодежда вперемешку с сувенирами — хватаешь с вешалки и сразу надеваешь спецовку огромного размера, скрывая и жилет, и чехол с винтовкой, и меч-пилу, насколько это возможно. Продавец смотрит на это с удивлением, но вежливо интересуется:

— Что-то еще?

— Пакет, — отвечаешь ты.

Ты переводишь магазину сумму гораздо выше нужной, и продавец приподнимает бровь. Повторяет уже гораздо значительнее:

— Что-то еще?..

— Подвал? — предполагаешь ты. — Или закрытая подсобка?

Он кивает и проводит тебя на склад, в небольшую комнату, забитую разномастными коробками. Сбрасывает тебе пароль от местной сети и достает из стола аптечку, многозначительно стучит по крышке и подвигает ее ближе к тебе.

— Двух часов хватит? — спрашивает он. — Моя смена заканчивается.

— Более чем. Спасибо.

Ты немного удивлен. Ты думал, придется гораздо дольше объясняться, да и про подвал спросил практически наугад. В дверях продавец оборачивается и вдруг широко улыбается тебе.

— Черт, — говорит он, — жена не поверит! Сколько живу в Аркадии, а впервые вот так сталкиваюсь с виджи. Черная Тень, да? Этот шлем... Вау!

Чего?..

— Справедливость восторжествует, — важно говорит продавец, кивает и разворачивается.

— Ага, — ты автоматически киваешь ему вслед, — м-молодцом.

Ты слышал краем уха, что у виджиланте есть своя система, какая-то рваная в сотне мест сеть с людьми, потенциально готовыми помогать благому делу избавления Аркадии от преступности, но... Проклятье, это фрустрирует.

Сколько лет прошло, а у Аркадии все еще получается тебя удивить.

Ты кладешь дрон на стол и связываешься с Бумажным Веером. Та молчит несколько минут, хотя ты точно знаешь, что все это время она была рядом. Потом затвор камеры знакомо щелкает, и изображение начинает настраиваться.

— Черная Тень. — Бумажный Веер говорит по-прежнему безэмоционально, но тебе все равно мерещится насмешка.

— Эй, у всех свои причуды. Ваш Дракон, ну... зовется Драконом. И называет вас Веером, Шестом и еще какими-то Сандалиями.

— Я надеялась, что противники Триады выучат хотя бы названия и значения системы, с которой сражаются. Я говорила... — Бумажный Веер вдруг осекается, едва заметно хмурит брови. — Вероятно, я говорила, что лучше обойтись без незнакомой символики.

Звучит подозрительно, но сначала ты должен задать животрепещущие вопросы.

— Веер, — говоришь ты. — У меня не так много