– Прелесть новизны, – объяснил Элверстоук, поднимаясь со стула и подавая сигнал к окончанию беседы. – С тех пор как я взял на себя роль опекуна – разумеется, чисто поминальную – над вашими предприимчивыми братьями, я не знаю, что может произойти дальше. Раньше я всегда это знал, и уверяю вас, это было необычайно скучно!

Харри пришлось удовлетвориться ответом. Он церемонно откланялся и удалился, так и не решив, нравится ему маркиз или нет.

Маркиз не питал подобных сомнений. Спустя десять минут после знакомства с Харри он распознал в нем не только достоинства, но и недостатки его отца. Приятный, хорошо воспитанный юноша, но ему не хватает силы характера, и он всегда будет охотно перекладывать свою ответственность на чужие плечи.

«Но какого дьявола я должен подставлять свои плечи? – подумал маркиз. – Должно быть, я спятил!»

Хотя Харри испытывал сомнения в отношении Элверстоука, он без труда пришел к выводу, что кузен и наследник маркиза – отличный парень. Молодые джентльмены понравились друг другу с первого взгляда, несмотря на то что Харри в какой-то мере был предубежден, зная, что Фредерика не благоволит мистеру Донтри. Эндимион не привык размышлять, но если бы он подумал, то решил бы, что ему нравится Харри – впрочем, как и любой родственник Кэрис. Он был на несколько лет старше Харри и обладал столичным лоском, отсутствующим у старшего из братьев Мерривилл, зато не блистал умом и, подобно многим тугодумам, для которых учение было мучительным процессом, взирал с уважением, граничащим с благоговением, на каждого, способного сдать экзамены.

Казалось, разница в возрасте и интеллекте должна была воздвигнуть барьер между двумя джентльменами. Так считала Фредерика, но она не учитывала одного обстоятельства: оба были помешаны на спорте. Судя по тому, как туповатый на вид кузен маркиза описывал скачки, Харри понял, что он опытный наездник. Эндимион, весьма скромный молодой человек, не хвастался своими достижениями – напротив, он говорил исключительно о неудачах, но то, что Эндимион возлагал вину за них на себя, а не на лошадь, свидетельствовало, по мнению Харри, что он хорош в седле, каким бы тупым ни выглядел в гостиной. От конной охоты было недалеко до практически любого вида спорта. После подробных описаний рыбной ловли, в процессе которой каждому удалось поймать лосося сверхъестественных размеров, трудно стало определить, кто из собеседников больше пришелся другому по душе.

Фредерика была недовольна тем, как легко Эндимион завоевал расположение ее непостоянного братца, но Кэрис, с сияющими от радости глазами слушая беседу новых друзей, оставшись наедине с Харри, спросила умоляющим голосом:

– Тебе он нравится, верно, Харри? – Покраснев, она добавила: – Я имею в виду, наш кузен – мистер Донтри.

– Парень что надо! – одобрительно отозвался Харри.

– И очень красивый, не так ли? – робко произнесла Кэрис.

Так как этот вопрос до сих пор не привлекал внимания Харри, ему пришлось немного подумать перед ответом.

– Да, пожалуй. Хотя бедняга слишком крупный – наверняка весит не меньше шестнадцати стоунов! На ринге с ним лучше не встречаться – хотя крупные парни часто неповоротливы.

Слегка обескураженная этим суждением, Кэрис промолвила:

– Но он такой любезный – настоящий джентльмен!

Харри согласился, но добавил ложку дегтя:

– Вот только в башке у него не слишком много. Если бы мы не заговорили об охоте, я бы решил, что он законченный тупица!

– Это не так!

– Знаю. Он отлично разбирается в лошадях и… – Он оборвал фразу, внезапно удивленный необычной горячностью сестры. – Надеюсь, ты не собираешься мне сказать, что снова влюбилась?

– Нет, потому что я еще никогда не влюблялась!

– Никогда? А как же…

– Нет! – повторила Кэрис. – Я ничего не понимала! Это совсем другое!

– Ну, – скептически заметил Харри, – если ты не влюблялась в каждого из хлыщей, которые за тобой приударяли, то могу сказать, что ты отчаянная кокетка! Ты ведь даже намеком не пыталась отшить кого-нибудь из них!

На глазах Кэрис выступили слезы.

– Я не кокетка, Харри! – произнесла она дрожащим голосом. – Просто все они были такими хорошими друзьями! Как я могла быть нелюбезной с теми, кого знала всю жизнь? А если ты имеешь в виду бедного мистера Гриффа, то клянусь тебе, что ни разу его не поощряла!

– Но и ни разу не отталкивала! – заметил Харри.

– Подумай, дорогой, как бы это было жестоко! Он был так робок и чувствителен! Я просто не могла причинить ему боль!

– Зато парчя, который в прошлом году гостил у Тома Рашбери, робким не назовешь! Этому хлыщу хватило наглости петь тебе по утрам серенады и будить нас своим кошачьим мяуканьем!

– О, Харри! – с упреком сказала Кэрис. – Ты же знаешь, что у него был очень красивый голос! Он мне ни капельки не нравился, и я была добра к нему только потому, что ты вылил ему, на голову кувшин воды, притворившись, будто принял его за кота! Признаюсь, один или два раза мне казалось, что я влюблена, но теперь я знаю, что ошибалась. Я никогда никого не любила и не полюблю так, как моего дорогого Эндимиона!

– Еще как полюбишь! – усмехнулся Харри. – Я ведь тебя отлично знаю, Кэрис! Через неделю у тебя появятся нежные чувства к другому парню!

Слезы заструились по щекам Кэрис. Отвернувшись, она печально промолвила:

– А я-то надеялась, что ты поймешь!

– Ради бога, не строй из себя обиженную! – взмолился Харри при виде этих тревожных признаков расстройства. – Из-за чего тут плакать? Фредерика говорила мне, что Донтри на тебе помешался – хотя это любому дураку ясно!

– Фредерике он не нравится! – всхлипывая, сказала Кэрис.

– Очевидно, она не знает, что ты втрескалась в него по уши! Почему бы тебе не рассказать ей об этом? Надеюсь, ее ты не боишься?

– Конечно нет! – ответила Кэрис. – Но она мне не поверит, Харри, как не веришь и ты! Все это просто ужасно! Ведь мы приехали в Лондон из-за меня, потому что Фредерика решила устроить мне хороший брак! Она считает, что мне будет плохо с Эндимионом и что я забуду его через две недели, если не буду с ним видеться! Но ведь Фредерика все для меня делала – тратила деньги, устраивала приемы, отказывала себе во всем! Как же я могла быть настолько неблагодарной, что…

– Чушь! – прервал Харри, которому нельзя было отказать в здравомыслии. – Если ты не перестанешь все время делать то, что хотят другие, тебе не поздоровится, Кэрис! Кроме того, Фредерика слишком любит тебя, чтобы ставить палки в колеса, даже если бы могла это сделать!

– Но она может, Харри! Конечно, она никогда бы так не поступила, если бы не считала, что я горько пожалею, выйдя замуж за Эндимиона! Она не препятствует его визитам только потому, что думает, будто он скоро мне надоест!