Причем, не рассказывать, а именно знать. Как говорил граф – из соображений своей же безопасности. И ничего с тех пор не поменялось Даже серебряное блюдо с оленями и кубки. Все то же, а вот люди другие, совсем другие…

– Да, Корвус, – вздохнул Лорт. – Давно я дома не бывал.

– Да уж почитай, лет двадцать как. Если не больше.

– Дела.

– Да уж наслышаны, – ухмыльнулся Корвус. – И о делах, и о работе вашей. Честно говоря, мы думали, вы и не вернетесь никогда.

– Гардвейг меня на год от двора отослал.

– До нас новости медленно доходят, разве что предположить могу. Никак, из-за сватовства?

Альтрес хмыкнул и отпил пару глотков из кубка.

– Знаете, Корвус, я всегда поражался. В столицу вы не выезжаете, а знать умудряетесь все, что происходит. Не поделитесь секретом? Или осведомителями?

Граф польщено улыбнулся.

– Да ничего сложного тут нет, Альтрес. Обычное сопоставление. Чтобы его величество настолько разгневался, нужна серьезная причина. А что у нас самое серьезное? Да Ричард Ативернский и союз с ним. Опять же, поехали с Анелией, вернулись за Марией…если девчонка ничего не натворила, зовите меня Альдонаем.

– Натворила, – Альтрес решил не скрывать всю ситуацию. Сплетни проще распускать самому и в нужном ключе, а не пресекать. – Любовь у нее случилась.

– А, это с бабами бывает, – согласился Корвус. – Кстати, ко мне недавно Лия заезжала. С мужем, с детьми, сразу видно, что любовь до добра не доводит. Как поглядишь, так вздрогнешь.

Альтрес поморщился.

Воспоминания до сих пор… царапали.

Действительно, куда уж ему, горбуну, до очаровательного кузена, который умеет слагать стихи, изящно кланяться и бойко отвешивать комплименты. Какие там еще были достоинства, Альтрес и не помнил. Да и в лицо бы не узнал. А когда-то казалось, жизнь кончена. Эх, идиот сопливый…

Корвус молчал, давая собеседнику пережить тяжелые воспоминания. Долго Альтрес не раздумывал.

– Давайте, что ли, выпьем? Чтобы каждая последующая была лучше предыдущей!

Корвус охотно поддержал тост. И вернулся к интересующей его теме.

– Теперь, значит, Марию, отправим в Ативерну?

– За ней посольство приедет. С кузеном принца, графом Иртон, во главе.

– Угу… – несколько минут граф Эран размышлял о чем-то своем, а потом все же решился. – В столице все спокойно?

Альтрес прищурился.

– С чего такие вопросы?

– А все же?

– Если б у меня хоть мысль была, я бы никуда оттуда не уехал.

– Так-таки и все спокойно?

– Корвус, не крутите? Я вас столько лет знаю, сколько другие не живут. Что, прямо сказать нельзя?

Граф Эран развел руками.

– Да было б у меня что другое, кроме слухов! А то сплошь – собака лает, ветер носит.

– И что такого он принес?

– Вроде бы и ничего, а в совокупности, – принялся загибать пальцы граф Эран. – У его величества было семь браков.

– Было?

– Лорт, не придирайся к словам. Первая его жена, та, которая была старше Гардвейга, сейчас уже умерла.

– Да, я в курсе.

– Вторую он казнил. А что с третьей?

– Вроде бы тоже умерла.

– Четвертая и пятая тоже умерли. Шестая сейчас в монастыре, настоятельницей стала, ей там вполне неплохо. И женат наш король сейчас седьмой раз, и королева при нем, в столице…

– Да.

– И незаконных детей у него нет.

– Я бы знал.

Альтрес откровенно не понимал, к чему расспросы. Это же общеизвестно?

Граф Эран покачал головой.

– Я ж говорю, собака лает, ветер носит. Но ходят и такие песни, что у короля есть еще один сын. Самый старший, воспитанный верными людьми, и когда он на трон сядет, тут-то медовые реки по земле и побегут.

Альтрес передернул плечами.

– Ублюдки не наследуют.

– Так-то да. Но старшему сыну короля сейчас сколько?

Альтрес помрачнел. Тема была больной.

– И что? У него мать есть, и я, и Гардвейг жив, и выздоравливает.

– Это хорошо. Это очень хорошо.

– Корвус, что вы знаете?

Лорт решил спросить напрямик, но граф Эран только развел руками.

– В том-то и дело, что ничего не знаю. Ни-че-го, Альтрес! Слухи ходят, так ведь из слухов шапку не сошьешь, и на заплатки те слухи не пустишь. Неужели ни одного незаконного сына не было?

Альтрес только вздохнул.

Гардвейг в отношениях с женщинами придерживался определенных принципов.

Он никогда и никого не насиловал. И не разрушал женские судьбы. Обесчестить невинную девушку – на такое он не пошел бы никогда. А замужние… поди там, разбери, от кого ребенок? От короля? От мужа?

Да и было их не так много, тех замужних. Можете смеяться, можете плакать, но Гардвейг каждый раз женился по любви. Каждый. Раз. И жен своих любил, и не изменял. Фавориток у него не бывало, а на одну ночь… да кто там чего скажет и докажет?

Все связи у него случались между браками, и Альтрес каждый раз бдил за дамами. Королевский бастард – это ж поле непаханое для заговорщиков!

Он мог бы поклясться, что ничего такого не было. Но откуда поползли сплетни?

– Сам знаешь, бродячие менестрели, разносчики, паломники…

Альтрес знал эту публику, и сам пользовался, когда надо было. Но с чего сейчас?

Не понять, нет, не понять.

– Ладно. Доеду до Лорта, раз уж я тут, посмотрю, как там дела, и поеду обратно, в столицу. Пусть хоть казнят, а только со слухами я разберусь.

Ну сколько ему нужно будет времени? Месяц? Полтора?

Не больше. Доедет, вернется, как раз и посольство уедет – что может случиться за такое короткое время? Да ничего страшного!

Граф Эран кивнул.

– Может, так оно и правильно будет. Все же менестрели – народ ненадежный.

– Соловей поет – ветер носит, – пошутил Лорт. – Ваше здоровье!

И мужчины дружно выпили вина.

Ативерна, где-то в дороге.

– Три моряка поплыли на лодке.

О лорелай лорелло.

В море они ловили селедку.

О лорелай лорелло.

На берегу селедку коптили

О лорелай лорелло.

Пива в таверне они купили