– Не я один.

Олег Иванович только изумленно смотрел на сыновей. Наверное, они бы и дальше ругались, но он вновь прекратил ссору и опять принялся отчитывать.

– И старайтесь не ссориться, когда я рядом, – объявил он устало в конце концов. – Изменить свое решение о наследстве я всегда смогу.

– Мне ничего не надо, – в два голоса заявили братья и вновь с ненавистью уставились друг на друга. Они, честно говоря, напоминал мне двух школьников, которые все время что-то не могут поделить. Это было смешно и печально одновременно.

– Раз ничего не надо, – рассердился почему-то Олег Иванович, – я, мать вашу, все деньги отдам государству. Не цените мой труд?

– Да подавись всем! – вспыхнул Кирилл.

Его гнев делал совсем другим, нежели Антона. Искажал черты лица, когда как его брат мог выглядеть совершенно спокойным, даже если был в ярости.

– Мы с мамой имеем достаточно средств. До свидания. Прошу прощения, что помещал вашему чаепитию, – и он просто-напросто вылетел из гостиной. Секунд через двадцать хлопнула входная дверь.

– Сейчас вернусь, – скрылся на балконе и Антон. Ушел успокаиваться – курить.

Олег Иванович прикрыл глаза.

– Прошу простить, Катя. Эти двое с детства мотают мне нервы. Когда были маленькие, так хорошо дружили. А сейчас… Что ж, может быть, еще вина?

Мне оставалось лишь согласно кивнуть.

* * *

Кирилл Тропинин мрачно смотрел на собственное отражение в лифте. Зеркала никогда не казались ему чем-то особенным – ведь с детства он привык смотреть на самого себя и без их помощи. Только если тогда он гордился, что у него есть собственная копия, то сейчас ему от этой копии было тошно.

Вот урод, а!

Еще и отмазался. Остался чистым.

Отражение улыбнулось: противно, ехидно. Или показалось?

Кирилл резко отвернулся. Девушка, едущая с ним в лифте, изумленно на него посмотрела.

Когда-то в детстве они с братом были неразлейвода. Но все поменялось. Сейчас стоило им увидеть друг друга, как они оба закипали. Хорошо еще, что встречались не часто – Кирилл теперь жил в другом месте.

В этом месяце в родной город он прилетел внезапно для самого себя – Алина позвонила ему и предложила встретиться, словно ничего и не было, а он – словно все так же ничего и не произошло – согласился. Взял пару дней отпуска и помчался в аэропорт.

Лескову Кирилл не видел уже давно, в последний раз – прошлой зимой, в Лондоне, когда она училась там. Он приехал в двадцатых числах декабря, в тайной надежде составить Алине компанию в предрождественские дни – может быть, праздничные огни смогут заставить ее сердце немного растаять? Однако девушка встретила его довольно холодно и вскоре просто прогнала, заявив, что он ей не нужен, однако при этом напоследок поцеловала так, что у Кирилла закружилась голова.

Наверное, играла.

А через полгода она уже просила его о встрече и была ласкова и горяча. Он плюнул на все и продлил свой небольшой отпуск, сказав матери, что в командировке.

Алина была головокружительна. Божественна. Даже в тот момент, когда она, забывшись, назвала его именем брата. И он, прижимая ее к себе, понял вдруг – ему все равно. Она может звать его как угодно, кем угодно… Главное, что сейчас она в его объятиях и он может делать с ней все, что захочет.

А потом вдруг ему позвонила мать невесты и поинтересовалась, почему Дина не берет трубку? Кирилл сначала и не понял постановки вопроса. Стоял на лоджии в одних джинсах, а Алина в черном нижнем белье сидела рядом на мягких подушках и неспешно выдыхала дым кальяна. Ей нравились кальяны на вине. А солнцу нравились ее смоляные волосы – блестели в его лучах.

– Скажи, чтобы Диночка обязательно мне перезвонила, – попросила женщина. – Весь день трубку не берет. Или, может быть, позовешь, если она рядом?

– Она отошла, – сообщил сухим голосом Кирилл, который понял, в чем дело. Девчонка соврала матери, что уехала с ним. – Но я передам ей ваши слова.

– Счастливо отдохнуть, милый, – откликнулась мать невесты. – Уверена, твой родной город Динке понравится. У вас такая замечательная архитектура…

Они спешно распрощались.

– Кто звонил? – требовательно спросила Алина. Иногда ей было безразлично все, а иногда она хотела знать ответы на все вопросы.

– Не бери в голову. По работе, – отмахнулся парень, садясь рядом и пытаясь поцеловать девушку; та, однако, оттолкнула его – была не в настроении.

Этим же днем Тропинин стал искать Дину, которая соврала матери, что поехала вместе с ним на отдых. Через день она нашлась.

Дина снимала номер в небольшом отеле, расположенном на тихой улочке почти в центре города. Отель этот хоть и был рассчитан на небольшое количество гостей, но оказался удовольствием не из дешевых.

Увидев на пороге своего номера Кирилла, Дина испугалась, но не стала убегать или прятаться, а пригласила войти.

– Ты за мной следишь? – прямо спросил тогда Тропинин. Дина замотала головой. Ему, впрочем, было все равно, следит она или нет. Единственное, Кирилл не хотел, чтобы невеста или ее отец узнали про Алину – это могло помешать браку.

– Если ты еще раз сотворишь подобное, я обо всем расскажу твоим родителям, – сухо сказал молодой человек, прервав жалкие попытки девушки объясниться. – Веди себя достойно.

А потом он случайно увидел коробку, на которой значилось, что отправитель – его родной и единственный брат. Наверное, если бы посылку отправлял сам Антон, он бы не написал своего имени. Но он попросил сделать это вместо него приходящую домработницу отца, и та аккуратно вписала в отправители сына своего хозяина.

И тогда Дина все рассказала Кириллу.

Не то, чтобы он был против интрижек будущей жены с кем-либо – ему вообще было наплевать, но тот факт, что в его отношения влезает Антон, разъярил. Просто так брат никогда и ничего не делал. А значит, и от Дины что-то хотел.

Известно, что. Поиграть. Забрать себе. Обломать удачный брак.

Назло.

Кирилл стремительной походкой вылетел из лифта.

Наверняка Антон завидует, что после этого чертова брака перспективы у него, Кирилла, будут отменными. Он окончательно поднимется на ноги. Возглавит компанию. Будет развиваться.

А этот придурок лишь шляется по своим концертам. И на них столько денег, сколько планирует получать Кирилл, не сделает. Кому они нужны, эти музыкантишки.

Рок-музыка, выдумал тоже. Гастроли, концерты, фанаты – бред.

В любовь брата к музыке Кирилл верил с трудом, вернее, верить не хотел. Он считал увлечение Антона блажью, способом выделиться из толпы, в очередной раз показать, какой он крутой.

Из-за брата Кирилл перестал слушать музыку. Максимум – изредка включал радио в машине, ну или слушал ее в клубах или ресторанах.