Мелани открыла шаблон повестки и стала заполнять пустые поля. Она старалась не отвлекаться, но огонек автоответчика назойливо мигал в поле зрения. Наконец она не выдержала и протянула руку к телефонной трубке. Почему бы не сделать два дела одновременно? Можно ведь прослушать сообщения, печатая повестку.

Первое сообщение ставило ее в известность, что заказанные вещественные доказательства отправлены на ее адрес. Во втором говорилось, что придется отложить вынесение приговора по другому делу. А вот третье – третье оказалось весьма интригующим.

«– На ваш телефон поступил запрос на оплаченный вызов из исправительного учреждения. Назовите ваше имя, пожалуйста, – раздался равнодушный голос автоматического оператора. Заключенным не позволяли звонить из тюрьмы напрямую: разговор оплачивал тот, кому звонили. Мелани сотни раз слышала это сообщение – когда ей звонил кто-то из сотрудничавших со следствием заключенных. Однако на этот раз имя звонившего ее удивило. – Дел-вис Ди-ас», – старательно произнес оператор.

С чего бы вдруг Диас решил с ней связаться? Мелани не было в отделе, и она не могла дать согласие на оплату звонка, поэтому Диаса отсоединили, прежде чем он успел объяснить, в чем дело. Может быть, он решил сознаться? Вряд ли. Решил оказать содействие следствию и дать показания на Хирурга? Вполне возможно. Жаль, что нет времени съездить к нему и поговорить лицом к лицу.

Мелани закончила набирать повестку и послала ее в печать.

На автоответчике еще оставались сообщения, но не успела она их прослушать, как зазвонил телефон. Никак Диас решил перезвонить? Забыв про автоответчик, Мелани моментально сняла трубку.

– Мелани Варгас.

– Это я, – сказал Стив.

– А, привет.

– Я оставил тебе четыре сообщения. Неужели ты не видишь, как я расстроен? Не могу поверить, что ты мне до сих пор не позвонила. – Стив был явно сам не свой.

– Да я тут совсем замоталась, – нерешительно объяснила Мелани. – Честное слово, я не проверяла автоответчик.

– Ты оставила свое обручальное кольцо у меня под носом, словно ненужную безделушку, а потом даже не позвонила. Это бессердечно. Ты хоть подумала о том, как я себя теперь чувствую?

– Стив, – начала Мелани и беспомощно замолкла. Хотя она мучительно долго раздумывала, снять кольца или оставить, ей как-то не приходило в голову, насколько значительным будет выглядеть этот шаг в глазах Стива. Мелани стало ужасно стыдно, что она причинила ему такую боль. А с другой стороны, может, хоть так до него что-то дойдет? Возможно, Стив наконец поймет, что если он хочет сохранить отношения, то следует вести себя с ней по-другому?

– Ты все больше отдаляешься. – Стив буквально плакал, его голос дрожал. – Я не знаю, как до тебя достучаться. Пожалуйста, скажи, что мне сделать. Я не хочу, чтобы мы стали чужими – в этом нет ничего хорошего ни для нас, ни для Майи.

– Я тоже этого не хочу! – с внезапной горячностью воскликнула Мелани. Мысль о кругленьком личике Майи болезненно сжала сердце. Надо подумать о будущем дочери. Как бы Мелани ни злилась на Стива, как бы ей ни был противен его поступок, она сможет через это переступить. Но только если убедится в искреннем раскаянии мужа.

– Ну так что же мне делать? – спросил он. – Я готов на все. Хочешь, пойдем к семейному психологу? Я уже навел справки, мне посоветовали одного хорошего специалиста.

Зазвонил второй телефон. Если это Делвис Диас, то непременно нужно ответить. А то вдруг он передумает и не станет больше звонить.

– Стив, погоди минутку, хорошо? – Если не снять трубку сейчас, то можно пропустить звонок.

– Что? Мелани…

Не слушая, она нажала кнопку, отвечая на звонок по другой линии:

– Мелани Варгас.

– На ваш телефон поступил запрос на оплаченный вызов из исправительного учреждения. Назовите ваше имя, пожалуйста, – произнес автоматический оператор.

– Дел-вис Ди-ас.

– Примите запрос, – оживленно согласилась Мелани. Что бы там ни было, а Делвис определенно рвался с ней поговорить. – Алло, Делвис? Подождите минутку, ладно?

– Хорошо.

Мелани переключилась обратно на Стива:

– Стив, у меня срочный звонок, но мне нравится твоя идея насчет семейного психолога. Давай так и сделаем.

– Ну… ладно, давай.

– Тогда договорись о встрече, хорошо? У меня тут человек на телефоне, мне пора.

– Мелани…

– Все, пока. – Она положила трубку. Надо же, стоит оставить кольца на ночном столике – и ты уже хозяйка положения! Вдруг Стив и правда изменится?

– Делвис? Вы что-то хотели?

– Мне бы с вами поговорить.

– Я вас очень внимательно слушаю.

– Я как бы не хочу об этом по телефону, понимаете? Вокруг полно стукачей. Вы можете приехать и поговорить со мной с глазу на глаз?

Мелани вздохнула. Он что, развлекается? Это она уже проходила – с другими заключенными. Визит прокурора – особенно женщины – прекрасный способ развеять скуку долгого тюремного дня. Можно потратить много недель, пытаясь вытянуть информацию из Диаса, а в конце концов окажется, что никакой информации и в помине не было. Она наклонилась, вытащила распечатку из принтера и просмотрела повестку. Вроде сойдет.

– Нет, я не могу приехать, – ответила Мелани, нетерпеливо постукивая ногой. – Во всяком случае, мне нужно знать, зачем я еду. Если вам есть что сказать, скажите это сейчас.

– Я тут пробил кое-что про заказняк. Вот гадом буду, не вру! Типа кто мочил и почему сорвалось. Вы бы приехали, и лучше побыстрее.

– Мочил Хирург, верно?

– Не только. Был еще кое-кто.

– Ладно, кто именно?

– В жизни не поверите, но по телефону имена назвать не могу.

– Я и так знала, что Джеда Бенсона убил Хирург. Если это все, что вам известно, то я запишу визит к вам в список своих дел и приеду, как только смогу. Но имейте в виду, дел у меня много и список длинный.

Мелани вытащила пустую папку из нижнего ящика стола, вложила в нее повестку и положила папку на колени. Взяла сумочку и собралась уходить.

– Пожалуйста, мадам, – прошептал он. – Я сильно подставлюсь, если скажу еще хоть слово.

Мелани раздраженно вздохнула:

– Hablamos en espanol, entonces.[30]

– Не, не пойдет. Я ж на испанском телефоне. Да тут вся очередь из колумбийцев, доминиканцев и прочей сволочи.

Скорее всего так оно и было. Мелани достаточно хорошо знала, насколько сильны в тюрьмах землячества. Белые, черные, латиноамериканцы – каждый держался за своих, чтобы не создавать себе лишних проблем.