Преследования за нами не было. Из подземного хода никто не лез – видимо, басмачи так и не успели его обнаружить. Перед нами была чистая дорога. Надо надеяться, в светлое будущее.

Ну что ж, первая часть моего безумного плана удалась.

Когда мы поняли, что перехватить за оставшееся время Песчаного Льва вряд ли получится, то решили действовать по поговорке – если гора не идет к Магомеду, значит, Магомеду надо двигать к горе, то есть в логово бандитов. Да еще заинтересовать Песчаного Льва так, чтобы он, забыв о срочных делах, бросился на встречу с нами. И иных идей, как попасть в плен, не приходило. Притом попасть внешне убедительно. Вот и решили задействовать Бека. Он много чего знал о подполье, лично встречался однажды с Черным Хакимом. Потому вышел на волну радиосвязи с нигерийцем. Поведал, что его принудили работать на себя гяуры, взяв в заложники родственников. Но он больше так не может и готов сдать русских десантников.

И начались переговоры. Один из них краем уха и услышал проводник Бурхам, который сделал вывод о готовящемся предательстве.

Имелось несколько трудностей. Нам надлежало попасть в засаду так, чтобы ни у кого не возникло мыслей о срежиссированной постановке. И вместе с тем чтобы избежать стрельбы и выжить всем. Вот и пообещал Бек Черному Хакиму, что заведет нас в расщелину, где мы будем как на ладони, и командир группы, немножко трусоватый, непременно сдастся.

Я был уверен, что, пленив нас, нигериец не станет размахивать ножом и резать головы. Голова русского спецназовца, конечно, у басмачей ценится дорого. Но она стоит неизмеримо больше, если находится на плечах, а хозяин ее живет и здравствует в плену.

Так мы бесславно въехали в логово Черного Хакима – без оружия, со связанными руками.

Была информация, что зиндан оборудован прослушкой. Мы знали, что у нигерийца есть в банде минимум трое выходцев из Средней Азии, которые прекрасно знают русский язык, так что с расшифровкой и переводом наших разговоров проблем не будет. Вот и разыграли заранее продуманное представление – с моральными терзаниями, с бунтом несогласного. Эх, кто бы знал, как жгли мне язык подлые речи, которые я толкал. Как в грязи извозился. Но такова судьба артиста – приходится играть не только героев, но и предателей.

Мне показалось, что отыграли мы на троечку, без огонька и эмоций. Но эта жизненная драма бальзамом легла на неискушенную душу негра. Моджахеды купились! Поверили в то, что русский спецназ сдался на милость победителя и готов торговаться. Потому что сами они торгаши и общались по жизни с западными вояками – а те всегда при обострении ситуации торгуются и готовы всех продать. Такова психология наемников – за деньги можно воевать, но нельзя умирать. А у нас традиции и генетическая память о временах, когда был приказ «ни шагу назад» и люди своими телами перекрывали путь танкам противника. Да и сегодня именно русские в Сирии гибнут, вызывают огонь на себя и сводят с ума западного обывателя, который не понимает – а как же так можно?

Была еще одна немаловажная проблема – как заманить Песчаного Льва. Чем заинтересовать его? Вот и запустили мы информацию, что русские спецназовцы пришли по его голову. И тут сразу у него возникал вопрос: а не знают ли неверные о «Слезах Аллаха»? Второй заманухой стал тактический компьютер с секретной информацией. Он стоит огромных денег, и Песчаный Лев знал это.

По полученным сведениям радиоперехвата, эмир должен был рассекать пустыню где-то поблизости от логова нигерийца. Конечно, он мог приказать притащить нас к себе. Но тут был один нюанс. Черный Хаким мог заартачиться, поскольку прекрасно знал цену русских десантников и не хотел выпускать их из цепких рук. Но и обойти эмира не мог. Восток – дело тонкое. И мы эту тонкость просекли. Да еще тащить пленных по дорогам, подверженным бомбежкам и артобстрелам, – это рисковать такой добычей. Так что Песчаный Лев принял единственно возможное и роковое для себя решение – ехать к нигерийцу.

Конечно, если бы нас вывезли в другое место, мы бы попробовали и там дать показательное выступление. Но только старая мечеть подходила для этого идеально.

По ходу дела выяснилось, что у проводника Бурхама дядя долгие годы был имамом этой самой мечети, и племянник еще в детстве облазил ее вдоль и поперек, знал там каждый камень. И знал ее секрет.

На этом месте издревле были и языческие капища, и древнеримская крепость, и христианский храм. Османы воздвигли мечеть. Как во многих таких исторических сооружениях, там был подземный ход, ведущий за пределы поселка. Это и был путь нашего отхода.

Когда прибыл Песчаный Лев и пришел полюбоваться нами, оставалось только активизировать «светляка» в тактическом компьютере, завладеть оружием и, вместо того чтобы безнадежно пытаться прорваться через толпу моджахедов, чинно и благородно уйти по подземному ходу.

Нам удалось повторно провернуть тот же трюк, что и с бандой Плешивого Ахмеда. По последнему сигналу приготовленного в жертву тактического планшета гудящие в небе самолеты развернулись на цель. И через считаные минуты высокоточные ракеты разнесли весь поселок к чертям.

Мы выжили. Мы взяли Песчаного Льва. Сейчас переведем немножко дыхание, налюбуемся с пригорка, с расстояния в два километра, разбомбленным поселком. И в путь.

Князь перевязал плечо Рада. Слава богу, пуля только поцарапала ему кожу – легко отделался. Чуть дрогни рука басмача – и все! Но это реалии войны – на ней бойцы живы только потому, что вражья рука была недостаточно точна. А кому-то и не повезло. Такова военная жизнь. И мы давно уже не терзаемся запоздалыми страхами – а ведь меня могли убить! Не убили – значит, мы еще нужны господу…

Утес похлопал по плечу Бека:

– Ты настоящий воин! Ты наш.

– Долго же ты думал, – буркнул Бек в ответ.

– Извини, если раньше что не так…

Я искоса посмотрел на них и кинул:

– Слышь, хорош соплями, как в латиноамериканских сериалах, обливаться. Кино закончено. Пошли.

Князь поднял бессознательное тело Песчаного Льва. И мы устремились прочь.

Спецназ – это такие лоси, которые без устали проходят десятки километров, а то и сотни. Мы и шли. Шаг за шагом. Таща добычу, как охотники кабанью тушу…

Фургон и пикап с черными флагами стояли у подножия поросшего мелкой колючкой холма.

Я, отдав Раду автомат и держа руки поднятыми, спустился с горочки, возвестив:

– Салам Аллейкам, правоверные!

Бурхам, наш добрый гном-проводник, рванулся ко мне навстречу. Похлопал по плечу, и я с удивлением увидел слезы в его глазах.

– У вас все получилось? – воскликнул он.

– У нас всегда все получается, – я подал знак моим бойцам. – Несите тушку!

Бурхам смотрел на нас с каким-то благоговением и опаской – прям как на античных героев, бросивших вызов богам войны. Выйду на пенсию, напишу мемуары и буду раздавать автографы восторженным мальчикам и девочкам. Оказывается, такие восторги греют сердце.