искренне радовался тому, что снова наступили каникулы. Осенью старшие дети пойдут в школу, там начнутся новые приключения и заботы, а пока можно было гулять, наслаждаться теплом и солнцем и хранить каждый день в памяти, как сокровище и бесценный дар.

Полина не хотела быть просто женой и матерью, как и полагается благородным дамам в нашем мире. Я решил с ней не спорить. Если работа делает мою жену счастливой, то пусть она отдается ей всем сердцем. Полина расписывала стены детских спален в домах Берендайна – по зеленым лугам бежали экзотические животные, игрушечные войска брали штурмом воздушные дворцы, и плюшевые медведи наливали чай кукольным принцессам. Сегодня она расписывала очередную спальню и должна была уже вернуться.

- Вот вы где! – воскликнул Арден, выйдя из-за деревьев и увидев нас. Я подхватил Алекса на руки: тот рассмеялся и схватил меня за волосы – цепко, не вырвешься. Азаэль, которая в самом деле несла коробку с тортом, передала ее своему спутнику и поманила мальчика: тот выпустил мою прядь и с удовольствием потянулся к ней.

- Ну, как растет наш восприемник? – спросила Азаэль. Алекс прильнул к ней, обняв и положив голову на плечо: он обожал своих крестных родителей всем сердцем. Иногда я спрашивал, когда же и мы с Полиной порадуемся пополнению Арденова семейства –  Арден отвечал, что межвидовые отношения сложная штука, но они над этим усердно работают, и по его лицу было ясно, что он счастлив.

- Хорошо растет, - ответил я. – Кажется, скоро вылезут сразу два зуба. Кусается только так.

Алекс вздохнул, словно хотел сказать: да, кусаюсь. Я маленький, и имею полное право все грызть и тащить в рот. Так я познаю и мир, и вас, и вы все мне очень нравитесь. Иногда мне казалось, что я слышу его мысли – далекие, негромкие, полные нежности и любви.

- Проходите в дом, - пригласил я. – Сейчас соберу этих бравых воинов и догоню вас.

- Дядя Джейми, а можно вечером пиццу испечь? – спросил Турген, окончательно выбираясь из зарослей. Варварская лепешка, на которую лили соус и бросали, кажется, все съестное, что находили на кухне, неожиданно пришлась ему по душе. Турген сказал, что блюдо наверняка изобрели орки, и Полина с Кирой расхохотались.

- Можно, сыч, - согласился я. Приготовление пиццы вошло у нас в традицию: Турген готовил тесто, Кира нарезала начинку, и можно было провести некоторое время в тишине и покое, пока принцесса и ее степной рыцарь были заняты стряпней. Турген издал торжествующий вопль, схватил Киру за руку, и дети бросились в дом. Судя по сдавленному возгласу, который долетел из раскрытых дверей, там они успели уронить Ардена.

- Джейми?

Я обернулся: Полина шла по дорожке мне навстречу, несла свою сумку с кистями и красками и выглядела такой счастливой, словно закончила очень важное и нужное дело. Мы обнялись, поцеловались, и я спросил:

- Как твоя роспись?

- Почти закончила, - ответила она, и из дому донесся грохот и восторженный смех Алекса. Я вздохнул с облегчением – к таким номерам мы давно привыкли – и мы пошли вперед.

- Кажется, у Алекса снова лезут зубы, - сообщил я. – Вверху. Как быстро растут эти дети, правда?

- Правда, - согласилась Полина. – Знаешь, о чем я подумала?

- И о чем же? – поинтересовался я. Мы вошли в дом, и я увидел, как наши дети и друзья рассаживаются за столом, и Алекс, которого Азаэль устроила в специальном высоком стульчике, колотит по нему ложкой.

- О том, что благослови Змей бывшего ректора Краузе, - ответила Полина. – Если бы он не подарил тебе тот купон на невольничий рынок, то у нас ничего этого не было бы.

Я улыбнулся, кивнул и обнял ее за плечи. Никогда не знаешь, с чего начнется твое счастье – это может быть пестрый купон и решение дать человеку свободу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец