Марьяна медленно и шумно выдохнула, и я увидел опасный огонек в ее глазах. И в следующий миг на меня посыпались вопросы, щедро приправленные праведным девичьим возмущением.

– Что она вообще забыла в Дэльтарре? Уехала же тогда с концами! Что ей нужно теперь? Почему она ходит за тобой, Дел? Какого демона происходит?

Я поспешил обнять ее в попытке успокоить.

– Мари, послушай. Я не могу влезть в голову Айны и разгадать ее мотивы. А если она по какой-то неизвестной нам причине в самом деле тронулась умом, то пытаться понять смысл ее слов и поведение совершенно бесполезно. Но я могу тебе поклясться, что не имею нынче с ней никаких контактов, и ничего в моем сердце к ней уже не осталось. Причем давно, еще до того, как мы с тобой стали парой. Айна осталась в прошлом, тебе не о чем волноваться. Для меня не существует никого, кроме тебя. Ты мне веришь?

– Ну конечно, я тебе верю, Делайл, – промолвила Мари и потерлась щекой о мою грудь.

Внутри меня разлилась такая безбрежная нежность, что я не смог бы найти таких слов, чтобы выразить ее. И поцеловать не поцелуешь – общественное место как-никак. Я невесомо прикоснулся губами к ее виску, вдыхая аромат кожи. Слова сами собой сорвались с губ, но в этот момент я остро осознавал их глубину и смысл.

– Я тебя люблю, Марьяна.

Она чуть отстранилась, чтобы заглянуть мне в глаза. Внутри меня в который раз все перевернулось. И я осознал с поразительной ясностью, что ради этих глаз и их прекрасной обладательницы я готов на все – бороздить моря, сворачивать горы, закрывать ее собой и сражаться за наше спокойствие и счастье.

– И я тебя люблю, Делайл Даркмун, – тихо ответила она, и я все же не удержался – приник к ее губам в коротком поцелуе длиной в один вздох.

Позади нас послышались приближавшиеся шаги, и мы прекратили поцелуй. Открылась дверь, выпуская на улицу гостей нашего вечера, и все стали рассаживаться по экипажам. Вместе с нами ехали подруги Марьяны с супругами, и моя нитар рассказала о странном выпаде Айны, удивившем не только нас. Мы пришли к единому мнению, что моя бывшая невеста сошла с ума, вот только непонятно, что послужило причиной. Я давно не интересовался ее судьбой, и все, что мне было известно – она вроде бы благополучно замужем и живет в княжестве Майерхан. Что побудило ее вернуться и с чего вдруг такой навязчивый интерес ко мне и неприкрытая ненависть в сторону моей нитар – для меня так и осталось загадкой. Впрочем, Айна недолюбливала Марьяну еще тогда, будучи моей невестой, хотя делить им было нечего. На мой прямой вопрос о причинах такого отношения к безобидной девочке-подростку, которую я тогда воспринимал как младшую сестру, Айна тогда не смогла толком ответить.

Все это, конечно, по меньшей мере странно. Произошедшее можно было бы считать мелочью, случайной неприятностью, о которой можно порассуждать и забыть, но что-то упрямо не давало мне покоя. Я не желал зла Айне, и мне было откровенно все равно, что там происходит в ее голове, а вот ее слова, брошенные Марьяне, все не отпускали меня. Что они значили? Что она имела в виду? Звериное чутье шептало мне, что речь шла совсем не о моей персоне. Тогда о ком или о чем?

Об этом определенно стоило подумать…

Марьяна

Самайн ворвался в Южную империю и захватил столицу в свой плен. Тыквенно-пряный и таинственный, с ароматом корицы и печеных яблок, он мягко светился в праздничных фонарях, причудливым осенним декором смотрел на прохожих с витрин павильонов и дворов усадеб, горел багряным пожаром на кленах.

В преддверии праздничного бала в Академии царила атмосфера приятной суеты – адепты под зорким присмотром декана украшали учебные и жилые корпуса и территорию, готовили костюмы к маскараду.

Новость о том, что мы с Делайлом теперь пара в статусе нитар, произвела эффект взорвавшегося небесного фонаря. Невольно мы стали главными героями в разговорах местных сплетниц, но все эти обсуждения мало меня волновали. Я жила будто в мягком коконе из счастья, с наслаждением познавая, каково это – быть любимой и желанной. Бестактных вопросов мне удалось избежать, скорее всего, благодаря тому, что уже всем были известны возможности и силы мага Триумвирата, и потому меня попросту побоялись злить. Мало ли какую можно реакцию получить вместо ответа…

Помня о споре-поединке лорда Мирайла и леди Сван, мы из любопытства пробрались к стадиону в назначенный час, но Джеран недаром когда-то был разведчиком. Он попросту сотворил полог невидимости и звукоизоляцию, и нам ничего не удалось подсмотреть. Тем интересней было на неделе наблюдать, как эти двое ходят вместе по определенному маршруту. Это был либо малый бальный зал, либо малый зеркальный зал хореографии. Герда по-родственному поболтала с Арлиной, и теперь мы ждали от подруги любопытных подробностей о прогулках магистра и профессора Сван по танцевальным площадкам. Правда оказалась еще более занятной, чем можно было предположить.

Остается тайной, каким образом Джеран с Арлиной к этому пришли, но леди Сван оценила не только умение своего экстравагантного коллеги метко стрелять из лука, но и зажглась идеей научиться у него азам танго. На Эсфире этот танец никогда не входил в бальную программу – слишком страстный, слишком близко-контактный и откровенный по меркам нашего мира. Однако многие эсфиряне, знакомые с земной культурой, разучивали танго дома и наслаждались им наедине в паре.

– Так вот, Арлина – большая поклонница танго, и в последнее время часто сетовала на то, что ей не с кем попробовать его разучить, – поведала нам Герда. – Я как-то и не подумала Джерану об этом сказать, но он сам оказался не промах. В разговоре после того спора он и обмолвился, что не только из лука стреляет, но и в одиночку пытается танго разучивать. Вот тут Арлина и попалась!

– А-а-а, то есть они теперь вместе учатся азам танго? И поэтому ходят то в хореографию, то в бальный зал, – догадалась Эмилия. – А Джеран, я смотрю, тот еще жук!

– Он очень упрямый. И как видите, это приносит свои плоды, – заметила Герда. – Арлина, правда, говорит, что это просто деловой договор, но…

– Ну конечно деловой, других вариантов и быть не может! – сыронизировала я, и мы посмеялись.

Джеран определенно мог бы давать уроки достижения желаемого.

В день праздничного бала в Академии прошли сокращенные пары, и адепты разбежались по комнатам готовиться к маскараду. В