Между тем в нейтральных странах объявление нам войны Италией расценивалось как неслыханное вероломство, и это ее представители очень скоро начали ощущать. Например, итальянскому военному атташе в Мадриде капитану Маурицио Марсенго пришлось просить себе в русской Ставке другого применения. Франция же, чтобы придать настроениям в Испании другое направление, была вынуждена послать в эту страну агитаторов с большой суммой денег.

Что касается нашей разведывательной службы, то перед ней встала задача первостепенной важности — разгадать загадку, связанную с непонятной итальянской 5-й армией. Следовало прояснить, где ее собирались применить: то ли она предназначалась для высадки в Далмации или Дарданеллах, то ли для действий во Франции.

Уже к 25 мая мы имели достаточно ясную картину сосредоточения итальянских войск на нашей границе, которая лишь в несущественных деталях отличалась от действительности. Тогда все говорило о том, что итальянского наступления следует ожидать с форсированием реки Изонцо. И поэтому наше командование приняло важное решение о развертывании прибывающей с Балкан 5-й армии вдоль реки на слабых австро-венгерских полевых укреплениях.

Однако сопротивление наших небольших по своему составу передовых отрядов привело итальянцев в замешательство. Их командование проявило нерешительность, что развеяло мечты Кадорны о «внезапности». Он сам на следующее же утро после объявления войны был застигнут врасплох рейдом нашего флота, командование которого благодаря сведениям, полученным от своей разведки, хорошо представляло истинное положение дел на восточном побережье Италии.

Месяц на итальянском фронте прошел без каких-либо существенных событий, но для разведывательной службы это было весьма плодотворное время, так как сведения, добытые агентами, дополнялись показаниями пленных и перебежчиков, которые в силу своего национального характера оказались очень болтливыми. В результате мы точно установили состав четырех армий и армейской группы в так называемой «области Карния», а также фамилии командного состава противника.

Что же касалось радиоразведки, то в самом начале мы столкнулись с немалыми трудностями, хотя службу радиоперехвата еще в конце мая организовал наш лучший специалист по итальянским шифрам гауптман Фигль вместе с приданным ему в помощь специалистом по телеграфному делу начальником полевой радиостанции при командовании Юго-Западного фронта гауптманом Ханрайхом. Основная причина этого заключалась в том, что Марбург, где располагался наш пункт радиоразведки, находился в зоне действия сети не только наиболее крупных наземных радиостанций, но и передатчиков кораблей, бороздивших акваторию Адриатического и Средиземного морей. В результате в эфире царил самый настоящий сумбур из различных радиограмм, из которых требовалось выудить нужные.

5 июня нам наконец-то удалось расшифровать четыре итальянские шифрограммы, но они оказались реляциями крупнейшей итальянской радиовещательной станции в Кольтано, предназначавшимися для радио Массауа[201]. К середине же июня к радиоперехвату были привлечены уже все полевые радиостанции и передатчики, имевшиеся в распоряжении командования. В результате 21 июня была перехвачена первая шифрованная радиограмма итальянской полевой радиостанции. Однако накапливание шифровок шло крайне медленно, причем в текстах радиограмм содержались большие искажения, что невероятно затрудняло дешифрирование.

Наконец, 5 июля, когда первое сражение на Изонцо достигло наивысшего напряжения, была перехвачена радиограмма Кадорны в адрес командования 2-й армии, зашифрованная при помощи кодового ключа итальянского Генерального штаба «Чифрарио Россо», который мне удалось раздобыть еще до войны. В этой шифрограмме содержались упреки в адрес генерал-лейтенанта Фругони[202] за то, что тот отвлекающими действиями плохо поддержал наступление 3-й итальянской армии. Однако уже 10 июля шифр в радиообмене с полевыми частями был сменен, и подобрать к нему ключ нам удалось с большим трудом, ведь мы и со старым-то в июне намучались. Тем не менее постепенно мы начали свыкаться с итальянскими методами работы, и дело стало быстро продвигаться вперед — частая смена шифров уже не помогала противнику. Когда же в начале октября итальянцы ввели новый ключ «Чифрарио Таскабиле», то в его разгадке очень помогли мои довоенные наработки.

С августа в службе радиоразведки появилось новое направление — прослушивание телефонных переговоров противника. Первые испытания по улавливанию попадающих при этом в землю электрических токов производил оберлейтенант Иллнер на перевале Монте-Кроче Карнико. Полученные им хорошие результаты побудили нас установить к концу года специальные станции в полосе ответственности 10-й армии на каринтском[203] фронте на склонах гор Малый Пал и Большой Пал, а также на Фрейкофеле.

Так же как в России и на Балканах, разведывательная служба, развернутая против Италии, являлась надежным помощником командования, снабжая его точными сведениями о группировке войск противника и готовящихся неприятельских наступательных операциях. Мы были настолько хорошо осведомлены о проводимых итальянцами мероприятиях, что распространявшаяся перед третьим сражением на Изонцо послом Италии в Берне и во французской Швейцарии дезинформация о решении итальянского командования отвести назад свои войска не смогла ввести нас в заблуждение.

В конце октября 1915 года Кадорна продолжил прилагать усилия для облегчения положения сербов, которые в то время оказались в весьма плачевной ситуации. А неудачи на фронте, как это часто бывает, влекли за собой обвинения в шпионаже совершенно невиновных людей.

Однако к концу года, после четвертого сражения на Изонцо, итальянцы все еще стояли на том же месте, откуда начинали свое наступление.

Что же касается нас, то мы и здесь пытались посредством пропаганды воздействовать на боевой дух противника, используя при этом уже доказавшие свою эффективность шары, наполненные горячим воздухом. А вот воздушные налеты и диверсии в итальянском тылу, проведенные агентами на жизненно важных объектах, таких как величайшая в Европе насосная станция вблизи устья реки По возле города Кодигоро, или на электростанциях, несмотря на то что они были хорошо подготовлены и с большим знанием дела разработаны 8-м управлением военного министерства, заметных результатов не дали.