— Как дела? — спросил я. Цветик хмуро пожал плечами.

— Плохо, старик, никуда не годится.

У Цветика идиотская привычка обкусывать ногти — именно этим он сейчас и занимался.

— А что случилось-то?

Я прекрасно знал, что он попросит у меня взаймы, но хотел держать его на крючке. Я надеялся переманить Цветика и Тину в свою новую дискотеку.

— Мне надо срочно добыть пятьдесят фунтов. Это для Тины. У нее большие неприятности.

Однако! Пятьдесят — это круто, где же их взять? Цветик усиленно вгрызся в свои ногти, а я быстро пораскинул мозгами. Цветик зарабатывал двадцатку в неделю. Значит, если я дам ему пятьдесят фунтов и стану вычитать по половине жалованья, мне придется ждать пять недель, чтобы вернуть свои денежки. С другой стороны, я нуждался в его поддержке, а как ею заручиться, если не одолжить ему бабки? К тому же Тина мне тоже нравилась, да и работала она на совесть.

— Хорошо, я тебе одолжу. Подождешь до понедельника?

— Конечно, старик, какой разговор, — Цветик аж расплылся. — Ты просто гений. Тони. Я знал, что ты не бросишь друга в беде.

И он помчался к Тине, чтобы порадовать ее.

У меня дома под матрацем припрятаны двести фунтов — выигрыш в рулетку. Это припасы на черный день — самые удобные деньжата, свободные от налогов. Я твердо решил, что заберу с собой Цветика, Тину и Франко. Команда что надо. Конечно, я обошелся бы и без них, но с ними спокойнее.

Фонтэн, конечно, на стенку полезет, когда узнает, что я увольняюсь. Она очень скоро поймет, что я стою куда больше, чем полсотни в неделю. Думаю, без меня «Хобо»и десяти дней не продержится. Значит, так: подыскиваю помещение, обговариваю условия, подбираю персонал — и прощайте, миссис Халед!

А кстати, где наша дорогая миссис X.? Наверное, закатывает очередную оргию в Нью-Йорке.

Начали прибывать денежные мешки. Цветик поставил один из ранних дисков Антонию Карлоса Хобима.

Вот появился солист группы «Мает», почему-то один. Пристроился ко мне. — Он из самых интеллектуальных членов группы, но злоупотребляет ноксами. Мы поточили с ним лясы насчет музыки, и он рассказал мне, как полиция устраивает облавы во время их концертов, но он хитер — прячет зелье в жестянку и зарывает ее в саду!

— А где Лисси? — осведомился я. Так звали его рыжеволосую, лишенную всяких комплексов шестнадцатилетнюю жену.

— Принимает серные ванны в Германии.

— О! — А что прикажете отвечать на такое? Ввалился Сэмми, тоже один.

— Черт, уработался вусмерть! — пожаловался он. — Дайте мне виски с колой.

Я пошел навстречу знакомым лицам. Известный политик с молодой женой. А привели их — надо же — несравненная Ванесса с мужем Леонардом. Ванесса улыбнулась, немного смущенно, а Леонард крепко, по-мужски, пожал мне руку. Мне почему-то казалось, что он меня недолюбливает. В моем бизнесе быстро вырабатывается особый нюх на такие дела.

Публика валила уже валом, так что Франко еле успевал рассаживать гостей в соответствии с нашими правилами.

Я стоял перед входом, обмениваясь рукопожатиями и поцелуями, отпуская шуточки и пошлепывая задики. Ванесса, проходя мимо меня в дамскую комнату, шепнула:

— Мы можем поговорить. Тони?

— Да.

Что за тайны? Муженька вроде бы не видно.

— Ты уже знаешь про Бенджамина Халеда?

— Что именно?

— У меня очень надежный источник — мой парикмахер.

— Ну, давай же! — нетерпеливо подстегнул я.

— Только пообещай, что Фонтэн не узнает об этом ни слова, ладно? Обещаешь?

— Да, обещаю. Невыносимая зануда!

— Представляешь, оказывается, он встречается с другой женщиной! И не с кем-нибудь, а с Делорес! Фонтэн будет вне себя от ярости, когда услышит об этом. Ей даже в голову не приходит, что Бенджамин способен изменить ей. Ужас, правда?

Да, если бы не сногсшибательные буфера, я бы не подошел к Ванессе и на пушечный выстрел. От сплетен меня просто мутит. И какое кому дело? Молодец, Бенджамин, кто бы мог подумать, что у старика есть еще порох в пороховницах? Лучшего способа хоть немного отплатить Фонтэн нельзя и придумать. Да еще с Делорес! Самая знаменитая нынче модель — ее портреты на обложках всех модных журналов. Ну и дела! С Фонтэн удар случится, когда она узнает.

Я потрепал Ванессу по пухлой заднице и подмигнул.

— Не верь, это враки.

— Нет, это правда! Ей-Богу, Тони. Делорес ходит к тому же парикмахеру, что и я, и я слышала, что…

— Все равно не верь. Ванесса надулась.

— Няня каждый день забирает детей и сидит с ними с трех до пяти. Почему бы тебе не заскочить ко мне? Я пожал плечами. В такие игры я больше не играю.

— Да, как-нибудь… Ванесса нервно рассмеялась.

— Не говори «как-нибудь». Скажи — когда? Спасло меня появление Сэмми.

— Привет, старик, у тебя не найдется лишней бабенки для друга?

Ванесса метнула на него свирепый взгляд и исчезла в дамской комнате.

Сэмми громко заржал.

— Вечно вокруг тебя роятся розанчики. И что в тебе такого, не пойму?

Одно из замечательных качеств Сэмми — ему совершенно не обязательно отвечать.

Веселье было в самом разгаре. Я почти не пил, отверг предложения от нескольких девиц и был очень собой доволен. Больше никогда не изменю моей малышке Алекс. Вот что любовь делает с человеком.

Почти в час ночи появилась Мадлен.

— Я еле-еле прорвалась, — пожаловалась она. — Приехала ровно в двенадцать, но эта жуткая девица-иностранка ни за что меня не впускала — говорила, что тебя еще нет, и даже не позволила посидеть и подождать. Я ушла, потом вернулась, но она все равно твердила, что ты еще не приехал. Пришлось мне улучить минутку, пока она отвернулась, и незаметно прошмыгнуть сюда. Мне кажется, ты должен ее уволить.

Выглядела Мадлен не так уж и плохо — в вязаном платьице, раскрасневшаяся. Я жестко наказал Тине никогда не пропускать в зал девчонок, которые приходят без сопровождения, и особенно если они ссылаются на меня. Я усадил Мадлен рядом с Сэмми, который, по-моему, т проявил к ней особого интереса. Я заказал ей кока-колу — уж ей-то набираться совершенно ни к чему. Потом потихоньку улизнул к двум гомикам, авторам модных шлягеров, которые распевали по всему Лондону. Потрепались о том о сем. Затем пересел к знаменитому киноактеру. Роста в нем всего пять футов, а на экране выглядит гигантом. Он сидел с Гнусиком, которая, похоже, становилась не слишком разборчивой.

— Тони, солнышко, — пропищала она, — можешь мною гордиться — я подписала контракт еще на два фильма. После «Грязи»я буду сниматься вместе с моим другом.

Она обняла актера за плечо и хихикнула. Ее левая грудь при этом коснулась его рта!