Что она говорит, эта девочка, которая по возрасту не старше Игоря?! Что она знакомая его отца?!! Читай – почти подруга?! Бред какой-то! И потом, Илья отбывает наказание. Какие подруги? Разве что они вместе сидели. Но это вряд ли, мужчины там отдельно от женщин живут.

Аня ничего не понимала. Голова у нее была занята мыслями о сыне, а тут эта девочка, подруга ее первого мужа, юная барышня.

Она сама нарушила молчание:

– Так что мне Илье передать? Что с Игорем?

– С Игорем? – рассеянно переспросила Анна. – Я сама… Сегодня вечером узнаю и сама… Спасибо… за беспокойство.

Анна пошла на выход, запуталась в дверной «вертушке», и Ракитину пришлось буквально выводить ее за руку. Он усадил ее в машину, и резвая лошадка с опаленными языками пламени боками рванула с запруженной автомобилями площади аэровокзала на простор.

Всю дорогу Анна молчала, и Ракитин не спешил нарушить это молчание, понимая, что она переваривает информацию.

– Ты что-нибудь понимаешь?! – спросила Анна у Ракитина, едва они перешагнули порог дома.

– Ты что имеешь в виду? – переспросил он, хотя прекрасно понимал, о чем речь. – Ты про девочку?

– Я про девочку! – Голос у Анны звенел, выдавая ее взвинченное состояние.

– Аня, у него давно своя жизнь, понимаешь? И в этой жизни могут быть девочки, женщины.

– Нет, я бы все поняла, будь он на воле! – Анна фыркала, как кошка, которую окунули в воду с головой. – И вообще, мужики на старости лет с ума сходят: она же ребенок!!!

Ракитин улыбнулся. Он хорошо понимал состояние Ани. Он совсем недавно испытал нечто подобное, когда его Ксюшка, еще не оформив с ним развод, завела себе бойфренда – ровесника их дочери. К счастью, дочь Вика рано выскочила замуж и уехала к мужу в Москву, и ей не пришлось страдать так, как страдал Ракитин.

«А ведь страдал же! Думал даже, что не справлюсь с собой и в один прекрасный день придавлю и Ксюшку, и ее писюка малолетнего, но вовремя одумался», – вспомнил он.

– Ну, какой она ребенок, Ань?! Взрослая девица. Кстати, скромная, судя по всему. И вообще, ты что, ревнуешь, что ли?

– И правда, я что, ревную, что ли? – спросила сама у себя Анна и ответила: – Немного ревную, наверное.

– Ты глупая ревнивая девочка, – погладил ее по голове Ракитин. – Ну, какая ревность, Ань? Ты ведь уже официально замужем побывала, фамилию поменяла. Сейчас вот снова замуж собираешься и снова фамилию поменяешь. У тебя в биографии уже Анну Покровскую днем с огнем не найти! Так?

– Так!

– Ну, так что ты разошлась из-за девочки, с которой твой бывший-бывший муж «дружит»?

Ракитин обнял Анну за плечи и покачал ее, как ребенка. Руки у него были сильные, и Анне стало спокойно и хорошо. И хоть внутри еще что-то царапало, она положила голову на сильную мужскую руку и прикрыла устало глаза.

Он баюкал ее, как ребенка, и тревога покидала ее, уступая место умиротворенности.

«И в самом деле, что я разошлась? Это же нормально, жизнь продолжается. И Ракитин прав: я ведь давно не Покровская, я замужем была…»

– А за кого это я в третий раз замуж собираюсь и какую фамилию носить буду? – встрепенулась Анна и открыла глаза.

– За меня. Разве не собираешься?

– Собираюсь, да.

Этот вопрос они уже не раз обсуждали. Сначала – в шутку. Когда Анна спросила Ракитина, как она будет рассчитываться с ним за модернизацию ее ретромобиля, он ответил, что видит только один вид оплаты:

– После того, что случилось с «запором», я должен на тебе жениться! Потому что, будь по-другому, меня мужики в нашей «конюшне» не поймут!

А потом он вполне серьезно сказал Ане, что хочет жениться официально. Она не очень понимала этого. Жили они и так вместе, так зачем огород городить с официальной женитьбой? И вообще, где это видано, чтобы мужик добровольно просился в хомут супружества?!

Она так и сказала Ракитину. А он тогда ответил, что потому и хочет этого, что она сопротивляется.

– Знаешь, если бы ты давала понять, что больше жизни хочешь замуж, то я бы упирался, хитрил, уходил от этой темы. Мы же мужики не любим, когда за нас решают дамы, мы сами хотим и обязательно наперекосяк. Такова уж природа наша.

Ольга сама нашла больницу, в которую увезли Игоря Покровского. Она позвонила и все узнала: температура в норме, состояние средней тяжести, переломы, ушибы, сотрясение мозга. А когда приехала туда, то ей даже показали Игоря через стеклянную дверь в палату. На высокой кровати лежал изрядно помятый, но живой молодой человек, отдаленно похожий на Илью Покровского.

– Жить будет ваш кавалер! – сказал Ольге врач, и она покраснела от этого неуместного слова «кавалер».

Покровский выслушал ее внимательно и спросил про Аню:

– Как она?

– Расстроена очень. – Ольге не хотелось говорить про бывшую жену Ильи, и от него это не укрылось. – Да мы почти и не поговорили с ней. К тому же… Она не одна была…

– А с кем? – спросил Покровский и тут же удивился сам себе: что это его вдруг укололо-то так?

Ольга услышала в вопросе едва прикрытый интерес и чуть было не сорвалась, но у нее хватило мудрости не показывать своего раздражения.

– Не знаю, наверное, с мужем…

– Она не замужем, – задумчиво ответил Покровский и после секундного замешательства стал расспрашивать о сыне, и Ольга снова пересказала ему коротко то, что узнала в больнице. А после телефонного разговора всплакнула в подушку.

– Сереж, – тихонько позвала Анна, и Ракитин, который всегда спал очень чутко, мгновенно проснулся и отозвался совсем не сонным голосом:

– Что?

– Я вот лежу и думаю: как быстро жизнь пролетела, а? – Голос у Ани был грустный при этом.

– Ты что, девушка! Куда это у тебя жизнь «пролетела»? Тебе сколько лет-то? Вот то-то же! А ты «пролетела»! Ты еще даже не бабушка! В отличие от меня, дедушки!

– Все так, Сереж, но я ведь женщина, и разницу в возрасте хорошо чувствую, и от этого мне печально.

– Ань! А ты хотела бы откинуть назад двадцать с лишним лет, переиграть все, судьбу изменить?

– Нет, – ответила Анна, не подумав и секунды.

– Ну, вот тебе и ответ.

– Как все сложно, Ракитин!

– Все просто, если не усложнять!

* * *

Анна полежала в темноте и тишине с полчаса. Не спалось. Не спалось, хоть глаза зашивай!

Тихонько, чтобы не разбудить Ракитина, она выбралась из-под одеяла. Он все-таки услышал и спросонок спросил:

– Анют, ты куда?

– Спи-спи. – Аня поправила одеяло и нашла босыми ногами тапочки на прикроватном пушистом коврике. – Я пить хочу.