— Добрый вечер, ваше величество, — сказала она чуть дрогнувшим голосом.

— Здравствуйте, ваше величество, — повторил стоящий за ее плечом Вагариус.

— Добрый вечер, Софи, Вано, — произнес император так невозмутимо, как мог. — Как прошел ваш день?

— Прекрасно, ваше величество, — ответил безопасник вежливо. — Ваша жена недавно ушла плавать вместе с Синтией, но я думаю, они скоро вернутся.

Значит, прекрасно. Очень хорошо, что Виктория вела себя нормально и не устраивала никаких скандалов. Впрочем, впереди еще завтрашний день. Арен оглянулся на детей, которые играли с созданными бабочками, носясь вокруг иллюзорного замка — судя по спокойному состоянию Агаты, она прислушалась к его утренней просьбе и весь день держала эмпатический щит. Умница.

— Я тоже, пожалуй, поплаваю, — кивнул Арен, подошел к одному из свободных лежаков и начал раздеваться. Про забытые плавки он упоминать не стал, чтобы никого не смущать, а просто создал иллюзию. Главное — потом не забыть намочить иллюзорную ткань.

— Я могу составить вам компанию? — поинтересовалась София, глядя на него с таким забавно-упрямым выражением лица, что Арен подумал — она его придушит, если он не разрешит.

— Можешь, Софи.

Вода охладила разгоряченную кожу и расслабила мышцы, и какое-то время они плыли молча, но рядом, отплывая все дальше и дальше от берега.

— Сердишься? — спросил Арен негромко — хотя слышать их никто уже давно не мог.

— Безумно.

Он улыбнулся.

— А в эмоциях совсем другое, Софи.

— Да? И что же там?

— Ты скучала.

— Скучала. Но я все равно сержусь. Не смей больше меня усыплять.

— Не сметь, значит? — Арен, иронично усмехнувшись, поглядел на Софию, которая плыла в метре от него. — И что же мне за это будет?

— А вот что!

Он даже опомниться не успел, как она прыгнула на него и, нажав на голову, погрузила под воду, рассерженно фыркая и пытаясь удержать его там подольше. Но Арен и не собирался всплывать — вместо этого он потянул Софию вниз, к себе, и, крепко обняв, поцеловал.

Под водой Арен еще не целовался, и это оказалось необычно. Они словно парили в невесомости, и дыхания не хватало, и руки… руки, которые император на суше старался держать в рамках приличий, здесь вели себя иначе, сжимая, хватая и поглаживая. И возбуждение было острым, как кинжал, рассекая остатки самообладания, и он рычал, понимая, что она все равно не слышит, а София, выгибаясь, обхватывала его руками и ногами, словно стремилась вобрать в себя.

Они вынырнули на поверхность, практически задохнувшись, и отпрянули друг от друга, чтобы эту непозволительную близость не заметили с берега.

— Арен… — прошептала София, и ему казалось, что он чувствует стук ее сердца. — Ты… без плавок?

— Да.

— Ох… — она слегка покраснела, и от волны жаркого удовольствия в паху все заболело.

— Плыви к берегу, Софи, — выдохнул он хрипло. — Я попозже выйду. Надо успокоиться.

— Да, да, конечно…

Она развернулась и поплыла обратно, а Арен закрыл глаза и покачал головой, ощущая себя юным несдержанным мальчишкой.

Если так пойдет и дальше, то весь его план держаться от Софии на расстоянии покатится к демонам в ближайшие же дни…

* * *

Как хорошо, что они далеко отплыли — только благодаря этому София успела остыть прежде, чем вышла на берег. Обвела глазами пляж — дети и ее мама играли с преображенным замком, вокруг них летали четыре разноцветные бабочки, а Вано и императрица смотрели прямо на Софию, и в глазах обоих была тревога.

— Его величество скоро вернется, — сказала девушка, про себя удивляясь тому, что Виктория до сих пор никак не проявила свою ревность. — Он решил поплавать еще немного.

— Это к лучшему, — вздохнула Виктория, покосившись на хохочущую Агату. — А то я не представляю, как их уводить отсюда. Пусть подольше побудут.

— Ничего, завтра у них будет еще один день, — улыбнулась София, представив, как станут в скором времени сопротивляться Агата и Александр. — А вот завтра начнутся настоящие проблемы…

Чуть позже из моря вышел император, и София невольно посмотрела на его бедра, ощущая, как полыхают щеки. Да, иллюзия выглядела вполне реалистично, и если бы не те мгновения под водой, она бы не догадалась.

Как же это было приятно! И руки Арена совсем не были сдержанными, как обычно в последнее время. Он дрогнул, не выдержал, а значит — она сможет переубедить его. Только бы после случившегося сегодня Арен не начал избегать ее, нарочито не оставаясь наедине и не приходя в комнату. Тогда станет сложнее…

Минут через десять, все-таки оторвав детей от замка, император с императрицей вернулись во дворец, а София с сестрами, мамой и Вано, побыв на пляже еще час, отправились в дом ужинать и готовиться ко сну.

Девочки были в восторге от всего, а Рози даже сказала:

— Быстрее бы он вернулся!

— Кто? — не поняла София, а Элиза, захихикав, пояснила:

— Да император, кто же еще, Софи! Вон сколько всего интересного нам показал, и завтра, наверное, тоже покажет. А он правда совсем не страшный, когда улыбается. И Агата с Алексом на него похожи.

Она все болтала и болтала — и об Арене, и об императрице, и об иллюзорном замке — вот бы научиться делать такой же! — и о бабочках, которые не переставали кружиться рядом, а София улыбалась и слушала.

Ей было очень приятно, что сестры больше не боятся Арена. У него ведь так мало радостей в жизни — пусть хотя бы ее девочки его не огорчают.

* * *

Виктория и дети взахлеб рассказывали императору о прошедшем дне во время ужина, и он не стал ставить эмпатический щит — от жены шли вполне приятные и на удивление спокойные эмоции. Арен был доволен ее сегодняшним поведением и решил, что действительно попросит Валлиуса выписать Силвану Несту премию. Хотя лучше все же не сейчас, а через месяц — если ситуация не ухудшится. Пока Арену казалось, что произошло настоящее чудо. Виктория не ревновала, не злилась, что он отправил ее на море с нетитулованными, и даже назвала Синтию Тали «замечательной женщиной, которая тоже любит цветы».

Глядя на Викторию, Арен задумчиво тер подбородок и рассуждал.

Он, конечно, не психотерапевт — но неужели такие кардинальные изменения возможны после нескольких сеансов? Жена как будто вернулась в прошлое, в первые месяцы их супружества, когда она вела себя как нормальный человек, а не как истеричка. Не слишком ли это невероятно?

Но ведь тогда, восемь лет назад, Виктория тоже изменилась неожиданно, буквально за день из адекватной девушки превратившись в неадекватную, которую он совершенно не мог понять. Дурь выплескивалась отовсюду, из всех щелей, и абсолютно без повода. Точнее, это Арену казалось, что без повода — Виктория же всегда думала иначе.