— Знаешь о его несчастье? — вклинился Токарев.

— Конечно. Я же с Анной Вениаминовной, его матерью, перезваниваюсь. Отца в больнице видел.

— Про повторное покушение слышал?

— Слышал, Николай Иванович.

— Что думаешь?

— Думаю, тот, который его по голове огрел, тот и приходил. Там у них, что-то вроде вендетты. Я по этому делу не работал, подробностей не знаю. Хотел бы помочь, конечно, друг мой все-таки. Могу и в свободное время, если что. Не знаете, когда он очнется, что врачи говорят?

— Ждите, говорят. Надейтесь и верьте.

— Жалко Эдика, хороший парень, хоть и странный.

Телефон Токарева зазвонил.

— Что у вас, Алексей Николаевич? Так, понял. Хорошо. Когда? — Токарев посмотрел на часы, потом на Мещанова, подмигнул Баженову. — Эксперту позвонили? Хорошо. Обязательно возьмите понятых. Обязательно! Вызовите участкового. Не спешите, делайте все правильно. Начинайте без меня, я минут через тридцать-сорок подъеду.

— Что? — спросил Мещанов.

— Потом, — следователь, усмехнувшись, посмотрел на Баженова. — Вот так вот, Паша. А ты говоришь — купаться, когда вода холодная.

— Не понимаю, — сержант тревожно вглядывался в хитрые глаза Токарева. — Что случилось-то?

— Потом поймешь. Иди, служи. Пока к тебе вопросов нет.

Большой Баженов медленно поднялся. Румянец слетел с его лица, он переступал с ноги на ногу, словно никак не мог выбрать удобную позу. Судорога прошло сквозь его тело.

— Ты чего? — Токарев весело посмотрел снизу вверх.

— Ничего.

— Тогда иди, Паша, работай.

— Мне-то скажешь, Николай Иванович? — усмехнулся Мещанов.

— А чего говорить-то? Солнцев с Градусовым и его женой выдвинулись на известную квартиру. Эксперта пригласили. Пока ничего неизвестно. Поеду туда.

— Чего ты на Баженова напал?

— Не нравится мне, как он себя держит. Чувствую, врет, изворачивается. Знает больше, чем говорит, и чего-то боится. Вопрос — чего?

— Я тоже заметил. Ну, ничего, разберемся. Поезжай, Николай Иванович, держи меня в курсе.

* * *

Когда Токарев поднялся на этаж, вся компания, включая двух понятых, была уже внутри. Следователя встретил Солнцев.

— Ничего нет, Николай, — с волнением проговорил он, горячо дыша в самое ухо. — Квартира пустая, чистая, трупа нет, мебель расставлена аккуратно.

— Может быть, действительно уехал? — вполголоса переспросил Токарев.

Солнцев развел руками.

Участковый вышел к Токареву, отдал честь, представился, назвал присутствующих и коротко обрисовал ситуацию.

— Здравствуйте, Вольдемар Иванович, здравствуйте товарищи, — громко поздоровался Токарев, шагнув в прихожую.

— Называйте меня лучше Владимиром, — виновато попросил высокий Градусов и поправил очки. — Мне так привычнее.

Эксперт на кухне опустил кудрявую голову в мусорное ведро. Один из понятых, пожилой грузный мужчина, сложив руки на геометрическом центре, с печальным видом стоял у входных дверей. Его седая жена, та самая, проживающая в квартире напротив, разговаривала с женой Градусова, полной брюнеткой с восточным типом лица.

— Совсем Владик запустил квартиру. Раньше, когда жена была жива, тут такой порядок был, ремонт. А сейчас? Паркет менять придется, обои совсем никуда. Не дай бог в старости вот так вот остаться одному. Ничего уже не надо. Вы наши новые соседи?

— Будущие соседи, — поправила брюнетка, хозяйским глазом оценивая масштабы предстоящего ремонта. — Квартира в пожизненной ренте.

— Это как?

— Право собственности к нам перейдет полностью только после смерти хозяина. Если родственники какие-нибудь не начнут судиться, — она недовольно посмотрела через плечо на мужа.

— Так у него никаких родственников нет, — уверила соседка. — Мы знакомы с Владиленом Феликсовичем…

Токарев подошел к эксперту.

— Привет.

— Здравия желаю.

— Нашел что-нибудь?

— А что ищем-то?

— Оружие, наркотики, отпечатки пальцев, вещественные доказательства какие-нибудь. Трупы в любых количествах.

— А ничего нет. Даже отпечатков пальцев, — кудрявый эксперт подтянул повыше прозрачные резиновые перчатки и пожал плечами. — На открытых поверхностях — ничего. Кто-то тщательно, используя моющие средства, удалил все отпечатки пальцев. Первый раз такое вижу. Не нашел ни единого отпечатка! Квартира убрана, пол чистый, следов обыска, кражи, вообще каких бы то ни было поисков — нет. Холодильник пуст. В мусорном ведре, — он ткнул ведро ногой, — только использованная чайная заварка. Чай самодельный с добавлением кардамона. Лежит давно, полностью высох. В принципе, товарищ капитан, мне тут делать вообще нечего.

— То есть пенсионер очень убрался, напился чаю и поехал в гости? Чудеса! Подожди чуть-чуть. Раз так, я тебя долго задерживать не буду. — Токарев перешел в комнату. — Владимир Иванович, а вы не знаете, куда мог уехать ваш рентополучатель?

— Откуда?

— Может быть, он в очереди у нотариуса делился планами? Ничего не говорил?

Вольдемар задумался, посмотрел на супругу. Она ответила:

— Ничего такого он не говорил. Просил не беспокоить его, ренту перечислять на карточку, коммуналку на счет. Требовал оплачивать ему сотовый телефон с безлимитным тарифом. Щас! Угрожал, что проживет еще тридцать лет.

— Ксения Марковна, — представил жену Градусов.

— Вы в квартире раньше были, Ксения Марковна?

— Один раз, перед покупкой. А что?

— Может быть, что-нибудь пропало? Не вспомните?

— Вряд ли, — ответил за жену Градусов. — Мы не присматривались, все равно потом весь этот хлам выкидывать.

— У меня несколько фоток есть на телефоне. Я поснимала — показать на работе, — вспомнила женщина. — Качество не очень, но посмотрите, может быть, что-то разберете.

— Алексей Николаевич, — Токарев кивнул Солнцеву. — Посмотрите с Ксенией Марковной, — потом Градусову. — Пройдемте в спальню, чтобы не мешать.

Они прошли через длинный узкий коридор в просторную спальню. Вольдемар сел в низкое, ветхое, накрытое куском вытертой ковровой дорожки кресло. Токарев принялся заглядывать в шкафчики, вынимать книги с книжных полок.

— Вы так смотрите, будто уверены, что Бабина нет в живых, — неприязненно заметил Градусов. — Вот он сейчас возьмет и вернется.

— Я и уверен.

— Откуда же такая уверенность?

— По совокупности косвенных улик. Плюс опыт, интуиция. Владимир Иванович, как вы познакомились с хозяином квартиры?