— Знакомый один порекомендовал.

— Кто, если не секрет?

— Паша Баженов, милиционер. Мы с ним на рынке сталкивались. Он несколько мелких задержаний у нас провел. Хороший парень, надежный.

— И вы ему доверились?

— Почему нет? Он поручился, что все будет нормально. Я хорошо людей чувствую. Знаете, он безумно любит свою жену и дочь. Просто трясется над ними. Звонит постоянно, интересуется. Дочку свою маленькую обожает. Такой не может обмануть. Тем более Бабина знает Пашин школьный друг, не помню, как его зовут. В любом случае, в таком деле риски полностью исключать нельзя. Но так ведь и цена соответствующая.

— Логично.

Хлопки по байковому одеялу подняли облачко пыли. Токарев несколько раз чихнул.

— Аллергия на пыль, — сказал он и приподнял матрас. — С детства не переношу. Оба-на! Что это у нас? — Николай Иванович вгляделся сквозь пружинную сетку в глубину подкроватного пространства, опустил матрас, сел на край кровати и протяжно, как в лесу грибники скликают друг друга, крикнул. — Солнцев! Товарищ капитан!

— Что-о? — послышалось из другой комнаты.

— Подойдите-е! — громко позвал Токарев.

— Срочно? Я занят!

— Срочно!

— Иду-у!

Градусов, не двигая головой, переводил, увеличенные стеклами очков зрачки с Токарева на дверной проем, откуда ожидался другой милиционер.

— Ну, ты идешь?

— Сейчас!

— Скорее!

— Минуту!

— Придет? — спросил Градусов.

— Конечно.

— Что, Николай Иванович? — Солнцев свесился в спальню, упершись руками в боковые стойки дверного косяка. — Мы там занимаемся.

— Есть результаты?

— Есть. Пропала большая шкатулка, в каких старики держат документы и деньги, отсутствует несколько книг, пустоты хорошо видны на полках. У него огромный архив, все ящики забиты бумагами. Предполагаю, где-то есть опись его библиотеки. Если бы найти опись, возможно понять, какие книги пропали, но это огромная работа.

— Нельзя, Николаич. Мы вообще здесь, только чтобы проверить, дома старик или нет. Какой обыск? Сворачивайтесь там.

— Еще не всё проверили. Зачем звал?

— Смотрите, сыщик, — следователь поставил матрас на торец, как крышку сундука. — Что видно?

— Нож! — растерянно сказал Солнцев.

— Нож! — эхом повторил поднявшийся Градусов.

— Точно, — подтвердил Токарев. — Позовите, Алесей Николаевич, нашего эксперта, понятых и участкового. Оформите изъятие — и ножик сразу на экспертизу. Пусть сравнит отпечатки с нашей базой. Сейчас… — он посмотрел на часы. — Почти двенадцать тридцать. Чтоб до четырех результаты были у меня. Все бросить и сделать; считай, приказ Шарова. В первую очередь сравнить с нашими фигурантами.

— Есть, Николай Иванович.

— Судя по всему, здесь произошла кража, возможно, ограбление или даже убийство. Пропавшие вещи, тщательно скрытые следы, нож не оставляют сомнений в криминальной составляющей. Я поехал. Алексей Николаевич, прошу вас, всё под запись. Бумаги не жалеть! Как закончите, не забудьте всех отпустить.

* * *

По пути в отдел позвонил Кривицкий и рассказал о встрече с нотариусом. Алексей Викторович Вайчулис оказался доброжелательным, готовым к сотрудничеству человеком. Он хорошо помнил сделку по продаже квартиры Бабина, назвал фамилии риелторш. Указал на адекватное состояние продавца, который был трезв, предоставил справки из диспансеров, подтверждающие его дееспособность. Стороны заключили сделку добровольно, отдавали отчет в своих действиях, осознавали ответственность. Интересный момент, не относящийся, впрочем, к работе самого Вайчулиса. При подписании договора Градусов передал Бабину деньги — шестьсот тысяч, которые не отражены в договоре, но на которые продавец выдал расписку с формулировкой «на ремонт квартиры и замену входной двери». Регистрационные документы, журналы, запись видеорегистратора нотариус готов предоставить только на основании письменного предписания в соответствии с законом.

— Этого, скорее всего, не потребуется, — сказал Токарев. — Я убежден: ни Градусов, ни Вайчулис не являются душителями. Давай, Гена, поезжай в отдел. Надо к вечеру подготовить отчет о преступлениях с удушениями, проанализировать заявления о пропавших пожилых людях. Эксперт приготовил фотороботы погибших, найденных в схроне. Этим мы с тобой и займемся.

К шести вечера в ленинской комнате собрались все, кроме Шарова, который уехал к вице-мэру на совещание, посвященное проведению Дня защитника Отечества. Администрация города запланировала ряд праздничных мероприятий, включая массовые гуляния на центральной площади с раздачей традиционной гречневой каши с тушенкой и салют. Как всегда, вопросам безопасности уделялось особое внимание.

Решили начинать без него.

Места в президиуме заняли Мещанов и Томилина. Напротив них, в первом ряду зрительного зала, сидели Токарев, Солнцев и Кривицкий. Картина выглядела забавно — сверху двое, один возле другого, снизу трое через стул, в большом холодном актовом зале. Искренний интерес Мещанова контрастировал с загадочным лицом прокурорши. Она имела вид человека, который знает гораздо больше, чем говорит, пока держит свое знание при себе, но обязательно им поделится.

— Начнем с приятной новости, — сказал Мещанов и широко улыбнулся. — Иван Иванович в связи со своим скоропостижным отсутствием попросил меня довести до вас следующую информацию. Мэрией вашего города офицерам отдела Токареву, Солнцеву и Кривицкому объявлена благодарность за успешное проведение новогодних и рождественских мероприятий, — он взял со стола грамоту и выставил ее перед собой. — Спасибо, товарищи! К благодарности приложена платежка на пятнадцать тысяч для премирования указанных сотрудников. По пятерке на героя! Благодарю вас за службу, деньги получите в зарплату. Вопросы? Вопросов нет. Николай Иванович, прошу вас после совещания забрать трофей, поместить его в рамку и вывесить в вашем кабинете на самое видное место. Народ должен знать своих героев, равняться на них и брать пример! Теперь к делу. Прошу вас, капитан Токарев.

— Пусть Кривицкий доложит по выполнению пунктов плана.

Подполковник перевел взгляд на довольного Гену.

— Геннадий Михайлович?

— Анализ материалов, касающихся случаев удушения способом, аналогичным выявленному, в нашем районе ничего не дал. Подобным способом в течение последнего года никто не работал. Совпадений нет. Чаще всего у нас убивают ножом, тяжелыми предметами, гладкоствольным гражданским оружием, руками. Случаи удушения — самоубийства путем повешения не входили в задачу поиска.

— В плане анализ за два года, — холодно проговорила Томилина.

— Я в курсе. Пока есть результаты за год. Работаем! Теперь по старикам. По фотороботам, составленным экспертной группой, идентифицировать погибших и пропавших не удалось. Совпадений не найдено. Более того, известный Бабин Владилен Феликсович, чье удостоверение нашел на месте преступления Николай Иванович, среди трупов не числится. Нет его среди них!